Время

Затаив дыхание, я вошла в приемную. Сидевшая за столом девушка, молча, кивнула, сделала рукой жест, приглашая сесть. В комнате находились еще несколько женщин. Видимо, они, как и я, пришли по объявлению в интернете.

Время тянулось, как и бывает обычно, когда ждешь чего-нибудь. Дверь в кабинет открывал молодой человек с непроницаемым лицом, впускал и выпускал претенденток, которые входили уверенные, а выходили с растерянным выражением лица. Когда из кабинета вышла с чуть приподнятой бровью и недовольным лицом очередная претендентка, сердце мое сжалось от испуга. Я вскочила с места, и крепко сжимая ремешок сумочки, рванула к двери кабинета.

Кабинет был огромный и почему-то сумрачный. То ли весь декор мебели был темным, то ли тяжелые красные занавеси на широких окнах, а может быть, камин в старинном стиле придавали кабинету такой необычный вид. В центре стоял овальный стол, за ним сидели пятеро мужчин. Шестой стоял вполоборота ко мне, задумчиво водя пальцем по панели камина.

Один из мужчин встал, приветливо кивнул мне и коснулся рукой свободного синего кресла с высокой спинкой. Быть может, в другое время и при других обстоятельствах я удивилась бы этой загадочной молчаливости, однако мне надо было сконцентрироваться на предстоящей беседе. Стоявший у камина мужчина повернулся ко мне, и устало произнес: «Добрый день. Расскажите немного о себе».

Я никогда не забуду этот голос – чуть хриплый, наверное, от усталости, глубокий и успокаивающий. Таким голосом разговаривают с пациентом терпеливые, добрые врачи.

Пока я рассказывала свою небогатую биографию, мужчины за столом слушали меня с внимательным выражением лиц. Иногда они переглядывались, обменивались записками, кивали друг другу, словно что-то решали по поводу меня.

Стоящий у камина мужчина, по-видимому, главный, сел в кресло и подал знак, приглашая к беседе остальных.

Пожилой широкоплечий лысый мужчина в очках, с крючковатым носом, объяснил мне, что собеседование будет необычным. Достаточно сказать несколько слов по теме, которую они будут называть или показывать иллюстрации.

И на экране появилась первая иллюстрация. На ней была изображена верхом на павлине древнеиндийская многорукая богиня. «Это Сарасвати» – мой голос от волнения прозвучал глухо. Кто-то из мужчин кашлянул, другие одобрительно кивнули.

Затем на экране появилось изображение двух треугольников. «Все, что внизу, подобно тому, что наверху» – процитировала я из Изумрудной скрижали.

Председательствующий слегка склонил голову и посмотрел на меня, чуть прищурив глаза. Поскольку он сидел напротив меня, одним глазом я смотрела на экран, висевший за ним, другим – невольно наблюдала за ним. Мое сердце бешено колотилось от волнения и подступало к горлу.

На экране появилась надпись «»»»»»»»»»»»»»»»»»»»». Осмелев, я произнесла: «Имя Господа не произносят всуе. Но можно написать несколькими способами».

На экране снова появилась иллюстрация, на ней была изображена фигура сидевшего так же верхом на павлине божества. «Это Мелек Тавус, верховный бог изидов».

Я оглядела сидевших за столом. Усталые к концу дня, мужчины все же дружелюбно улыбались мне. Все они были немолодые и различной национальности.

Один из них с благообразной короткой бородой, красивыми восточными глазами, неожиданно процитировал:

«Буи джуи мулиен ояд хаме,

Еди ери мехрубон ояд хаме»

Застыв на секунду, я все же успела опередить лысого мужчину в очках, который, наверное, хотел объяснить, что я должна бы сделать в этом случае.

«Плещет-блещет Мулиен, меня зовет.

Та, в которую влюблен, меня зовет». Рудаки» – на последнем слове голос мой стал тише. Не то, чтобы я засомневалась в авторстве великого поэта – я испугалась, мужчины нависли над столом, переглядываясь и вопросительно посматривая на главного.

