Скважина

Идея этой книги пришла ко мне случайно. Мне всегда нравилось общаться с людьми и пытаться понять их, вникнуть в особенности их поведения и мотивации. Но несколько лет назад, будучи цветущей, как майская роза, двадцатичетырехлетней девушкой, я сама стала тем, кто витально нуждался в понимании. Я осталась без любимой работы – наш дружный коллектив попросту выкинули на улицу, не заплатив. Я практически потеряла зрение: врачи констатировали 1 % и не давали мне положительных прогнозов на будущее. Я похоронила одну из лучших подруг: она покончила с собой в двадцать четыре года. Тогда мне казалось, что я попала в какой-то дешевый российский сериал с плохим актерским составом и лихо закрученным саспенсом, и стала его главной героиней. Я напоминала себе хомяка, которого посадили в цементную клетку и периодически выводили на улицу дышать свежим воздухом.

В тот самый пиковый момент отчаяния я выкинула абсолютно шизофренический фортель – пошла на курсы повышения квалификации и получила диплом сексолога. Еще в годы студенчества, учась на психологическом факультете, я хотела стать сексологом и давать частные консультации. И вот я осуществила эту свою мечту – и стала работать.

Если ты, уважаемый читатель, уже потираешь руки в ожидании фразы «И тут – о, чудо! – клиенты потекли рекой!», то сильно ошибаешься. Большого потока клиентов не было, мой телефон молчал.

А потом они стали приходить. Люди разного возраста, пола, социального слоя и материального достатка писали мне из разных уголков России, рассказывали свои истории, делились со мной самым сокровенным. Иногда эти повествования ужасали, иногда веселили, иногда заставляли сочувствовать и сопереживать, иногда даже вдохновляли.

Я поняла одно. Сексуальная жизнь – это одна из самых загадочных сфер существования человека. К сожалению, в нашей стране пока не принято говорить об этом правильно. В детстве мы спрашивали у родителей, откуда берутся дети, и не получили вразумительного ответа.

Я до сих пор рассказываю забавную историю моего детского знакомства с удивительным миром секса. Отойди от шока – мое лирическое отступление не об этом. Мне было лет пять, когда наша крайне любвеобильная кошка снова забеременела и стала похожа на усатый аэростат с хвостом. Тогда мне впервые стало интересно, как вот это все поместилось в изящной кошке и – главное – кто и как это все туда запихнул. Моя добрая милая мама, как и полагается истинному медработнику, прочитала мне длинную лекцию о «клеточках у папы-кота и мамы-кошки». Я не поняла ровным счетом ничего и в пять лет твердо решила, что вопрос кото- и деторождения в ряду интересных вещей помещается где-то между комочками в манной каше и серым цветом.

Нынешние дети имеют главное – выход в Интернет. Они более подкованы в вопросах полового воспитания, каждый выбирает источник информации по душе: от «Википедии» и электронных книжек по анатомии человека до бескрайних просторов порнографии.

Однако мы находимся примерно в равных положениях. Скажу на древнебабкинском: мы в свое время почти ничего о сексе не знали.

А сейчас мы слышим о нем ежедневно, но это, как правило, непрофессиональные разговоры с навешиванием ярлыков «правильно» или «неправильно».

Нам стыдливо закрывали глаза, а сейчас они распахнуты, и в них летит дрянь всех сортов.

Эта книга – сборник реальных историй конкретных людей. Они живут среди нас, ездят в трамваях, стоят в очередях за овощами и улыбаются с наших семейных фотографий. Имена всех героев изменены, конфиденциальность сохранена и непреложна.

Эта книга – откровенный разговор о том, о чем ты никогда не спросишь у лучшего друга даже за чашечкой крепкой водки.

Эта книга – замочная скважина в чужую спальню. Ты можешь заглянуть туда. Возможно, в ней такие же простыни, как и у тебя…

История первая

Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя.

