Женские стихии. Исцеляющие практики через архетипы сказок и мифов

Моя любовь к символизму сказок и мифов народов мира, к символизму одежды, дома, утвари, костюма, обрядов и праздников народов мира зародилась в раннем детстве – в Африке, в Замбии, где мы жили с родителями.

Папа – ученый-биолог, преподаватель университета Дружбы народов им. Патриса Лумумбы, обучал замбийских студентов биологии. А я и мой брат Володя – играли с африканскими детьми во дворе нашего дома, ловили хамелеонов, наблюдали, как игуаны следят за нами, жгли костры вечерами, танцевали вместе под ритмы барабанов, шалили, бросая в огонь стеклянные банки, с восторгом созерцая полет взорвавшегося мерцающего стекла… Мы с замиранием сердца следили за тем, как чернокожие дети, сверкая белоснежными улыбками, отплясывают в темноте босыми ногами на горящей бумаге, кормили обезьян, поднимали в небо стаи белых птиц и с удовольствием выглядывали в окно машины, рассматривая крокодилов, смешно перебирающих короткими лапами и спешащих нырнуть в воду при нашем приближении. В Замбию приехали учителя не только из России. Были преподаватели из Германии, Англии, Индии. И я дружила с индианками, такими же маленькими девочками лет пяти: ароматы благовоний и специй, волшебные пури, вместо дверей – нити колокольчиков и игры в восточных принцесс. Мелодии Индии и ритмы Африки, мультикультурная среда детства – отсюда моя любовь к разным культурам и традициям на всю жизнь. Я продолжаю путешествовать по миру, собирая и изучая мифы и сказки, обряды и ритуалы. Пять лет я жила в Индии, погружалась в культуру Индонезии на Бали, более двадцати лет изучала египтологию, сделала свои открытия в области музыки и танца Древнего Египта и провожу группы по нетуристическим маршрутам в Египте. На телевидении создала программы: «Символизм сказок и мифов. Сказкотерапия» и «Танцы народов мира», где носители традиций раскрывают символизм не только танца, но и музыкальных инструментов, одежды, праздников.

Когда вышла моя первая книга «Сказки тебе», которую я написала на основе работы с детьми, я мечтала, чтобы мама пришла на презентацию. Мне хотелось, чтобы она гордилась мной и плодами моей работы. Но мама по образованию биолог, и для нее профессия сказочника была чем-то эфемерным, чем нельзя заработать. Я помню, как пришла на кухню, где мама что-то готовила, и показала ей книгу, сияя от радости. Мама взяла книгу в руки, открыла на первой странице и сказала: «Вот бы ты стоящим делом занялась!» Это было все, что она сказала о книге, даже не пролистав ее, вернула и продолжила заниматься своими делами. Мне было больно. Я уже работала в русле сказкотерапии, – этот метод родился из бесед с детьми, – и я видела потрясающие результаты: как у детей, не желающих учиться, появлялась мотивация, как трансформировались детские страхи, гнев, лень… Я пыталась доказывать маме, что мой путь не хуже, чем ее путь, что он тоже прекрасен. Но мама продолжала обесценивать мою работу, мои плоды. Тогда я начала думать, как трансформировать отношения с мамой. Сначала я пыталась прощать ее – писала аффирмации прощения. Но это не очень помогало. Потом я осознала, что, когда я прощаю, я как бы ставлю себя выше того человека, которого я пытаюсь простить, а это гордыня. Из гордыни простить невозможно. Дальше был мой внутренний путь по дороге сказкотерапии. Анализируя сюжеты сказок, я увидела закономерность: путь девушки и сценарии ее взросления в разных сказках похожи. Мачеха дает ей трудную работу или выгоняет на мороз, как в сказке «Морозко», посылает за светом к Бабе-яге. А возвращается героиня с дарами и преображает пространство своей жизни. В сказках зашифрована инициация героев, сценарии сказочных сюжетов помогают пройти путь собственного взросления. В сказках мать часто умирает и появляется мачеха, которая обесценивает героиню, принуждает, изгоняет из дома или не пускает на бал. Но героиня, несмотря на эти неблагоприятные условия, проходит свою инициацию, становится взрослой королевой, взявшей на себя ответственность за свою жизнь. Героиня не занимается саможалением, не утопает в обидах и гневе на мачеху. Напротив, она принимает свою судьбу: послали к Бабе-яге или на мороз – идет. Она готова к смерти-трансформации, она принимает Мороза, не боится старухи Яги. И за это Мороз (смерть) и Яга (знахарка) одаривают ее. Возвращается девушка от Мороза с приданым – взрослой, не инфантильной, готовой к супружеству. От Яги – со светом, который освобождает ее от мачехи и сестер и в итоге приводит к счастливому браку. Часто в конце сказки девушка становится королевой. Это путь от детства к зрелости.

