– Курс, отбой! – прозвучала команда дневального.
После этого свет в спальне погас. Курсанты начали устраиваться поудобнее. В тишине скрипела то одна, то другая кровать.
– Курсанты, сыграем в игру "три скрипа"! – послышался голос сержанта. – Как только услышу три скрипа, так сразу же "Подъем!" и тридцать отжиманий. После этого идем по кроватям и игра начинается с начала.
На металлических кроватях трудно было удержаться от скрипа. Только если лежать выброшенной на берег медузой и не дышать.
– Первый скрип! – раздался голос сержанта через минуту после начала его игры.
Кто-то не выдержал и снова пошевелился.
– Второй скрип! – снова послышался бесстрастный голос Памирова.
Курсанты замерли, третьего скрипа не хотелось издавать никому. Кто-то начал засыпать и повернулся на бок.
– Курс, подъём! – прогремел голос сержанта. – Стройся! Пришло время заняться физической зарядкой. Если не хотите спать, то укрепляйте тело и дух!
В эту интересную игру "три скрипа" мы сыграли ещё два раза прежде, чем сержант успокоился. Не могу сказать, что она понравилась курсантам.
В пятницу, двадцать пятого августа, после обеда у нас было личное время, а после следовала самостоятельная подготовка. Во время личного времени я с друзьями отправился в библиотеку. Мозг требовал информации о мире вокруг. Вот прямо-таки чуть ли не будил среди ночи, чтобы заставить свои серые клеточки вспомнить то немногое, что я знал о семьдесят втором году.
Со стороны старшего командования нам бы лучше читать Устав, но… Одно время было в ходу почти лирическое четверостишие:
Что глядишь на меня устало.
И глаза твои наводят грусть.
Хочешь, что-нибудь из Устава
Я прочту тебе наизусть?
Так что начитаться Уставом мы ещё успеем, как и прочитать творения великих Ленина, Маркса и прочих коммунистических гигантов. Сейчас же мозг требовал узнать что-нибудь о мире вокруг. Я спер втихаря газету из стопки свежей прессы, предназначенной для чтения старшего офицерского состава.
До прихода курсанта за газетами было около получаса. Надо поспешать. Поэтому я быстро пробежался по первой полосе, перевернул на вторую, когда сидевшие рядом Мишка и Серега спросили:
– Ты чего как собственник? Читай вслух, не одному же тебе интересны новости…
Они сидели с томиками собраний сочинений Ленина и старались выглядеть не полусонными мухами, а бодрыми огурцами. Пусть и малосольными.
– Да я потом вам отдам, – отмахнулся было я, но они вцепились бультерьерами.
– Читай. Проводи разъяснения среди окружающего тебя мира, а то мы сейчас храпеть начнем. Что там пишут?
– Да что пишут… – вздохнул я и начал зачитывать: – Мексиканские крестьяне, проживающие в долине пограничной реки Колорадо, вынуждены покидать насиженные места. Виной этому – мелиорация засоленных почв, проводимая в американских штатах Аризона и Южная Калифорния, откуда берет свое начало Колорадо. Отработанную воду, содержащую солей в два раза больше против допустимого уровня, американцы сбрасывают в реку.
– Вот же уроды, – возмутился Сергей. – И как им только не стыдно…
– Так американцы же, загнивающий мир, – покачал головой Леха, который подошел и уселся рядом, заглядывая в газету.
– А внизу, по течению, уже на мексиканской территории, эту воду используют крестьяне Мексики. Орошаемые такой водой мексиканские поля превращаются в солончаки. А другого источника воды в этих засушливых местах нет. Катастрофически падает плодородие. Во многих районах уже вовсе нельзя выращивать ни хлопок, ни пшеницу. За последние двенадцать лет загрязняемые воды Колорадо превратили в солончаки пятьдесят тысяч гектаров некогда плодородных земель, долины реки. Мексиканские крестьяне понесли огромные убытки.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
