Приключения Вани и его друзей

Арбузы

На колхозных полях созревала бахча. Ребята бегали полакомиться вкусными, порою не совсем зрелыми арбузами. Было страшновато, ведь бахчу охранял дед Мефод. Ох, и грозный он был! Пройдя всю войну, вернулся совсем стариком, с косматой бородой и суровым взглядом. Вдовы его побаивались, хотя и мужиков совсем мало вернулось, Мефода обходили стороной. Так и остался он бобылём, жил тихо, работал в колхозе. Председатель, партийный человек до мозга костей, сжалился над ним и принял на работу сторожем. Так и завелось, что охранять – это дело Мефода.

      Жил он в старой хате, доставшейся от родителей. Его непременной страстью стал яблоневый сад. Было и хозяйство: пяток курочек-несушек с красным строптивым петухом (грозой для всех входящих во двор), сторожевой пёс по кличке Военный, добрейшей души собака, да кот Василий.

– Мефодий Лукич! Есть кто дома? – проворная Алевтина шмыгнула в калитку и двигалась к хате. – Мефодий Лукич!

– Да тута я. Чего тебе? – бурчал он, выходя из сарая и стряхивая с себя стружки. В свободное время он вырезал ложки да тарелки. Обычно это было зимой, но сейчас он делал деревянные игрушки для ребятишек, и это ему очень нравилось. Только вот не любил он мешающих да вечно снующих баб, таких, как Алевтина. А тут её и принесла нелёгкая.

– Председатель велел сегодня пораньше в ночь заступить. Гришка-то приболел, живот крючит. Опять набрался, небось, окаянный…

– Хорошо, ступай. Нечего тут маячить.

 И он пошел в сарай, думая о нерадивом Гришке, который доставляет массу хлопот, не только себе, но и окружающим.

На верстаке, красуясь, стоял деревянный медведь. «Эк, как ладно-то получился, – подумал Мефод. – Красок бы. Может, у председателя спросить? Да неохота рассказывать. Надо будет на ярмарку в райцентр съездить».

      День выдался жарковатым. Мать Ванюше ещё утром наказала следить за маленьким Коленькой да прорывать в огороде бурьян, а ещё собрать яйца, чтобы куры их не выпили. Дел было много, солнышко припекало, а так хочется с ребятами сбегать окунуться на пруд. Вот он, в самом конце огорода, но ослушаться мать было страшновато.

Ваня – озорной мальчуган, в коротких штанах, которые держались с помощью наискосок пришитой лямки, желтоватой ситцевой рубахе, да на босу ногу, бодро вышагивал по огороду, присматривая свой фронт работы. Коленька – карапуз трёх лет, проявлявший интерес ко всему окружающему, семенил за братом.

– Смотри, сегодня мы с тобой будем бурьян рвать. А потом я на пруд пойду. Там мальчишки сегодня будут. Хоть окунусь.

Коленька сел у куста конского щавеля, а Ваня занялся своею работой, изредка поглядывая на брата.

– Мамка сегодня пораньше обещала прийти. Вот тогда-то и схожу к ребятам. Но до обеда надо мне всё сделать. Эх, Коля, был бы ты постарше, мы бы враз управились.

      Работа спорилась, так как Ваня был очень трудолюбивым – мамкина опора, да отцова подмога. Отец рано уходил на работу, а приходил уставший. Почти вся работа по дому ложилась на хрупкие плечи матери.

Владимир – партийный, фронтовик, вернувшись со службы и женившись на красавице Прасковье, перебрался в её село. Ещё молодыми, они стали жить в родительском доме, денег на свой не было, да и родителей Прасковья не смогла оставить. Её мать вскоре умерла от тяжелой болезни, а может, от тоски по сыновьям, так и не вернувшихся с войны. Так они и жили: совместно вели хозяйство, работали и воспитывали двух сыновей. Вот уже год, как и тестя не стало, жизнь продолжалась, захватывала в свой бурлящий поток, охлаждая суровый характер Владимира. Двое сорванцов становились опорой и надеждой для родителей. Ванька – старший, уж очень походил на мать, да и помощником стал исправным. Когда дед жив был, обучал Ванюшку, занимался с ним грамотой, мастерить учил. В этом мальчугану повезло, и когда пошел он в школу, учение давалось ему легко, даже немного скучновато становилось. Коленька был ещё мал, и с ним всё больше приходилось возиться Ване. Любовь родителей разделилась, Ванюшку более жалела и любила мать, а от строгого отца влетало почём зря. Но обиды быстро забывались, да и сама жизнь постепенно налаживалась.

      Мать пришла, чуть припоздав, но Ваня не обижался, он понимал, как ей тяжело, работа кассира очень ответственная.

