и нежности никакой.
Что это? – спросил он сухо. —
Я должен об этом знать.
И даме хватило духу о поясе рассказать.
Ах, вот вы какого роду! —
досадует наш сеньор.
Я слышал про эту моду
в округе с недавних пор.
Я даже знаю мужчину,
что даст себя растерзать,
Но только бы без причины
рубашку не развязать.
Рубашку?.. Под ней качнулся
и тихо поплыл весь мир.
Сеньор меж тем отвернулся
и кликнуть велел турнир.
Турнир! Вот и все терзанья
окончатся что ни есть.
Кто выиграет состязанье —
тому и дама, и честь.
И женщина ждет и бредит,
и страстно ждет новостей:
Конечно, Гижмар приедет
из облачных областей.
Да вот уж и он – и нету
ни мрака, ни пустоты.
Любимая, ты ли это?
Возможно ли – это ты?
С тревогою наблюдает
за встречей наш Мерьядюк:
Еще одно ожидает
вас испытанье, мой друг.
Велите подать рубаху —
ту самую, со шнурком.
Вот мы и увидим пряху,
что справится с узелком.
Сестра Мерьядюка, в надежде,
пробует в свой черед —
Но узел тугой, как и прежде.
Ничто его не берет!
А фея как ухватила – узнала свой узелок,
И с легкостью распустила,
как вязаный свой чулок.
* * *
Сударыня, Боже, Боже.
Лишь вы это знать могли!
Скажите же, что вы тоже
мой пояс уберегли?
И, трогая понемножку
одно из приятных мест,
Нащупывает застежку —
эмблему вечных невест.
…Вы думаете, смирился
с таким пораженьем наш друг?
Вы думаете, изменился
наш воин, наш Мерьядюк?
Думаете, отдали невестам их женихов?
Тогда вы мало читали
и книг, и старых стихов.
Гижмар говорит Мерьядюку:
Два года вам буду служить,
Но отдайте мою подругу —
мне без нее не жить.
Сто рыцарей встанут по кругу,
и каждый подобен льву —
Но отдайте мою подругу,
я без нее не живу.
Сеньор отвечает грозно:
Я в этом деле судья.
Езжай, покуда не поздно.
А дама будет моя.
Гижмар тотчас покидает
город, что глух, как стена…
А дама опять рыдает, дама опять одна.
Рыцари, друг за другом,
вместе с Гижмаром ушли.
Обижены Мерьядюком воины той земли.
И, хоть Гижмар и не хочет
знать ни мечей, ни щитов,
Но он приезжает к ночи
к тому, кто к войне готов.
Рыцарь подаст ему руку,
и рядом – две сотни рук.
Кто был врагом Мерьядюку —
сегодня Гижмару друг.
Все ясно без перекличек,
все смотрят ему в лицо.
И крепость, где спит обидчик,
