Прогулочная площадка находилась тут же, за дверью. Резиновое покрытие, низенькие горочки, лошадки-качалки. Песочница с тщательно просеянным и стерилизованным песком. Маленькие елочки и лимоны в кадках, встроенные в невысокое ограждение. Тут для малышей есть все необходимое. И лоны, чтобы присмотреть за каждым. Эмме остается только руководить прогулкой да строить башни из песка.
После сорокаминутной прогулки второй завтрак и пара часов сна. Укладывать таких малышей не просто, тут не обойдешься сказочкой и стишками, как в старших группах. Некоторых приходится укачивать. Особенно Юльку-капризулю. А она ужасно тяжелая, попробуй потаскай.
Обычно ее носил Илья и при этом приговаривал глупую детскую считалку:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана.
Буду резать, буду бить.
Выходи, тебе водить.
Юлька почему-то сразу притихала от этого речитатива и начинала сопеть ровно и громко.
Катя носила Сашулю, тот тоже засыпал долго и с трудом. Много хныкал, возился и все порывался куда-то бежать.
Сегодня Эмме приходилось возиться одной, Илья и Катя так и не появились. Застряли, наверное, в Изоляции. Вдруг их действительно отправят на Землю? И даже не попрощаться с ними…
Плачущую Юльку пришлось укачивать Эмме, остальных качали в кроватках-люльках роботы. Пришел Мартин и взял на руки Сашулю, сунул ему в рот чистую соску и тихо сообщил Эмме:
– Новеньких привозят через час. Потому надо уложить детей и быть готовыми.
– А… Этих же не перевели. Куда новеньких?
– Для них новые комнаты уже приготовлены. Надо две отдельные, чтобы они первое время не будили друг друга, сама знаешь. А этих малышей переведем после сна, еще не пришло распределение – кого куда.
– Понятно.
Эмма устроилась в кресле-каталке и оттолкнулась ногой. Хорошо бы эта малышня поскорее улеглась, и можно было бы пообедать. Проголодалась ужасно, пара кусочков хлеба, что удалось схватить во время второго завтрака детей, не в счет.
3
Новеньких оказалось четверо. Их доставили на лифте, в больших прозрачных кувезах. Спящих, одетых в крошечные ползунки и смешные футболочки. Два мальчика-близнеца и две девочки.
Девочки оказались абсолютно лысыми, красные личики их хмурились, губки надувались. Ничего симпатичного. Зато мальчишки походили на смешных ежиков: их короткие черные волосики стояли дыбом, а круглые глаза смешно таращились, точно все они видели в первый раз.
И тут Эмма улыбнулась, разглядывая детей. Конечно, в первый раз! У них сейчас все в первый раз – и Второй уровень, и заботливый серьезный Мартин. И Эмму они тоже видят в первый раз. В первый и, наверное, в последний. Кто его знает, что будет через пятнадцать лет? Может, Эмме удастся заработать денег на собственный крейсер – быть владельцем корабля очень выгодно.
Стало почему-то грустно оттого, что больше не будет игр с Юлькой, Васей, Сашулей, Катей и Стасом. Этих пятерых после сна сразу переведут – и все. Что с ними будет дальше, как они будут расти, развиваться, учиться – всего этого Эмма не узнает. Это навсегда остается в прошлом. В счастливом и добром детстве, куда уже не будет возврата.
Почему-то глаза стали горячими, и в уголках застыли слезы.
Эмма торопливо смахнула непрошеную влагу. Этого еще не хватало! Нечего реветь, это жизнь, и она так устроена, что все в ней не стоит на месте. Все меняется, и все меняется к лучшему.
Подросшим годовичками теперь придется знакомиться с новыми старшими, их ждут новые игры, новые знания. И это здорово. Гораздо лучше, чем топтаться на одном месте, общаясь с одними и теми же людьми.
Вот интересно, будет ли так же скучать по Эмме ее робот Лонька? Не будет. Это не заложено у него в программах, а он делает только то, что есть в его чипах. Вот оно, главное отличие людей. Они не делают то, что диктуют им инстинкты или программы, они сами строят свое будущее.
Будущее людей зависит только от них самих.
Как только новеньких младенцев пристроили в двух милых комнатках, полных красивых игрушек, ярких картинок и удобных манежиков, Эмма спросила:
– А имена? Как мы их назовем?
– Придумывай. Имена придумывают выпускники.
Да, только сейчас всех выпускников одна Эмма. И все четыре имени придумывать ей. Интересно, ничего не скажешь. Сколько всего прошло мимо Ильи и Кати из-за их глупости!
– Ну, пусть мальчики будут Семеном и Арсением. Сеня и Сема – хорошо для двух братиков. Да?
Мартин тут же согласился:
– Отлично. А девочки?
– Сейчас подумаю. Не хочется повторений, надо бы что-то оригинальное, что-то, что не так часто встречается. Ну, например… Диана – неплохое имя.
Эмма всмотрелась в крохотные личики с закрытыми глазками, решительно подтвердила:
– Да, одна пусть будет Дианой, а вторая Евой. Отлично, да?
– Отлично. Сейчас так и запишем на их планшетах. Имена дали, в комнаты распределили. Считай, мы с тобой сделали главное дело.
Тут бы очень кстати была простая улыбка, но Мартин не мог улыбаться. Он ведь робот. Вот поэтому старшие дети и приходят к младшим, чтобы научить их улыбаться.
– Мартин, а почему новеньких четверо? Ведь уходят трое. Я, Илья и Катя – всего трое выпускников.
– Вас поступило тоже четверо.
Эмма удивленно повернулась к Мартину и спросила:
– Куда же делся четвертый?
Голос Мартина не изменился ни капли. Так же доброжелательно робот класса дон-12 сообщил, что один ребенок получил травму, не совместимую с жизнью.
– Какую травму? – Эмма оглянулась.
Какую можно получить травму тут, когда кругом лоны и все предусмотрено и продумано.
– Ребенок упал с высокого стульчика для кормления, расстегнулись ремешки. Стул оказался неисправным. Такое бывает, но крайне редко.
– Жаль его. Кто хоть это был? Мальчик или девочка?
– Это был мальчик.
– А как его звали?
– Эдуард. Его назвали Эдуардом.
Лоны помнили имена всех детей. Абсолютно всех, кто проходил через Второй уровень. Эта информация никогда не удалялась с их дисков с памятью. Потому можно не сомневаться, что погибшего ребенка звали именно Эдиком. Кто, интересно, придумывал имена Эмме и ее одногодкам? Те, кто сейчас работает на Третьем уровне?
4