Мужские сказки тоже говорят об инициации – смерти и новом рождении во взрослой ипостаси. Ивана убивают братья, олицетворяющие собой инфантильные качества. Они боятся идти на край света, опасаются трудностей, они завистливые и ленивые. И осознание в себе мудрого волка и мудрого ворона, знакомство с мертвой и живой водой – соединяет разрозненные части сознания в целое и дарит трансформацию – взросление, после которого Ивану достается Василиса и все царство. Изучая символизм сказок и мифов, работая уже в университете, я осознавала архетипы в себе самой, шла по собственной дороге взросления и инициации, возложения ответственности за свою жизнь и то, что в ней происходит, на себя. Я перестала доказывать маме, что имею право на свою дорогу, перестала спорить, сосредоточившись на изменении не внешнего, а внутреннего.

Когда впервые вышла первая версия этой научно-популярной книги, она тогда называлась «Символизм сказок и мифов. Человек – это миф. Сказка – это ты», я мечтала о презентации, и она состоялась в торговом доме «Библио-Глобус». Накануне друзья прислали мне ссылку на книгу Клариссы Пинколы Эстес «Бегущая с волками». Я пробежала глазами оглавление, поразившись тому, как сходятся во многом наши исследования, потом заглянула в послесловие и была потрясена отрывком: «Иногда меня спрашивают о наиболее памятном событии за последние несколько лет. Разумеется, их было много, но совершенно пронзила мое сердце та радость, с которой старейшины моей семьи встретили первую публикацию этой книги – ведь для них это был первый случай, когда кто-то из их рода написал книгу и ее напечатали. Вот вам конкретная иллюстрация: когда мой восьмидесятичетырехлетний отец впервые увидел эту книгу, он воскликнул на ломаном английском: «Книга, книга, настоящая книга!» И прямо там же, в саду, принялся отплясывать древний чибраки, танец своей старой родины».

Читая это, я плакала. Они – необразованные, так ценили ее путь! А моя мама – биолог, боготворящая литературу, пишущая стихи – не признавала и обесценивала мой.

Каково же было мое удивление, когда в зрительном зале я увидела маму! Она пришла не одна, пригласив с собой коллег из научной среды. В моей жизни тогда был непростой период, о котором мама еще не знала. Я чувствовала ее теплую поддержку во время презентации, ее глаза светились гордостью за меня. Это было таким счастьем! С тех пор наши отношения изменились – стали по-настоящему искренними, теплыми. Мама не только прочла мою книгу, но и рекомендовала ее друзьям и коллегам, поддерживала мои проекты, которые раньше казались ей эфемерными, нереальными и ненужными. И до конца своих дней мама искренне интересовалась моей дорогой – так не похожей на ее путь, но не менее прекрасной. Даже конфликтные темы, которые я осветила в книге и которые не были приняты обществом, мама понимала и поддерживала.

Для меня сказкотерапия – это Путь. Путь преображения, исцеления, трансформации, обретения целостности и счастья.

Все мы рождаемся дважды. Первый раз физически, а второй – когда полностью принимаем и прощаем родителей. Так считают психологи. Сначала родители для детей – боги. В подростковом возрасте происходит сбор компромата: дети начинают понимать, что родители знают не все и иногда ошибаются. В этот период копятся обиды. Во всех древних культурах это было время инициации для мальчиков и девочек, что позволяло юному человеку перейти на новый уровень, взять на себя ответственность за свою жизнь, принять родительскую тень и познакомиться со своей собственной тенью. В современном мире инициации исчезли, и поэтому так много людей, не простивших своих родителей – взрослых мальчиков и девочек. Многие так и живут с обидами на маму или папу, так и умирают, не простив. И это очень грустно. Не стоит обвинять кого-то за обиды на родителей. Но то, что в нашем обществе все больше инфантилов – это очевидный факт.

