Блаженны милостивые. По творениям святителя Иоанна Златоуста

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви (ИС13-317-2386)

Предисловие

В наше время, когда в отношениях между людьми все чаще господствуют жесткий прагматизм и эгоцентризм, а само слово «милосердие» кому-то кажется безнадежно устаревшим, наставления святых отцов, неустанно напоминающих нам о великой силе и ценности милосердия, приобретают необыкновенную актуальность и остроту. Эти наставления обращены к каждому из нас.

Важно помнить, что среди всех христианских добродетелей добродетель милосердия занимает совершенно особое место. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут (Мф. 5, 7). В евангельской притче о Страшном Суде ясно сказано, какие дела необходимы, чтобы мы были приняты в Царство Небесное: накормить голодного, напоить жаждущего, одеть нагого, посетить больного и заключенного, принять странника (см. Мф. 25, 35–36).

Господь наш Иисус Христос обращается к нам со словами: Давайте, и дастся вам; мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо какою мерою мерите, такою же отмерится и вам (Лк. 6, 38).

У апостола Павел читаем: Кто сеет щедро, тот щедро и пожнет (2 Кор. 9, 6). Псалмопевец Давид воспевает милосердных: Блажен, кто помышляет о бедном и нищем. В день бедствия избавит его Господь (Пс. 40, 2). Дела милосердия являются самым явным доказательством нашей любви к Богу, которая не должна выражаться в одних лишь словах.

В размышлениях святых отцов тема милосердия звучит постоянно. Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский, один из трех Вселенских святителей, именует добродетель милосердия «царицей добродетелей»[1], а его собственная жизнь дает нам подлинный идеал деятельной христианской любви, которая исходит от живой и глубочайшей веры. А.П. Лопухин в статье «Св. Иоанн Златоуст как проповедник человеколюбия и милостыни»[2] называет свт. Иоанна дерзновенным и бесстрашным защитником и утешителем бедных, проповедником милостыни и сострадания к ближним.

О. Георгий Флоровский так пишет о служении и учении Иоанна Златоуста: «Последний смысл его учительства понятен только из живого исторического контекста. Это был евангельский суд над современностью, над тем мнимым воцерковлением жизни, в котором, по свидетельству Златоуста, слишком многие находили преждевременное успокоение в христианском обществе IV-го века. В этом – объяснение той резкости и суровости, с какой учил этот вселенский проповедник любви»[3].

Будущий святитель родился в Антиохии ок. 347 года, в семье знатного и влиятельного военачальника; однако его отец, Секунд, умер очень рано. Мать, посвятив все силы воспитанию сына, дала ему блестящее светское образование в сочетании с искренней и горячей христианской верой. Обладая незаурядными способностями оратора, прекрасно образованный юноша мог достигнуть самых высоких светских должностей, но выбрал иной путь. После крещения, совершенного еп. Мелетием Антиохийским примерно в 369 году, он вначале ушел в пустыню, затем, вернувшись в Антиохию, с 370 года стал чтецом, с 381 года – диаконом. По словам о. Г. Флоровского, жизнь свт. Иоанна Златоуста – жизнь подвижника и мученика. Но подвизался Златоуст не в затворе и не в пустыне, а в житейской суете, среди мира, на епископском престоле, на кафедре проповедника.

Благотворительной деятельностью свт. Иоанн начал заниматься еще в диаконовском служении. Рукоположенный в пресвитера Антиохийского в 386 году, 15 лет он был горячо любимым пастырем-проповедником этого города. Тогда проявился его выдающийся ораторский дар, принесший ему именование «Златоуста». Но святитель был наделен от Господа еще и даром чудотворения: многие страждущие получали от него не только духовное наставление, но и телесное исцеление

На Константинопольском престоле св. Иоанн Златоуст пребывал с 26 февраля 398 по 16 апреля 404 года. Вся его неутомимая и самоотверженная деятельность была направлена на воспитание и исправление клира и паствы, христианское просвещение, улучшение общественных нравов, борьбу с ересями, обращение в веру инородцев в пределах империи, на укрепление Церкви. Сам он вел жизнь отшельника, сведя к минимуму собственные потребности, а все сбережения, остававшиеся от доходов, употреблял на дела милосердия.

Святитель использовал пожертвования на помощь бедным, а не на украшение храмов. Он сократил расходы на содержание епископского дома, распродал часть церковного имущества и пустил эти средства на поддержание богоугодных заведений и благотворительность, к которой привлекал многих богатых людей. К сожалению, у свт. Иоанна Златоуста было множество недоброжелателей не только во влиятельных слоях светского общества, но и среди монашества и духовенства.