– Ванечка, да какой же ты у меня молодец, – ласково говорила она, поглаживая чумазого и уставшего сына. – Ступай на пруд, там, поди, детишки во всю купаются. Ну ступай же, сама справлюсь.

– Справишься? Точно?

– Ступай уже! – чуть прищурив глаза, повторила мать. Она взяла маленького Колю на руки и пошла в дом. Ей нравилось, что сын проявляет заботу, растёт чутким и отзывчивым, хоть и немного шкодливым.

       Ванька тем временем бежал по тропинке вдоль огорода, только босые пятки сверкали. Ребята давно уже на пруду и как бы без него не ушли куда. Тропинка огибала огороды и выходила прямо к месту, где плескались его друзья. Место для купания у них своё, особенное, малышей туда не пускали, было глубоко.

Босые ноги не чувствовали жаркую землю, настроение у Вани замечательное, даже усталость куда-то делась. На пруду весело. Сашка Лукин и Митя Бузуверов брызгали на девочек водой. Те, конечно, фыркали, но это им явно нравилось. Сима Яровая сидела под широким дубом и читала книгу, изредка поглядывая на сестру Лиду. Девочки немного отличались от остальных детей. Они приезжали к бабушке на лето из самого Воронежа, а это, казалось, так далеко…

– Привет, Сима! – сказал Ваня.

– Привет. Ты чего задержался-то? Ведь договаривались же…

   Ванька шмыгнул носом, поправил штаны и, посмотрев многозначительно, произнёс:

– Дела у меня были.

– Какие такие дела? – лукаво улыбнувшись, спросила она.

– Много будешь знать, скоро состаришься! Пошли лучше купаться.

Сима приподняла бровки и с лукавой улыбкой сказала:

– Да знаю я твои дела. Опять Колю нянчил.

– Пойдёшь купаться-то?

– Нет. Уже накупалась.

– Ну и ладно. Пацаны-ы-ы-ы… – закричал Ванька и с разбегу прыгнул в воду, окатив девочек, сидевших на берегу, мутной водой вперемешку с илом, и распугав окончательно всех местных лягушек.

Как хорошо летом! Тёплые лучи солнца прогревают землю и воду, в огородах есть чем полакомиться, а сады просто усыпаны сладкими яблоками, грушами и вишнями.  Накупавшись вдоволь, ребята договорились встретиться вечером, чтобы сходить за вкусными арбузами. Поле как раз располагалось вблизи деревни. План по сбору арбузов уже созрел, оставалось только дождаться вечера…

      Мефодий Лукич собирался на работу. Собрав в туесок картошку, пару яиц, хлеб да щепотку соли, вышел на порог. Мимо дома проходило стадо коров. Степан Грищенко гнал бурёнок с выпаса. А дома своих кормилиц уже ждали с чистыми вёдрами хозяйки, заботливо приготовившие своим Зорькам да Чернушкам охапку свежей травы и чистую воду.

«Эх, сегодня без парного молока останусь», – подумал Мефодий. Уж очень он уважал молоко! Раньше маменька баловала его парным, только что процеженным через марлевую сарпинку, а если ещё с хлебом и молодым чесноком – так вообще цены ему не было. По дороге к полю он частенько вспоминал детство и юность, мамку, готовящую вкусные вареники с творогом, да щи с тёплым хлебом из печи, к которым иногда прилагался шматочек вкусного солёного сала. Вздохнув и отбросив воспоминания, Мефодий Лукич добрался до своего поста, сменив Григория.

      Вечер выдался душным. После жаркого дня собирался дождь с грозой. Но это не смущало его. Ещё во время войны приходилось часами быть в окопах или на посту. Бои велись и в непогоду – враг не дремал, так что Мефодий привык к полевой жизни и прекрасно справлялся со своими обязанностями. Да и Военный всегда сопровождал его, помогая сторожить. Хоть и покладистый характер у кобеля, но лаял звонко, тем самым предупреждая о расхитителях бахчи.

Вечерело. Мефод разжег костёр, поставив котелок на огонь, пошел набрать хвороста. Пёс семенил за ним следом, помахивая хвостом.

Тем временем Митя, Сима и Лиза стояли у куста тёрна, Сашка же топтался возле калитки в ожидании Ивана.

– Ванька! – крикнул Сашка.

– Иду я! Пока отпросился. Мамка переживает, куда нелёгкая понесла?

– Вечно ему некогда, – буркнула Сима.

– Перестань. Успеется, – твёрдо сказал Митя, поправляя рубаху, из-под которой выглядывал холщовый мешок.