Наше тело и сознание из детского состояния переходят в юношеское, когда у девочек начинается менструальный цикл, а у мальчиков вырабатываются мужские гормоны, – у них ломается голос, происходит половое созревание. Эта инициация связана с внутренними трансформациями сознания и эмоциональной сферы. Подростки проходят школу эмоций, учатся их проявлять, отстаивать свои границы. В этот период важно помочь им перейти на следующий уровень жизни, освободившись от детской инфантильности, научиться владеть своими эмоциями, осознавая их и называя своими именами. Взять на себя ответственность за свою жизнь. Из нашей жизни ушло понятие инициации как смены статуса, но физиологически мы меняемся, и от этого нельзя сбежать или отказаться. Возрастные инициации помогали умереть в предыдущей роли и родиться в новой, поэтому в древних культурах и в современных нецивилизованных племенах нет понятия «инфантильность», как нет и суицида среди подростков. Поэтому важно, чтобы в современном мире была альтернатива древним инициациям. Я предлагаю, как выход из положения, работать с архетипами сказок и мифов, создавать лагеря, где устраивать квесты, путешествия к архетипам, праздники взросления для мальчиков и девочек.

Созданием таких праздников для подростков мы занимаемся на курсе «Сказкотерапия. Миф и символ» в Институте трансориентированной психологии им. Ф. Гудман. Я очень рада, что мы выпустили уже несколько поколений студентов, создавших альтернативные инициатические праздники, и теперь эти торжественные дни постепенно становятся чудесными этапами жизни, которые отмечают, как дни рождения.

Дальнейшие инициации для женщин – зачатие, беременность, рождение ребенка и в возрасте пятьдесят плюс – завершение менструального цикла, когда женщина становится ведающей матерью или обретает статус мудрой знахарки, передающей знания и инициации женщинам младшего возраста.

Дальнейшие инициации для мужчин – защитник, муж, заботящийся о семье, жене и детях, окружающих, мудрый старец, передающий знания и инициации мужчинам младшего возраста.

Я считаю, что необходимо вернуть возрастные инициации, чтобы помогать человеку перейти на новую ступень, не бояться этой ступени, гордиться и любить свой новый статус – девушки, матери, старухи, юноши, мужа, старца.

Хочу подчеркнуть: волшебные сказки народов мира повествуют об инициациях – мужских и женских. В этой книге я рассматриваю сказки и путь героя/героини как путь развития нашей души и сознания, взросление анимы и анимуса. И в то же время это путь преображения, инициации, переход от инфантильности к зрелости.

Начать хочу с африканской сказки о мудрости. Африка – это мое счастливое детство. И не только мое – это колыбель человечества. Для меня наша планета – живая. Однажды я задумалась о том, что разные страны подобны органам нашего тела. Органы в теле слаженно работают в гармонии друг с другом. И я помечтала о том, чтобы и страны жили в таком же единстве. И как символ этого единства начала серию картин, где страны представляют собой различные органы планеты. Африка – матка, утроба, из Африки вышли барабанные ритмы. Внутри материнского лона мы слышим только стук ее сердца и ритм ее дыхания. Для всех людей первооснова – ритм. И вот с этого материнского ритма я хочу начать книгу. Со сказки о мудрости, о ее поиске женской ипостасью – черепахой, анимой, способной нырнуть в свою темноту, под панцирь, как в утробу матери, и извлечь оттуда на свет сокровища открытий.

«Чем больше солнечного света, тем длиннее тень. Образ феминного – ночь, темнота. Поэтому о ночи говорят как о времени происхождения света. В нашей жизни наступают моменты, когда нужно вступить в этот мир темноты, и мы называем эти моменты инициациями. Феминное – осознание внутреннего. Маскулинная сила показывает внутреннюю силу внешнему миру». Эти слова принадлежат Марии Ислас – директору Института Macuil, Мексика (psyfeminine.ru).

Сказка «Мудрая Черепаха» – про инициацию, про погружение в свой внутренний космос. Читая ее, представьте, что к вам подошла черепаха и задала вам вопрос: «В чем твоя мудрость?»

Мудрая Черепаха[1]

– Вот сказка, простая, как ладонь. Что может быть проще: рука, пять пальцев! И у каждого есть: у старика и у ребенка, у глупого и умного. У всех людей. Что может быть проще? Но приглядитесь… Один палец короче, другой длиннее. Один слабый, другой сильный. Один все время лезет вперед, а другой – он-то как раз здоровее всех! – почти незаметен. А когда они все соберутся вместе? Ого! Это уж совсем другой разговор. И пальцы – не пальцы. И рука уже не рука. Это – кулак! Теперь вы понимаете: не следует торопиться и говорить, что все ясно и понятно.