Его враги выдвинули 29 абсурдных пунктов обвинения против святителя. Свт. Иоанн Златоуст был низложен и приговорен к ссылке. Он произнес последнюю проповедь в переполненном соборе, затем добровольно удалился в ссылку, но вскоре по требованию народа вернулся на престол, однако 9 июня 404 года был вновь смещен и отправлен в ссылку в Армению, где провел два года, оттуда ему пришлось поехать в Пициус (Пицунда). Не добравшись до места новой ссылки, измученный и тяжело больной святитель умер 14 сентября 407 года. «Он кончил жизнь в узах, в изгнании, под отлучением, гонимый христианами за Христа и за Евангелие, которое он благовествовал как Откровение и как закон жизни»[4].

Десять лет спустя, в 417 году, имя свт. Иоанна было восстановлено в диптихах Константинопольским патриархом Аттиком, а в Александрии в 419 году св. Кириллом Александрийским. В 438 году мощи св. Иоанна были торжественно перенесены в Константинополь и помещены в храме св. Апостолов.

Обширное и разнообразное литературное наследие святителя Иоанна Златоуста представляет огромную ценность. Он стремился приблизить Библию к жизни своей паствы, показать нравственный смысл Писания, обращаясь в своих проповедях и сочинениях к самым разным богословским темам, но добродетели милосердия в его размышлениях всегда посвящено особое место – учение о милосердии святителя Иоанна Златоуста можно назвать поистине всеобъемлющим. Его беседы всегда жизненны и живы, он обращается к живым, конкретным людям и, прежде всего, учит любви. Святитель писал, что живущие в миру и служащие страждущим будут перед Богом выше отшельников[5]. В беседе на Первое послание к Коринфянам свт. Иоанн говорит: «Подлинно никакой подвиг не может быть великим, если он не приносит пользы другим. Это видно из примера того, который принес талант целым и был наказан за то, что не умножил его. Так и ты, брат, будешь ли оставаться без пищи, спать на земле, есть пепел и постоянно плакать, но если не оказываешь никакой пользы другим, то не делаешь ничего важного»[6].

Само понятие «милосердие» в творениях святителя многогранно. Подчеркивая, что Бог есть источник и пример милосердия для человека, святитель обстоятельно и доступно разъясняет, каким образом конкретный человек может исполнять в жизни заповедь Божию: Будьте милосердны, как Отец ваш Небесный милосерд (Лк. 6, 26). Лишь милосердие Божие, являясь первоисточником милосердия в мире, сохраняет его от разрушения, спасает род человеческий и примиряет нас с Богом.

По мысли свт. Иоанна Златоуста, милосердие заложено в саму человеческую суть и природу и мы призваны Богом развивать и приумножить в себе этот дар. Наше истинное предназначение раскрывается именно благодаря исполнению дел милосердия. Кроме того, милосердие имеет важное миссионерское значение – оно должно быть отличительным свойством христианина: ведь по тому, насколько милосердны христиане, будут судить о христианстве и все остальные (По тому все узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собой (Ин. 13, 35)).

Святой описывает добродетель милосердия в самых возвышенных и поэтичных образах: «Она легка и быстролетна, имеет золотые крылья и полет, услаждающий Ангелов. У нее, говорит (Псалмопевец), «крылья голубки, серебристые и с междуплечиями ее блестящими, как золото» (Пс. 67, 14). Она летает, как голубь, золотой и живой, одаренный нежным взглядом и кротким глазом. Нет ничего прекраснее этого глаза. Красив павлин, но в сравнении с этим голубем он – ворона: так прекрасна и удивительна эта птица! Она постоянно смотрит вверх и окружается великою славою Божией; она есть дева с золотыми крыльями, разукрашенная и имеющая лицо белое и кроткое; она легка и быстролетна и предстоит престолу Царскому. Когда мы подвергаемся суду, она внезапно прилетает, является и избавляет нас от наказания, осеняя своими крыльями. Богу она угодна более жертвы, о ней Он часто беседует: так она любезна Ему!»[7].

Святитель Иоанн Златоуст многократно говорит о превосходстве милосердия над многими другими добродетелями: она выше девства и поста, а молитва должна сопровождаться делами милосердия, чтобы иметь свое действие. Милосердие больше дара чудотворений.

