Там живут одни киты (сборник)

Утро

Дима подошёл к окну.

За окном блестела бухта, синяя, в белую и чёрную полоску. Полоски шевелились. Это шли волны. Они огибали маленький островок посреди бухты, опрокидывались у берега.

На берегу рыбаки в брезентовых куртках и резиновых сапогах растягивали коричневую сеть. В сети зеркальцами вспыхивали стеклянные буйки.

– Ай-ай-ай! – сказала мама. – До сих пор не верится: заехали на край земли, Японское море! Кто-то, помню, сказал: «Там живут одни киты».

– Да, – согласился папа. – Три дня на пароходе! У меня до сих пор качается под ногами пол.

Посреди небольшой комнаты стояли восемь чемоданов. Один – с посудой, один – с одеждой, два – с книгами, один – с постельным бельём, и ещё три чемодана неизвестно с чем.

– Всё-таки у нас недопустимо много барахла! – сказал папа. – Когда мы наконец будем ездить налегке?

– Наверное, никогда! – ответила мама. – Интересно, какую работу предложат мне здесь? В Мурманске я преподавала музыку, в Севастополе озеленяла город. Осталось только научиться печь хлеб!

Скосяченная рыба

После завтрака пришёл папин начальник Виктор Васильевич.

– Привет европейцам! – поздоровался он. – Сегодня увидите моё хозяйство. К сожалению, Владивосток помогает нам плохо, но думаю, к зиме отделение мы всё-таки развернём. Беда с аквариумами – текут!

– Аквариум – это очень важно, – сказал папа. – Все мои опыты – аквариальные. Попробуйте изучать кальмаров в море!

– Нас, промысловиков, – возразил Виктор Васильевич, – интересует больше всего скосяченная рыба.

– Как – скосяченная? – удивился Дима.

– Такая, которая собирается в косяки. Её удобнее ловить сетью. Пока рыба не скосячена…

– «Скосяченная» – какое ужасное слово! – вмешалась в разговор мама. Она повернулась к папе: – Не забудь, что Диме через два дня в школу!

– Да, да! – согласился папа. – Мы сегодня же отнесём документы.

– Школа? Вот она! – сказал Виктор Васильевич и показал на белое здание на той стороне бухты. – Смотри не дерись с мальчишками!

– Что вы! – сказала мама. – Наш Дима – большой. А потом, он в жизни не дрался!.. Интересно, как дети добираются до школы?

– Рейсовым катером.

– А зимой?

– По льду, пешком, мимо острова. Между прочим, он называется Устрица. Там у рыбаков склад дизельного топлива. А сторож – женщина, и живёт одна – с козой.

– С козой? – удивился папа. – Я бы жил с собакой. Ну что ж, идёмте взглянем на аквариум. Дима, ты идёшь?

– Сейчас, он пришьёт пуговицу.

Дима поморщился, сел на чемодан и начал пришивать к зелёному пальто большую чёрную пуговицу. Мама строго смотрела на него.

– А где мой портфель? – спросил папа. – Безобразие, когда нужно – ничего не найдёшь!

– Он у тебя в руке, – сказала мама.

– Ах да! Итак… Дима, ты пошёл? Подожди на улице – мы сейчас догоним. Интересно, – добавил папа вполголоса, – как у него здесь будет с товарищами? До сих пор он сходился с детьми очень трудно. Всё с нами и с нами. Надо дать ему самостоятельность!

Пятеро

Улица была немощёной. Вдоль заборов тянулись неровные дощатые тротуары.

Не успел Дима сделать десяток шагов, как за заборами послышались голоса.

– Петька-а!

– А?

– Петька-а!

– Тут!

– Петька-а!

– Что?

– Петька-а!.. Эдик!.. Зина идёт!

Дима оглянулся. Кроме него, на улице никого не было.

Из-за дощатых некрашеных заборов на улицу выходили по одному мальчишки. Они были кто в прошитой парусиновой куртке, кто в тельняшке. Собралось пятеро: четверо больших, пятый поменьше. Тот, что поменьше, был косой. Мальчишки подошли к Диме.

– Глянь, не Зина! – удивлённо сказал косой.

– Новенький!

– Вчера пароходом приехал.

– Городской!

– Жаль, что не Зина!

Косой подошёл к Диме вплотную.

– А ну, Эдик, спроси, чья у него пуговица! – сказал самый большой из мальчишек.

Косой взялся двумя пальцами за чёрную пуговицу.

