с чего бы вдруг?
но он улыбнулся и кивнул.
– Я рада. Вот, собственно, ваше жильё на ближайшее время.
Дэвид обернулся и увидел то, что не заметил вначале: стол был превращён в самую настоящую комнату с удобной мебелью. Стол имел второй ярус, предназначенный изначально, видимо, для книг. Но теперь там был второй этаж, тоже меблированный. Их хозяйка ждала их.
Данте улыбнулся и, всё ещё молча, уселся в мягкое кресло.
Что-то подсказывало Дэвиду, что они здесь не просто для игр. И уж очень эта ситуация не походила на рабство. Он вынул из кармана электронную сигарету и сделал затяжку.
зачем мы тебе?
просто живите здесь вы сияете а сияние спасает жизни
Данте даже не пошевелился, пока они вели этот немой диалог. Но ведь он тоже сияет, иначе он бы не двигался, не был живым… Но, должно быть,
он нас не слышит
его сияние заключается немного в другом.
ты права данте не слышит ему лучше удаётся узнавать место где что-то происходит
– Именно так вы узнали адрес той девочки и сообщили мне?
– Да, это я узнал, – сказал Данте чистым высоким голосом. – С ней всё в порядке?
– Нет, – ответил Дэвид раньше, чем Мария успела открыть рот, и улёгся спиной на стол, оставив ноги свешенными с края. Он мрачновато смотрел в потолок, делая затяжку за затяжкой. Он не видел её кончины и, если быть до конца честным, даже не задумывался о ней больше,
я сделал всё что мог
но сейчас он неожиданно понял, что её нет в живых.
– Она умерла, – добавил он, прикрыв глаза, – а некто мистер Кинг оказался в больнице.
– Всё так и есть, – подтвердила Мария, садясь снова на кровать и как будто не зная, чем себя занять. – А что значит эта фраза – «Доктор Смерть в пути»? Это ведь Данте сказал.
– Если бы я знал, – Данте спрятал лицо в ладонях.
***
Всё, у чего есть глаза, может за тобой наблюдать. Мария иногда ностальгировала по поводу плакатов со своими рок-кумирами, которыми были завешаны все стены в её подростковой комнате. И вместе с тем не хотела возвращать пылящиеся в диване плакаты на место после основательного ремонта – ей некогда не давали покоя их глаза. Со временем к ним привыкаешь, но это не меняет того факта, что Вилле Вало, или Мэрилин Мэнсон, или Тилль Линдеманн постоянно смотрят на тебя, пока ты в комнате.
Теперь в комнате не было плакатов, там было кое-что
кое-кто
похуже. Те, у кого никогда не было корейских шарнирных кукол, похожих на людей, не имеют ни малейшего представления о том, что такое гленофобия.
Мария смаковала это непривычное слово «гленофобия», пока готовила себе обед. Себе и заодно двум созданиям в комнате по соседству, которые торчали за своим собственным персональным ноутбуком, читая «Сияние» мистера Кинга.
Признаться, она бы сошла с ума, если бы они были обычными куклами. Если бы они сидели неподвижно, как болванчики, упершись отсутствующим взглядом в пространство, их голоса не звучали в комнате, где они живут, они казались бы чем-то ужасающим. Куклы внушали бы суеверный страх. Корни его, по-видимому, лежат глубоко в человеческой натуре. Когда-то давно кукла были культовым предметом. Её использовали для колдовства, в неё вселялись боги и духи. С её помощью можно было причинить вред.
Современное популярное искусство только подогревает страхи и суеверия, показывая всё новые и новые фильмы с участием кукол. Чего стоит один только корейский фильм «Кукольник» о шарнирных куклах! Да, в нём много скрытой философии, на самом деле, но и крови много. И одна фраза «дух злой куклы» приводит в трепет.
Принеся своим шарнирным куклам обед, Мария с удивлением осознала, что успела к ним почти привыкнуть. Это всё Дэвид —
рокер-раздолбай
рядом с ним каждый начинает себя чувствовать как дома в любой обстановке. Есть такие люди, с первого взгляда – душа компании, дебошир, распутник, ругатель, пьянчуга. А через некоторое время выясняется, что он умён как никто, обладает огромным сердцем, способным по-настоящему сильно любить. Дэвид был таким. За милым лицом капризного рокера скрывалась зрелая серьёзная личность.
– Как вам мистер Кинг?
– Страшно, – ответили оба хором и рассмеялись.
– Хочешь знать, как у него дела? – продолжил Дэвид.
– Читаешь мои мысли? Осторожно, там много всего плохого.
Да у всех людей в мыслях полно грязи. Мария давно в этом убедилась, ещё когда мечтала стать психологом. Каждая интересная и, казалось бы, нормальная личность несёт в себе океаны какой-то дряни, которая захлёстывает с головой, стоит приподнять крышку шлюза. Со временем далось понимание: раковую опухоль, скажем, лёгкого, можно вырезать, а болезни души не лечатся. Препараты просто до неё не достают. Гематоспиритуальный (или гематоанимальный, как угодно) барьер не пропустит лекарство к душе, сколько его не принимай.
На секунду она улыбнулась – вспомнила фразу из анекдота, которая в нужные моменты всплывала из её подкорки.
богаты мы духовно а душевно мы больны
– Надо уметь видеть прекрасное в людях, а не копаться в грязи. Ты права – плохого хватает во всех нас. И все мы душевно больны.
Дэвид сидел на краешке кровати и вдруг его взгляд стал несколько отрешённым. Мария сразу поняла, что он мысленно ищет мистера Кинга.
– С ним всё в порядке, кажется, – наконец, проговорил Дэвид. – Чтобы узнать лучше, мне нужен мой наркотик, – и он похабно ухмыльнулся.
Неразговорчивый Данте на этот раз решил ответить:
– Ты придумаешь любую сказку, чтобы заполучить его.
– Малыш, я сказок не рассказываю. Ведь ты сам убедился, что «наркотик» усиливает сияние.
Данте пробурчал что-то в ответ, но Мария перебила его:
– О чём вы говорите? Наркотик?
Дэвид ухмыльнулся ещё похабнее, встал с кровати и почти рывком притянул голову Данте к себе. Мария остолбенела – Дэвид самозабвенно целовал юношу, которому эта ситуация явно была не по душе.
что за отношения между ними?
Но не только сам факт их поцелуя смутил её, а сияние, которое от них исходило в тот момент. От него воздух переливался, как от мощных потоков горячего пара.
пар как в книге доктор сон забавно