Чтобы пояснить, насколько важно милосердие, свт. Иоанн даже сопоставляет служение милосердия со священническим служением, которое является самым святым.

Святитель подчеркивает, что в делах милосердия мы являемся соработниками Богу, в этом Он даровал нам особую честь, а Сам Господь участвует в наших делах милосердия, помогая нам – ведь все принадлежит Самому Богу, а от Него дается в дар, – собственным может быть у человека только доброе дело. Милостыню следует понимать очень широко – кроме вещественного подаяния, существует и личное служение страждущим, а также духовная милостыня: советом, утешением, сочувствием; руководство ближнего ко спасению – высшее проявление милосердия, через него человек больше всего уподобляется Богу… Здесь важно единодушие, чувство христианской общности, ответственности и взаимного попечения, сердечной заботы. Наибольшую духовную пользу приносит именно «духовная» милостыня. Поэтому христианская жизнь без милосердия и милостыни невозможна. Только путь милосердия ведет к совершенной добродетели – любви.

Лишь через милосердие может воплотиться на земле идеал христианства – единство членов Тела Христова по подобию единства Лиц Пресвятой Троицы, соединенных любовью друг ко другу. Через служение милосердия люди соединяются в братской любви как члены единого Тела Христова. В пламенной проповеди милосердия свт. Иоанн Златоуст достигает истинно мистических высот: «Хочешь ли видеть жертвенник Милосердного? Не Веселеил соорудил его и не другой кто, но Сам Бог. Не из камней, но из вещества, которое светлее неба, – из разумных душ… Жертвенник этот создан из самых членов Христовых. И тело Самого Владыки служит тебе жертвенником. Благоговей перед ним: на Теле Владычнем ты совершаешь жертву. Этот жертвенник страшнее и нового, а не только древнего жертвенника… А ты между тем почитаешь тот жертвенник, потому что он принимает Тело Христово, и унижаешь этот жертвенник, который есть само Тело Христово, и не обращаешь внимания, когда он разрушается. Такой жертвенник ты можешь видеть везде – и на улицах, и на площадях – ежечасно можешь приносить на нем жертву, потому что и здесь освящается жертва»[8]… Но кто отвергает эту возможность – будет осужден Богом и лишится Царствия Небесного.

Вчитаемся в неисчерпаемо мудрые размышления святителя Иоанна Златоуста не просто рассудком, но всем сердцем, и будем стремиться следовать его наставлениям хоть в самой малой, посильной каждому мере.

Людмила Исправникова

Мы природой побуждаемся к милосердию

Случается, что иной, покаявшись, совершит многие и великие добрые дела и между тем опять впадет в грех, равносильный этим добрым делам; и этого бывает вполне достаточно, чтобы ввергнуть его в отчаяние, как будто созданное разрушено и все труды его были напрасны. Но надобно вникнуть в это и отогнать тот помысл, будто если мы не успеем наперед запасти добрых дел в мере, равной совершенным после них грехам, то ничто не удержит нас от сильного и полного падения. Напротив, добрые дела суть как бы крепкие латы, которые не попускают острой и губительной стреле сделать свое дело, но, быв сами рассечены ею, защищают тело от великой опасности. Посему отходящий туда со множеством и добрых и злых дел получит некоторое облегчение и в наказании и тамошних муках; а кто, не имея добрых дел, принесет только злые, тот и сказать нельзя, сколько пострадает, подвергшись вечному наказанию. Там будут сопоставлены злые дела с добрыми, и если последние перетянут на весах, то совершившему их немало послужат ко спасению и вред от совершения злых дел не будет иметь такой силы, чтобы сдвинуть его с прежнего места; но если первые перевесят, то увлекут его в гееннский огонь; потому что добрые дела не так многочисленны, чтобы могли устоять против сильного перевеса злых. И это внушает нам не только наше рассуждение, но и слово Божие. Ибо Сам (Господь) говорит: воздаст каждому по делам его (Мф. 16, 27). И не только в геенне, но и в самом Царстве находится множество различий: в дому Отца Моего, говорит, обителей много (Ин. 14, 2); и: иная слава солнца, иная слава луны (1 Кор. 15, 41). И удивительно ли, что (апостол), сделав различие между этими (светилами), говорит, что и там будет такое же различие, как между одною звездою и другою? Зная все это, не перестанем совершать добрые дела, не откажемся от трудов, и если не будем в состоянии стать наряду с солнцем или луною, то не будем пренебрегать местом со звездами. Если мы по крайней мере такую покажем добродетель, то и тогда можем быть на небе. [1, c. 34–35. К Феодору падшему. Увещание 1-е]