– Чья? – спросил он.

– Моя, – тихо ответил Дима.

– Держи крепче! – Эдик оборвал пуговицу и сунул её Диме в карман.

– А эта чья? – Он взялся за вторую.

– Атас! – крикнул кто-то.

Мальчишки бросились в стороны. Захлопали калитки. Дима остался один.

По тротуару шли папа и Виктор Васильевич.

– О-о! – сказал папа. – Я вижу, ты делаешь успехи. Познакомился? Очень хорошо! Но где твоя пуговица? Ты что, глотаешь их?

– Глотаю! – угрюмо ответил Дима.

Аквариумы

«Отделение Института рыбной промышленности. Бухта Надежда».

Надпись была сделана мелом, прямо на двери. Две лестницы за дверью вели: одна наверх – на второй этаж, вторая – вниз, в подвал.

Виктор Васильевич повёл папу вниз.

В подвале было тепло и сыро. Горело много электрических ламп. Журчала вода.

Посреди подвала стояли три больших стеклянных ящика с водой.

– Текут!.. – горестно вздохнув, сказал Виктор Васильевич. – Уж мы их и замазкой, и клеем бэ-эф… Какие махины! А вот – крабы. Их в Надежде добывают до сотни тонн в год.

Крабы сидели в первом аквариуме. Они были лиловатые, все в колючках и выростах. Крабы беззвуч-но жевали что-то и царапали стёкла суставчатыми лапами.

Второй аквариум был закрыт сеткой.

– А этих мы для тебя оставили, – показал на аквариум Виктор Васильевич. – Кальмары. Видал бездельников? Чисто рыбы!

К стеклу подплыла стайка беловатых, вытянутых, словно сигары, животных. Они, как истребители, держали строй. Заметив людей, кальмары взмахнули хвостами и сделали поворот «все вдруг».

– Понимаешь, – обратился папа к Диме, – кальмар – родственник осьминога и улитки. Интереснейшее животное! У него внутри – реактивный двигатель. Кальмар набирает в себя воду, с силой её выталкивает и сам в другую сторону – шасть!

– Животное интересное, но промысловое значение имеет малое, – сказал Виктор Васильевич.

– Пока, – возразил папа.

– Знаешь, когда не было сетки, они всё время выпрыгивали, – сказал Виктор Васильевич. – Раз прихожу, а один на полу – засох…

В третьем аквариуме ничего не было видно. На илистом дне возвышался низкий плоский бугор. Дима постучал пальцем по стеклу. Бугор вспучился, стрельнул во все стороны жёлтыми иловыми фонтанчиками, привсплыл и оказался рыбой, плоской и круглой, как тарелка. Глаза сбиты на одну сторону, рот и жаберные крышки свёрнуты набок…

– Скосяченная рыба? – спросил Дима.

– Камбала! – объяснил Виктор Васильевич. – Основной объект добычи в летние месяцы… Так что мы будем сегодня делать?

– Сейчас мы с Димой съездим в школу, и я вернусь, – сказал папа. – Надо немедленно составить план зимних работ, заказать рыбакам кальмаров, выписать микроскоп…

Школа

Рейсовый катер ходил через бухту раз в три часа. На него попали удачно.

Затарахтел мотор, палуба затряслась: матрос в рубке крутанул рулевое колесо.

Катер отошёл.

Кроме папы и Димы на палубе оказался ещё один пассажир – мальчишка в зелёном пальто.

– Смотри, пальто – как у тебя! – шепнул папа. – Может, он тоже приезжий?

Мальчишка стоял спиной к ним, на самом носу катера.

Катер шёл мимо Устрицы.

На острове хорошо была видна невысокая изгородь из колючей проволоки, за изгородью – белые металлические бочки, красная пожарная доска, сторожевой домик.

Около доски стояла коза.

Матрос дал гудок.

Из сторожки вышла женщина в чёрной шинели. Из-за спины у неё торчала винтовка. Коза подошла к женщине и потёрлась о её ноги.

– Папа, а киты здесь верно живут? – спросил Дима.

Папа задумчиво посмотрел на бухту.

– Ты знаешь, любопытная вещь, – сказал он. – Виктор Васильевич рассказывает, что раньше киты появлялись здесь часто. Затем между входными мысами к маяку проложили по дну электрический кабель. Киты перестали заходить в бухту!

– Испугались! – предположил Дима. – Наверно, они чувствуют электричество.