Я села в одно из московских такси, и в нос мне моментально ударил стойкий запах тестостерона. Водитель оказался суровым, крепким нерусским мужиком. Я внимательно рассматривала его руки: мне казалось, даже волосы на них стоят по стойке «смирно». Тестостерон фонтанировал, густо растекался по салону автомобиля и, казалось, даже увлажнял выжженный летним зноем московский асфальт.

Я открыла окно, закурила. Начался разговор, один из тех, что зовутся «беседой с попутчиком». Я обожала такие разговоры, ибо в них человек открывает свои самые парадоксальные грани. Он может быть порочен, как портовая проститутка, или свят, как сын Иисуса. Важно одно – он честен со мной и с собой. Он прекрасно понимает, что бесплатно может начистоту поговорить и рассказать все, что наболело – и при этом не играть никакую роль.

– Девушка, откуда так поздно едете? Если что, я Матвей.

– Очень приятно, с работы.

– А кем вы работаете?

– Я консультирующий сексолог. Если что, это тот же психолог, только тема более узконаправленная.

Тут Матвей начинает ерзать на водительском кресле. Я всегда ловлю такие интонации. Это то самое чувство, когда желание человека рассказать о своей проблеме и задать интересующий вопрос бежит быстрее смущения, маскулинности, напыщенности. Важно терпеливо выждать момент, когда человек сам откроет дверь в свою тайну и вежливо пригласит тебя с собой.

– У меня есть вопрос к вам, если вы действительно можете помочь. Не могу ни с кем это обсудить, но уже и жить с этим больше не в состоянии. Я вырос в очень строгой семье. У меня еще несколько старших братьев, и мы росли как в армии. Ну, знаете, я вот это все ваше московское не понимаю: мужик не должен волосы длинные носить! Мне братья чуть зубы не выбивали, если я вовремя стричься не ходил! А сейчас что? Ногти лакируют мужики! И волосы красят, и отпускают патлы аж до мудей!

Он распалялся, горячился, ругался матом, брызгал слюной на лобовое стекло. Я молчала, слушала и ждала.

– Но вы же не об этом хотели поговорить?

– Нет.

– ?

– Вот ваша Москва меня испортила. Я приехал сюда работать, пошел в такси – и такого насмотрелся!

Матвей приехал в российскую «нерезиновую» на заработки, и сексуальная жизнь его заиграла совершенно другими, неестественными флуоресцентными красками.

– Я как-то подвозил девушку, молодую и красивую. Леной звать. Познакомились, то, се. Сходили в кино, пообщались. И вроде приличная, медсестрой работает! Тоже приезжая, не пафосная москвичка, простая… А потом у нас дело до секса дошло. Такая женщина! О, это что-то! Я таких девушек на Родине у себя никогда не видел! Я всегда думал, что девушка не может о сексе открыто говорить, это неприлично! И никогда не думал, что девушка во время секса может сама себя удовлетворять. Понимаете? А она это делает! Вообще! У меня голову просто снесло от нее!

Матвей предложил Лене отношения, но строптивая дама сердца оказалась девушкой с низкой социальной ответственностью и отчаянно бьющим по голове либидо. Лена согласилась только на редкие встречи ради секса. Но какого!

После этих слов у Матвея заблестели глаза, а его огромные волосатые руки остервенело сжали руль.

– Это был самый классный, животный, развратный и грязный секс в моей жизни! Самое главное, его было столько, сколько мне нужно.

Они могли заниматься сексом в любых общественных местах, меняя позы и сюжеты встреч.

– А потом она… Она, понимаете, меня ласкала. Ну, вот орально. Ой, даже вспоминать об этом тяжело, не знаю, как сказать. Она мне вот это делала и достала… ну как сказать… типа член искусственный… Небольшой. Она сама его использовала и даже мне несколько раз показывала. И представляете, она мне его засунула… Ну, туда.

В этот момент Матвей густо покраснел, потом побледнел, стал переливаться всеми цветами радуги. Его мужицкая альфа-бравада раскололась и с оглушительным грохотом упала куда-то под водительское сиденье. Он выругался матом по-русски, потом на каком-то другом языке. Смешанный лингвистический поток брани лился в салон, а я молчала.