Как иудеям заповедано было славить Бога всеми музыкальными орудиями, так и нам повелевается славословить Его всеми членами: глазами, языком, слухом и руками. Это выражает Павел, когда говорит: умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения вашего (Рим. 12, 1). Славит Его глаз, когда не смотрит бесстыдно; и язык, когда поет; и слух, когда не внимает срамным песням и клеветам на ближнего; и сердце, когда не строит козней, но источает любовь; и ноги, когда бегут не на совершение зла, а на исполнение добрых дел; и руки, когда простираются не на хищение, любостяжение и побои, а на милостыню и защиту обижаемых. Тогда человек делается благозвучною псалтирью, вознося Богу самую стройную и духовную песнь. [2, c. 558. Беседа на псалом 150]

Он (Христос – Л.И.) беседовал с учениками о непамятозлобии и учил их обуздывать гнев и не обращать много внимания на оскорбления, делаемые нам другими, говоря так: если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего (Мф. 18, 15). Когда об этом и тому подобному Христос беседовал с учениками и учил их любомудрию, Петр первоверховный в лике апостолов, уста учеников, столп Церкви, утверждение веры, основание исповедания, ловец вселенной, возведший род наш из бездны заблуждения на небо, везде пламенный и исполненный дерзновения, а лучше сказать, более любви, нежели дерзновения, между тем как все молчали, приступает к Учителю и говорит: сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? (ст. 21)? В одно время он и спрашивает, и обещает, и, еще не будучи наставлен, уже показывает усердие! Ясно знал, что сердце Учителя наклонено к человеколюбию и что тот больше всех угождает Ему, кто больше всех прощает грехи ближним и не взыскивает за них строго, он, чтобы угодить Законодателю, говорит: до семи ли раз? И потом, чтобы ты знал, что такое человек и что Бог, и как щедрость человека, до чего бы ни простиралась, в сравнении с обилием (милости) Бога, беднее всякой бедности, и что наша доброта в отношении к несказанному человеколюбию Его то же, что капля в отношении к беспредельному морю, – послушай, что говорит Христос, когда Петр сказал: до семи ли раз, и подумал о себе, будто показал великое усердие и щедрость: не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз.

Иные полагают, что это значит семьдесят семь; не так однако: напротив, это без малого пятьсот, потому что семью семьдесят составляет четыреста девяносто. И не подумай, возлюбленный, что эта заповедь тяжела. Если ты простишь согрешившему в день раз, и другой, и третий, то оскорбитель твой, хотя бы был совсем каменный, хотя бы был свирепее самих демонов, не будет столько бесчувственен, чтобы опять впасть в тот же грех, но, образумленный многократным прощением, сделается лучше и скромнее. Да и ты, если будешь в состоянии столько раз оставить без внимания сделанные против тебя грехи, приобретши навык от одного, другого и третьего прощения, не почувствуешь уже труда от такого любомудрия: часто прощая, приучишься не поражаться грехами ближнего (против тебя). [3, c. 5. Беседа на притчу о должнике]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Иоанн Златоуст, свт. Беседа 6 на второе Послание к Тимофею. // Творения в 12 т. Т. 11, кн. 2, c. 794.

2

Лопухин А. П. Св. Иоанн Златоуст как проповедник человеколюбия и милостыни.// Христианское чтение, янв. – февр. 1897; № 1, с. 27–48.

3

Г.В. Флоровский. Восточные отцы IV века. Изд-во Белорусского Экзархата – Белорусской Православной Церкви, Харвест, 2006, с. 258.

4

Г.В. Флоровский. Восточные отцы IV века. Изд-во Белорусского Экзархата – Белорусской Православной Церкви, Минск: Харвест, 2006, с. 263

5

Брендле Рудольф. Иоанн Златоуст. Проповедник, епископ, мученик. С. 31.

6

Иоанн Златоуст, свт. Беседа 25 на Первое послание к Коринфянам. // Святитель Иоанн Златоуст. Полное собрание творений. 12 томов в 25 книгах. С.-Петербургъ: Изд-во С.-Петербургской Духовной Академии. 1895. Т. 10, кн. 1, с. 248

7

Там же. Беседа 32 на послание к Евреям. // Творения. Т. 12, кн. 1.

8

Брендле Рудольф. Иоанн Златоуст. Проповедник, епископ, мученик. С. 31.