Дождавшись Ваньку, друзья решительно отправились в сторону колхозного поля. На улице становилось всё темнее. Тучи затянули плотным покрывалом небо, да так, что луна ненадолго спряталась. Даже ветер не смог разогнать эти густые, набитые осадками, тучи. Оставалось надеяться, что друзья успеют полакомиться арбузами перед проливным дождём.

– Смотрите, вон шалаш сторожа. Надо бы подальше от него, – тихо проговорил Митя.

– Может, в обход? – Лизин голос немного дрожал, то ли от страха, то ли от ветра. Сима дёрнула её за руку, как бы говоря, что стоит помолчать.

– Пошли сюда, – сказал уверенно Ванька. – Яшка говорил, что они с этого краю рвали арбузы. Подождём, когда сторож уйдёт на ту часть поля проверять.

      Тем временем Мефодий Лукич решил поужинать. Картошка доваривалась в котелке. А проворная Алевтина успела-таки забежать и оставить крынку молока. «С чего это она такая щедрая-то стала?  Опять чего-то просить станет пособить по хозяйству. Ну да ладно, посмотрю. Хоть и назойливая она баба, да всё успевает», – думал Мефодий, вытаскивая из котелка картошку, аромат которой доносился и до ребят.

– Военный! Военный! Ко мне! Куда ж это ты, окаянный, делся?

Послышался шелест в кустах, и к сидевшим в засаде ребятам подошёл довольный Военный. Он приветливо махал хвостом и пытался облизнуть каждого, при этом повизгивая, как щенок, радуясь нежданной встрече.

– Военный! Да перестань ты! Тише, тише, – Сима пыталась успокоить пса, который, в свою очередь, чуть ли не всю её облизал.

– Да тише вы! Нашли место для игр, – буркнул серьёзно Митя.

Ребята, отвлеченные приходом Военного, не смогли вовремя заметить, что Мефодий Лукич уже направлялся в их сторону, аккуратно пробираясь сквозь кустарник. Сашка, заметив раздвигающиеся кусты, интуитивно вжал голову в плечи и прошептал: «Ой…»

Сторож смотрел на ребят своим грозным, сжигающим взглядом.

– Вы чего это тут делаете?

Бежать бесполезно, всё равно родители узнают, поэтому стоило вести себя рассудительно. Ванька набрал в грудь побольше воздуха и произнёс:

– Мы играем, вот только Военный увязался за нами.

– Брешешь! Небось, за арбузами пришли. Эвон, и мешок виднеется. Эх, сегодня ремня нет, да ничего, надеру вам задницы лозинами.

Лиза заплакала. Страх, ветер, а тут ещё и сторож застукал. Влетит точно от родителей. Но Мефод вдруг улыбнулся, прищурил глаза и произнёс:

– Пошлите вечерять. Я вас накормлю, а потом решим, что делать.

      Дровишки мирно потрескивали в ярком пламени костра, превращаясь в красно-черные угли и серый пепел. Языки пламени, словно в какой-то дикой пляске, манили своей необузданностью и спокойствием. И стало на душе как-то спокойно и тихо. Мальчишки помогли принести ещё дров. Девочки же собрали импровизированный стол, а Мефод тем временем выбрал самый спелый арбуз.

Дед Мефодий оказался не таким уж и грозным, а на самом деле очень душевным человеком. Ребята хохотали от его чудных историй детства, где он с друзьями проказничал не меньше и получал нагоняй от матери. Наевшись вдоволь арбузов, друзья отправились домой, а довольный Лукич остался на посту заниматься важным колхозным делом.

Пещера

Лето выдалось жарким, несмотря на проливные дожди, которые несколько дней обильно орошали землю. Ванька сидел на скамейке во дворе с удочками в ожидании Митяни. Сашка Лукин не смог пойти с ними на рыбалку, простудился. Это какое-то невезенье – простудиться летом.

  Калитка приоткрылась, и в небольшой щели показалась голова Мити.

– Вань. Ванька! Собрался?

– Да, заходи. Сейчас пойдём.

Из сарая вышла Прасковья с полным ведром парного молока.

– Здрасте, тёть Паш!

– Доброе утро, Митя. Вань, молока ещё с собою возьми.

– Сейчас, мам, чеснока тогда накопаю.

Ваня, прихватив лопату, побежал на огород к молодым порослям чеснока. Вкус парного молока со сладковато-терпким чесноком и горбушкой тёплого домашнего хлеба – это несравнимые ощущения насыщенности и блаженства.

Туесок, заботливо собранный мамой, пара удочек, крючки, червяки в консервной банке, коробок спичек да нож, подаренный ему когда-то дедом – нехитрое снаряжение рыбака. Ребята отправились в путь.