Однако и на том дело не кончается. Рука, пять пальцев. Что может быть проще? Но приглядитесь… Один палец указывает путь, а другой тычет в человека и предает его. Одна ладонь прикрывает глаза от солнца, другая хлещет по щеке. Одна рука творит добро, другая – зло. Вот так. Вот так, друзья мои. Все просто и совсем не просто. Если только не лениться. Приглядитесь и поразмыслите над тем, что видите вокруг себя…

А сказка? Неужто, пока мы рассуждали, она ушла от нас? Не бойтесь. Зачем ей торопиться, метаться от человека к человеку, прыгать, подобно обезьяне, с ветки на ветку или кружиться, словно лист на ветру? Нет-нет. Сказка приходит и терпеливо выжидает, когда наступит ее время, ее черед, когда она будет нужна людям. Вот хотя бы сегодня, сейчас, когда собралось столько слушателей! И когда у них такие внимательные глаза!

Так чуток слух!..

Но кто, кто расскажет сказку?.. Тот, кто первым приметил ее и разглядел? Нет! Кто понял, тот и расскажет ее вам, а вы – другим… Поэтому сегодня сказку о «Мудрой Черепахе» расскажу я.

Что-что? Вы говорите, что знаете ее? Слышали уже? Подумать только! Многие решили: то, что произошло, произошло не с Мудрейшей Черепахой, а с пауком Ананси! С этим плутом и себялюбцем! Пройдохой и завистником! Обжорой Ананси! Который ради выгоды готов на все… Нет, нет! На самом деле это было совсем иначе. Было с Черепахой.

Было и случилось…

Жила Мудрая Черепаха. Что черепахи умны, известно всем. А эта была самая старая, мудрейшая из всех. Не было человека на земле, которого бы она не видела младенцем. Не было ни слона, ни попугая, ни крокодила старше нее. Вот какая она была старая! Вот почему она была многоопытная! Вот почему она была такая мудрая!

– Мир полон недостатков и несправедливости! – сказала Черепаха однажды. – Один умен, другой глуп. Один сыт, а другой голоден. Один силен, другой слаб… Мир несовершенен. И его надо исправить. Сделать лучше. И только одно может помочь в этом деле – мудрость, которую следует собрать воедино!

Но самой мудрой из всех живущих на земле была она, Черепаха, старая и многоопытная.

«Кто, кроме меня, мудрейшей, может собрать и вместить всю мудрость, какая есть на свете?» – решила она.

И рассудила так: если другим пришлось бы начинать дело с самого начала, то ей оставалось только прибавить к своей мудрости остальную и…

Одним словом, Мудрая Черепаха тут же принялась за дело. Она взяла самую большую и самую лучшую из тех, что имела, калебасу – тыквенную бутылку – и упрятала туда всю свою мудрость.

Заглянула в горлышко и увидела, что в калебасе темным-темно. Подула – свистит шумок. Значит, есть свободное место! Тогда она заткнула тугим пучком травы бутылку и вышла с ней на тропинку, которая вела к реке.

– Тут пройдут все! – сказала Мудрая Черепаха. – Без воды никто не обходится.

И правда. Не успела она произнести своих слов, как кто-то спросил ее:

– Что ты там бормочешь, Мудрая Черепаха?

Это был Лев. Он задал ей вопрос, и она все объяснила.

– Ты хочешь знать, в чем моя мудрость? – спросил Лев. – Ну что же, отвечу: я царь – и в этом моя мудрость!

И он медленно пошел к воде, а Мудрая Черепаха быстро-быстро затолкала его мудрость в свою тыквенную бутылку.

Едва она сделала это, как показался Леопард.

– Р-р-р! – сказал он, так как не любил говорить ничего иного.

Но Черепаха не испугалась. Она знала, что делает Великое Дело. И спросила Леопарда, в чем его мудрость.

– Ты не знаешь? – щуря свои желтые глаза, возмутился Леопард. – В клыках! В когтях! В прыжке!

И исчез.

А Черепаха и его мудрость спрятала в бутылку.

И вот пришел Слон.

– Моя мудрость в силе и спокойствии! – сказал он и удалился.