Тот кивнул мужчине, сидящему слева от него, и уперся подбородком в сцепленные пальцы рук, не отводя от меня внимательных тёмно-синих, почти фиолетового цвета, красивых глаз.

И на меня посыпались, не давая опомниться, цитаты и изречения древних мыслителей, латынь, стихи и рубаи, оккультная наука, психология, физика, алхимия, география, астрология, на экране мелькали иллюстрации.

У меня заболели мышцы живота и спины. Почему-то я втягивала живот, наверное, чтобы голос мой звучал громко. Откинуться на спинку высокого кресла я не решалась.

Когда все закончилось, экран погас и включился свет. Он был мягкий и успокаивающий. Я глубоко вздохнула, затекшие плечи расслабились, и я невольно откинулась на спинку кресла.

Мужчины встали из-за стола и начали ходить по кабинету. Теперь я могла рассмотреть их: первый – он объяснял мне правила собеседования – пожилой широкоплечий лысый мужчина в очках, с крючковатым носом, невысокий, чуть полноватый, круглолицый, улыбчивый, с русыми волосами, в полосатом свитере. Второй – тоже невысокого роста, чуть сутулый, с задумчивым взглядом грустных карих глаз, руки в карманах брюк, чем-то похож на школьного учителя. Третий – высокий, темноволосый, с греческим профилем лица, нахмуренными бровями и резкими движениями. Он был похож на недовольного режиссера. Его красивые, длинные пальцы быстро перекатывали какие – то небольшие светящиеся шарики. Четвертый понравился мне внешне – высокий, атлетического сложения, с красивым мужественным лицом, в темно-синем костюме он выглядел как актер кино. Пятый мужчина выглядел очень усталым, среднего роста, с густой шевелюрой темных волос и пронзительным взглядом, красивой короткой бородкой, восточной внешности. Он прислонился к стене, скрестил руки на груди, и вертикальная морщинка между бровями, когда он задумался, притягивала внимание к себе – казалось, если он пошевелит бровями, то она поползет вверх.

И только шестой, стоявший у камина, был необычайно красивый мужчина: он дружелюбно взглянул на меня, и мне показалось, что цвет его глаз был темно-синий, как у океанской воды перед грозой. Казалось, если ты утонешь в них – он и не заметит потери. Почти добрая усмешка затаилась в его резко очерченных губах, крепкий упрямый подбородок выдавал в нем волевой характер, в черном свитере с высоким воротником он был весь демонически прекрасен. Он и был главным на этом собрании, усталый, с чуть хриплым голосом и красивыми руками. На запястье левой руки я заметила небольшой шрам странного вида, словно к руке прикладывали раскаленный крест. Казалось, что если бы его не было в этой комнате, то и другие, сидевшие за столом мужчины, исчезли бы как наваждение. Они смотрели на него с глубоким уважением, как смотрят на единомышленника, верного соратника. Чувствовалось, что это не случайные люди, которых пригласили сюда – они выглядели как единая команда, прошедшая немало испытаний. Было приятно сидеть в их обществе – я чувствовала себя уютно, мне понравился их интеллектуальный уровень и подбадривающие взгляды и киванье. Интуиция подсказывала мне, что эти люди не способны на подлость, грубость и цинизм.

Потом они вернулись к столу, сели и выжидающе смотрели на главного. Тот опять кивнул головой, и мужчины стали выкладывать на стол небольшие зеленые листочки. Главный посмотрел на меня и произнес с легкой улыбкой на губах: «Не могли бы Вы подождать в приемной?».

Девушка-секретарь в приемной взглянула на меня с интересом и предложила присесть. «Хотите чай, кофе?» – участливо спросила она. Я только кивнула головой, в ушах стоял какой-то шум, а глаза упорно не хотели отрываться от дверей кабинета.

Наконец, дверь кабинета открылась. Молодой человек у дверей загадочно улыбнулся и жестом пригласил меня войти.