К удивлению самого Матвея, от присутствия фаллоимитатора он не оскорбился, его не охватила ярость. Он испытал самый фееричный, яркий и запоминающийся оргазм в своей жизни.

– Понимаете, я кончил. Я кончил так, как никогда раньше – это было что-то нереальное. Но после этого я с Леной больше не захотел встречаться.

Он закрылся в съемной московской квартире на несколько недель, не отвечал на звонки и вообще выпал из социальной жизни. Матвей думал о том, что случилось. К стыду мужчины, воспитанного в строго гетеросексуальных традициях, он впервые испытал практически наркотическое опьянение от сексуальных ласк, к которым не привык.

Он захотел секса с молодым парнем, похожим на утонченную женщину.

Матвей долго ходил из угла в угол, высчитывая точные градусы своей сексуальной ориентации. Немного поскреб по финансовым сусекам, собрал денег и вызвал проститутку-трансвестита, чтобы окончательно понять, какой он ориентации.

– Я его долго по фотографиям выбирал. Он был как женщина. Длинные волосы, ухоженные руки, красивое, изящное лицо. Когда он зашел, я понял, что никогда бы не подумал, что он когда-то был мужчиной. Но секса у нас не получилось… Он был такой вялый, неактивный, скучный. Было видно, что он просто приехал отработать свои деньги. То есть между нами не было никакой страсти, вспышки, понимаете? Я просто его не захотел, несмотря на совершенно сногсшибательную внешность.

За немыслимые деньги он получил то, что желал, однако парень, переодетый в девушку, оказался безынициативным. Одним словом, во время секса можно было считать цветочки на обоях.

Матвей замолчал и бросил на меня короткий взгляд. Я ждала вопроса.

Мы ехали еще несколько минут в гробовой тишине.

– Вот теперь скажите мне как сексолог, как специалист: я смогу жить без члена?

– Что, простите? Я не совсем вас понимаю.

Я подумала, что ослышалась или неправильно поняла этот дикий вопрос. Матвей тяжело дышал и не смотрел в мою сторону. Молчание, прерываемое сонным бормотанием ночного радио, висело в воздухе еще несколько минут.

– Я так понимаю, я теперь стал геем. Я ненормальный, больной. Но я был воспитан по-другому, понимаете? Я люблю и желаю женщин, мой мозг хочет их! Я много думал об этом и понял, что во всем виноват мой член. Это из-за него я теперь больной, я стал геем! В общем, что вы скажете? Какой врач мне его сможет отрезать? Поймите, мне нужно избавиться от «гейскости», потому что на родине меня мало того что не поймут – меня просто повесят, голову отдадут отцу, а он ею в футбол играть будет.

Я молчала и чувствовала, как на моей голове шевелятся волосы. Я кожей ощущала, что никакого тестостерона и бравады больше в воздухе не было. Большой мужчина испытывал ядовитую смесь страха, стыда и злости по отношению к себе.

Как психолог я понимала, в чем корень всех проблем Матвея. Меня одновременно ужасала и восхищала сила воздействия на сексуальную жизнь человека и восприятие им собственной сексуальности социальных установок, этнокультурных стереотипов и воспитания.

Гендерный стереотип, сформированный у Матвея в раннем детстве, существенно отравлял ему жизнь в настоящем. Родители и братья выработали у маленького мальчика желаемый образ мужчины, который обязательно должен быть строго гетеросексуальным и крайне маскулинным. И любое отклонение от этой «нормы» априори считается болезнью, от которой срочно необходимо лечиться. Матвей не может даже допустить мысли о том, что он не гомосексуален. Что произошло на самом деле?