А Черепаха упрятала его мудрость в калебасу и, сделав так, еще плотнее заткнула горлышко бутылки травяной пробкой.

Но тут прискакал Заяц.

– Моя мудрость? – удивился он. – И это спрашиваешь ты, Мудрая Черепаха? Неужели тебе не известно, что она в моих ногах? Это быстрота. В моих ушах. Это слух. – И он стал бить лапами, словно в барабан – тук! тук! – дивясь на Мудрую Черепаху, которая между тем невозмутимо засовывала и его мудрость в калебасу.

Но в это время над ними мелькнула тень, и Орел камнем упал с неба.

Представьте себе, Заяц не обманул Черепаху: его уже здесь не было! Он успел убежать.

Зайца спасли его быстрые мудрые ноги и его чуткий мудрый слух!

– Ну что же, – сказал Орел, – если нет Зайца, то есть Черепаха.

– Ты можешь меня убить своим могучим клювом, – сказала Черепаха, – но съесть не сможешь: ведь тело мое закрыто таким панцирем, что даже твой железный клюв бессилен перед ним!

– Тогда я схвачу тебя когтями, поднимусь высоко в небо и до тех пор буду бросать на скалы, пока твой панцирь не расколется, как скорлупа ореха.

– Верно, – сказала Мудрая Черепаха. – Вы, орлы, так и поступаете с нами, когда мы попадаем вам в лапы. Но я уже стара, и если я стою тут, на тропе, то не потому, что не сумела, притаившись, стать похожей на камень, а потому, что занята Великим Делом: хочу собрать всю мудрость мира воедино. И ты, Орел, не убивай меня, а лучше, подобно другим, великим, скажи, в чем твоя мудрость?

– В крыльях! – сказал Орел. – Или ты не поняла сама? В полете! – И он взмыл в небо.

И в это время – кто бы мог подумать! – из-под Мудрой Черепахи, да-да, из-под ее панциря, словно из-под могучего замшелого камня, вылез… ну, спрашиваю я вас, кто бы это мог быть? Ну, кто это мог быть, кроме паука Ананси! Этот плут Ананси вылез из-под черепашьего бока, где он преспокойно укрылся от Орла. Ведь тот мог его склевать и проглотить.

– Не трудись, не трудись спрашивать! – сказал Ананси, ухмыляясь. – Я все слышал. Но я не настолько глуп, чтобы, подобно Льву, Леопарду, Зайцу и Орлу, открывать свои секреты и свою великую мудрость!

И он, быстро-быстро засеменив ногами, убежал в лес. Но на то Черепаха и была мудрая: она не растерялась и стала торопливо заталкивать «мудрость» Ананси в свою калебасу.

– Полезайте, полезайте, – приговаривала Мудрая Черепаха, – и ты, хитрость, и ты, нахальство!

Вот кого она теперь упрятала в свою тыквенную бутылку!

После этого Мудрая Черепаха поглядела в калебасу и увидела, что там темным-темно. Подула – свистит шумок: фью-у, фью-у!

Ну, что скажешь? Что сделаешь? Значит, есть еще в ней свободное место. Наверное, не всю она мудрость собрала, какая была на земле!

И пошла она дальше, по дорогам, по тропинкам искать мудрость – повсюду, повсюду, где бы она ни находилась.

Так, по крупицам, по зернышку, по песчинке, собрала она мудрость со всей земли. И всю, не обронив ни одной самой малой крошечки, упрятала в свою самую большую, самую лучшую калебасу – тыквенную бутылку.

– Вот, кажется, и все! – сказала сама себе Мудрая Черепаха. – Но как бы проверить: все или не все?

И, представьте себе, в это самое время она встретила… – ну подумать только! – в это самое время она встретила Курицу. Гвинейскую Курицу. Ту самую, которая считается самой глупой птицей на свете.

– Ну что же! – сказала сама себе Мудрая Черепаха. – В моем благородном Великом Деле нельзя пренебрегать ничем. Ничего нельзя упустить, даже самой малости!

И она объяснила Курице, зачем пришла сюда и чего от нее ждет. – Благородное дело! Великая цель! – сказала Мудрая Черепаха. – Собрать всю мудрость воедино! Превратить мир, который полон несовершенства, в мир благополучия и счастья! Понимаешь ли ты, о Гвинейская Курица, что самое последнее слово мудрости осталось за тобой! Я прибавлю твою мудрость к той, что собрала со всей земли, и Великое Дело будет закончено! – И Мудрая Черепаха с готовностью ухватилась за травяную пробку, затыкавшую калебасу.

