– Что еще можно ожидать от фейры?.. – раздался вкрадчивый низкий голос. – Малодушные, слабовольные создания.
Василиса подняла голову и чуть не свалилась с лестницы, встретившись глазами с Еленой.
Женщина была одета в зеленое бархатное платье, длинное и пышное, и такого же цвета изящную широкополую шляпу с белым пером. Рядом с ней стоял улыбающийся Марк. На нем были простые джинсы и вязаный голубой свитер, и потому его одежда как-то резко контрастировала с чопорным нарядом Елены.
– Вороватые и бесхарактерные существа эти фейры, – подхватил реплику Елены Марк и осклабился.
– Я думаю, – медленно произнес Нортон-старший, – что не стоит портить такой важный вечер из-за глупого поступка… Всем в гостиную! – обратился он к детям.
Те, немного разочарованные, повиновались. Василиса осталась стоять на лестнице.
– Все в гостиную! – повторил отец, глядя на Василису.
На секунду глаза их встретились, и девочке захотелось стать очень и очень маленькой, чтобы спрятаться от холодного отцовского взгляда куда-нибудь подальше.
– Азалия, – обратился к няне Нортон-старший, – все готово?
– Да, господин, – подобострастно прошелестел нянин голос. – Все убрано соответственно случаю, камин давно растоплен, сундучок на столе…
– Прекрасно, Азалия, вы можете идти, – кивнул Огнев. – Елена, пройдите с Марком в гостиную, я буду через миг…
Елена легко кивнула и, больше не обращая на Василису внимания, пошла по коридору. Марк послушно последовал за ней.
Василиса осталась с отцом наедине.
– Что ты наделала? – тихо произнес отец и шагнул к лестнице. – Ты хоть понимаешь, что ты натворила?!
– Я сейчас все уберу. – Василиса быстро спустилась вниз и собралась уже подбирать раскиданное по всему полу печенье, как вдруг отец грубо схватил ее за руку.
– Я не об этом дурацком печенье, – прошипел он ей в ухо. – Я знаю, что кто-то лазит там, где не следует!
– Я не понимаю, о чем вы говорите… – Василиса старалась высвободиться, но отец сам резко отпустил ее, и девочка еле смогла удержаться на ногах.
– Не понимаешь… – Нортон-старший продолжал сверлить Василису взглядом. – Ты вчера вечером была в библиотеке?
– Нет, не была… – Девочка низко опустила голову.
– Дейла мне сказала, что хотела спросить тебя о чем-то, но не смогла найти.
– Я была в саду. – Василиса старалась выглядеть честно. – Мне не хотелось разговаривать ни с кем… тем более с Дейлой.
Отец хмыкнул.
– Не жалуют тебя сестра с братьями, да? – Он насмешливо скривился. – Норт говорил, что и в школе у тебя нет друзей… Ты плохо уживаешься с людьми, что неудивительно.
– Может, это из-за того, что родной отец подает им плохой пример? – выпалила Василиса.
Она в страхе закусила губу.
Взгляд отца потемнел.
– Ты слишком любопытная… задаешь глупые вопросы. – Он снова скривился. – Я последний раз спрашиваю, как ты пробралась в тайный ход? А особенно – как смогла выбраться обратно?
– Я ничего не знаю… – При упоминании о тайном ходе сердце Василисы учащенно забилось. – Я гуляла в саду, честное слово…
– Ты не могла быть снаружи! – взорвался вдруг Нортон-старший. – На двери охранный эфер, и ни один… – Он осекся.
У Василисы округлились глаза:
– Что на двери?
– Ничего. – Отец хмуро взглянул на нее. Внезапно лицо его посветлело: – Узнаешь?
И отец сунул ей в руки… маленькую заколку-гребень с синим цветком.
У Василисы все поплыло перед глазами: она поняла, что забыла заколку перед зеркальной дверью.
– Ну! – Глаза отца торжествующе блеснули. – Что теперь?
Василиса решила тянуть до последнего.
– Спасибо, – сказала она убитым голосом, – и где же она была?
Некоторое время отец с дочерью молча смотрели друг на друга. Внезапно Нортон-старший резко шагнул к Василисе и, больно захватив прядь ее волос, заколол их гребнем.
– Хорошо. – Он задумчиво оглядел дочь. – Сейчас и так все прояснится… Что с тобой?
Василиса изо всех сил старалась задержать катившиеся из глаз градины.
– Неужели это слезы? – холодно спросил Нортон-старший и вдруг присел перед ней на колени. Глаза его насмешливо сузились.
Неожиданно отец ласковым жестом взял ее руки в свои. Его ладони были холодные как лед, и Василису озноб пробрал по спине. Ей стало по-настоящему страшно.
– Так жалко себя, да? – Голос отца прозвучал вкрадчиво, даже издевательски. – Вокруг незнакомые люди, говорят странные вещи… И конечно, надо во всем разобраться, проследить, подслушать, подсмотреть.
При этих словах губы у Василисы предательски задрожали.
– Ужасный отец, – продолжил Нортон-старший, – а еще эта Елена… она кажется тебе сумасшедшей? А ведь ты ей не нравишься. Очень не нравишься… Может, она даже хочет убить тебя. Почему ты вздрагиваешь? Тебя это страшит?
– Да, страшит… – тихо произнесла Василиса. – Мне всего двенадцать, и меня это страшит…
– Тебе уже тринадцать, – равнодушно поправил отец. – Что поделать, настали смутные времена, многие из нас не доживают и до этого возраста… – Отец хмыкнул. – Кто знает, может, твои неприятности только начинаются. Так что бояться пока рано… Рано.
Василиса громко всхлипнула. По сути, она ведь действительно была тринадцатилетней девчонкой, и слова отца сильно встревожили ее.
– Отпустите меня, – неожиданно попросила она. – Я не хочу находиться здесь. Я убегу.
Нортон-старший прищурился.