Физиология Матвея отреагировала оргазмом на новые сексуальные ощущения, поскольку предыдущие интимные опыты были однообразны и скудны. Внешний вид Матвея и рассказы о сексуальном желании – это сигнал сильной половой конституции. Мужчина хочет полноценной, яркой сексуальной жизни, насыщенной эмоциями и животным развратом. К сожалению, не все девушки его культуры могли обеспечить в постели яркое шоу. И тут в интимную жизнь Матвея, уже успевшую покрыться паутиной, врывается Лена. Бестия, способная подарить горячему парню сумасшедшие будни. Разумеется, это подействовало на физиологию мужчины, и результатом стал бурный оргазм.

На самом деле, я готова была поспорить с кем угодно и на что угодно, что девушка просто качественно простимулировала простату Матвея – и от этого финал секса стал настолько фееричным. Многие мужчины, лишенные предрассудков, давно стали счастливчиками, поняв, что массаж простаты и вообще ее стимуляция во время секса действительно способны доставить удовольствие. Не будем вдаваться в подробности, как именно это происходит, иначе здесь будет целая страница с труднопроизносимыми названиями вырабатываемых гормонов и глубокая химиобиологическая вводная. Скажем проще: этот орган напрямую связан с выработкой тестостерона, и уж точно не зря впихнут в организм человека. Поэтому его стимуляция ведет к качественному оргазму, если уж захотелось чего-то новенького.

Но сознание, находясь под воздействием ложных социальных установок, уже наклеило Матвею на лоб ярлык «гей». Стереотип и страх не попасть в разряд социально желаемой нормы довели мужчину до мысли о кастрации.

В сексологии пенис считается символом мужского достоинства, доминации и даже агрессии. В некоторых древних племенах лишение врага полового члена являлось способом его тотального унижения. И добровольное желание самокастрации – это лакмусовая бумажка, показывающая, насколько ничтожным чувствует себя Матвей.

Я поделилась своими мыслями с мужчиной, попыталась его успокоить. Моей маленькой личной победой стало то, что за час нашей беседы Матвей навсегда отказался от пагубной идеи полного удаления пениса. Мужчина начал снова приобретать себя и свою личность. Я ликовала.

История вторая

Ни пьяница, ни бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со Всякою честностью.

Эта история произошла со мной задолго до того, как я стала сексологом, начала давать консультации и разбираться в тонкостях психологического устройства пестиков и тычинок.

Я была знакома с почти тридцатилетним мужчиной по имени Павлик.

Несколько лет он работал в одном известном государственном учреждении, был большим умницей и радовал маму своими профессиональными успехами. Он уверенно шел к своим мечтам, блистал на научном поприще, читал умные книжки и смотрел хорошие фильмы.

Павлик был высоким блондином с крупными чертами лица и мягким, тихим баритоном. Иногда мне казалось, что его голос обволакивает собеседника густыми клубами сладкой ваты – от него немного теплело внутри. Павлик еще немного картавил, но это нисколько не портило его довольно мужественный образ, добавляя даже своеобразного шарма.

Павлик встречался с девушкой Кристиной. Они казались почти идеальной парой, если не считать существенную разницу в росте и в связи с этим некоторый внешний диссонанс.

Первые несколько лет отношений Кристина весело щебетала о том, какой Павлик ласковый, нежный, заботливый, добрый и покладистый мужчина. Подруги нарадоваться не могли: наконец-то ветреная и шумная кокетка смогла остепениться, взять себя в руки и найти правильного во всех отношениях партнера. Всю свою сознательную жизнь от момента наступления совершеннолетия Кристина порхала от одного мужчины к другому, иногда не помнила их имен, путала фамилии, давала им прозвища, чтобы лучше запомнить. Словом, мужчины для нее были как туфли: с одним могла пойти в кино, с другим – выпить в баре стаканчик нефильтрованного, с третьим – рассуждать о философии Геббельса. Туфли попадались всегда «какие-то не такие»: то колодка неудобная, то пальцы натирают, то модель слишком простенькая. В случае Павлика Кристина нашла те самые Badgley Mischka, в которых и в пир, и в мир, и в гроб ложиться не страшно.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.