Но Гвинейская Курица, ничего не говоря, глядела на Мудрую Черепаху и часто-часто моргала.

– Настал великий час! – воскликнула Мудрая Черепаха. – Годы и годы потратила я на благородную задачу, на небывалую цель! Последнее слово за тобой, о Гвинейская Курица! Произнеси его!..

Но Гвинейская Курица по-прежнему стояла перед Мудрой Черепахой и только хлопала глазами.

Ну, спрашиваю я вас, чем была виновата эта бедная Курица? Да ничем. Она просто была глупа, еще глупее, чем все остальные курицы на земле, и можно только сказать спасибо, что она хотя бы сумела выслушать Мудрую Черепаху, пусть и ничего не поняла из ее слов. Но на то Мудрая Черепаха и была мудрой, чтобы понять и оценить то, что произошло.

Будь на ее месте кто-то другой, даже хитрый, нахальный паучок Ананси, да кто угодно, – все бы растерялись и не знали, как поступить. Но Мудрая Черепаха сразу сообразила, что к чему.

– Значит, я действительно собрала всю мудрость мира! – сказала она со вздохом облегчения. – Теперь ясно: дело, которое я начала, – завершено! Что бедная Курица глупа, известно всем. Должно быть, у нее нет даже самой малой крупицы мудрости, и поэтому она молчит. Вот еще одно подтверждение тому, что мир несовершенен! Поэтому я немедля взберусь на это высокое дерево и там, на самой вершине, буду хранить калебасу с мудростью всего мира! А уж потом, хорошенько отдохнув, примусь исправлять и совершенствовать этот мир.

И, подвязав калебасу себе на шею, Мудрая Черепаха стала взбираться на дерево.

Подождите, подождите! Как я сказал? «Стала взбираться»? Да ничего подобного! Как же она могла взбираться, если калебаса – самая лучшая, самая большая ее тыквенная бутылка, наполненная мудростью всего мира, – висела у нее на груди? Висела между ней и деревом, и Черепаха никак не могла продвинуться вверх! Мудрая Черепаха снова и снова принималась карабкаться на дерево, но все было тщетно.

И тут кто-то тонким-тонким голосом сказал:

– И-и-и!

Нет, не сказал, а рассмеялся, вот так и еще раз вот так:

– И-и-и-и!

Мудрая Черепаха обернулась. Даже она – старая, рассудительная, умудренная опытом и невозмутимая – готова была рассердиться, подозревая, что это паук Ананси, хитрый, нахальный Ананси, вернулся и смеет потешаться над ней, самой умной в мире.

Но это был вовсе не хитрый паук. Не Ананси. А та самая глупая Гвинейская Курица, у которой не нашлось даже ничтожнейшей крупицы ума! Представляете себе, каково было удивление Мудрой Черепахи, когда она увидела, что Гвинейская Курица, глупая Курица, смеется, нет, просто давится от смеха, глядя на ее, Мудрой Черепахи, усилия.

– И-и-и-и! – снова тонким-тонким голосом произнесла Гвинейская Курица. – Уж если ты решила взобраться на дерево, так перевесь калебасу себе на спину!

Мудрая Черепаха так и застыла на месте, словно замшелый камень. Еще бы! Услышать такой простой и в то же время мудрый совет! И от кого? От глупейшей Курицы!

Бедная Мудрая Черепаха! Годами она трудилась, собирала мудрость со всего света и вот вам, нате, пожалуйста, – какая-то первая попавшаяся курица, которая ничего не могла понять из тех слов, что услышала от нее, мудрейшей из черепах, и только глазами хлопала, оказывается, способна дать ей, Мудрой Черепахе, совет!

И ведь она еще воображала, что вся мудрость у нее в бутылке! Вы думаете, Мудрая Черепаха обиделась? Огорчилась? Разгневалась?

Ничего подобного. Ведь она была действительно мудрая, эта Черепаха. Она увидела. Она все поняла…

По секрету скажу вам: не всякий умеет увидеть и понять. А еще реже удается увидеть, понять и решить. И еще, еще реже случается так, что тот, кто умеет увидеть, и понять, и решить, найдет в себе силы поступить так, как велит мудрость! Да, да, когда у вас будет свободное время, подумайте о том, что это – правда!