      Дорога проходила вдоль домов и посадки, уводя ребят в поле. Расстояние до пруда было неблизким и, чтобы хоть как-то отвлечься, они рассказывали друг другу разные истории.

– Дед Игнат, что на Колхозной жил, – увлеченно поведал Ваня, – рассказывал моему деду, как мальчишкой видел тут разбойников, вон в том лесу. Говорил, что у них пещера с сокровищами была.

– Да ладно! Это он от старости небылицы, небось, сочинял.

– Да нет. Дед Игнат приметы даже называл. Правда, никто ему не верил. Может, и правда там подземный ход есть? А представь, если правда? Я бы хотел меч какой найти, ну или, на худой случай, ружьишко.

– Да на кой тебе это? Хотя меч – это сила, я бы тоже не отказался.

– Может, сходим? Всё равно на весь день ушли. Вряд ли нас хватятся, а, если что, ну скажем, рыба не клевала.

– Пошли, – махнув рукой, сказал Митя.

Ребята свернули с дороги и направились в сторону леса. Он казался мрачноватым по сравнению с лугом, залитым солнечным светом. Заросли тернового кустарника переплелись с деревьями, образуя непроходимую стену, и где-то из глубины леса слышалось щебетание птиц…

– Вот же засада! – со вздохом произнёс Митя. – Если бы знать, что тут заросли, можно и топор взять.

– Ага, а ещё и лопату. И помощников.

  Посмотрев на Митю, Ваня направился вдоль леса.

– Смотри!

  Под пышным кустарником из-за проливных дождей образовался небольшой, но удобный лаз.

– Придется пробираться на четвереньках, – вздохнул Ваня. – Удочки тут бросим. Держи туесок, я первый полезу.

– Давай.

– Вот мамки ругать будут, опять грязные вернёмся.

  Ваня отодвинул ветку колючего тёрна и вдруг – кубарем скатился вниз.

– Вань! Ты как?

– В порядке. Смотри, аккуратней, тут яма. Эх, вымазался. Теперь точно влетит, – встав на ноги, Ваня вздохнул и принялся отряхивать штаны и рубаху.

  Митя старался лезть аккуратнее, чтобы не упасть. Оказавшись в углублении, размытом ливнями, мальчишки стали осматриваться.

– Смотри, Мить! – Ваня указал на бревно в виде подпорки, из которой торчало что-то металлическое. – Может, это вход?

– Ага, представляешь, свалились прямо к входу. Ха-ха-ха!

– Да погоди ты! Хватит смеяться.

      Странное стечение обстоятельств привело мальчишек к интересным приключениям, о которых стоило только мечтать.

Соскребали влажную землю с потемневшего бревна крышкой от консервной банки, благо таковая имелась. Правда, червяков пришлось выпустить, чему те были явно рады. Ребята с энтузиазмом убирали камни, комья земли и ветви, расчищая завал. Вскоре обнаружили маленькую дверь, прикрывающую вход. И если б не железка, которая оказалась старой добротной петлёй, то они и не обратили бы внимания на этот лаз.

Солнце светило всё ярче, пробиваясь сквозь своды деревьев. Близилось время обеда, и живот предательски урчал, напоминая о еде, заботливо приготовленной мамой.

– Вань, давай костёр разожгу? Перекусить не мешало бы…

– Разжигай, а я попробую ещё тут отчистить.

Митя занялся костром. Яркие языки пламени заиграли переливами света, съедая старые ветви, которые он то и дело подкладывал.

– Вань, давай поедим, а то сил нет, – на развёрнутой возле костра газете Митя раскладывал еду, – мамки нам сегодня праздник живота устроили. Моя даже сало положила.

– Хорошо. Вода осталась?

– Ага, – Митя достал отцовскую фляжку, привезённую с войны.

– Слей на руки.

Мальчишки уселись возле газеты, на которой лежали варёные яйца, клубни уже очищенного картофеля, сало, ломтики хлеба и чеснок, а в самом центре стояла бутылка молока, аппетитно поблёскивая от костра. Еда казалась такой вкусной, что время, проведённое за трапезой, пролетело совсем незаметно, оставляя приятную тяжесть в набитом желудке.

– Уф… Теперь бы поспать, – вздохнул Митя.

– Некогда, нам бы до вечера управиться. Дров в костёр подбросим и пошли дверь открывать. Сам не справлюсь.

– Погоди! Я там ветку прочную видел, когда дрова собирал.  Может, как рычаг пригодиться? Сейчас принесу, – и Митя направился в чащу, оставив друга присматривать за костром.

В Ваниной голове роились всякие мысли о разбойниках, о кладе и даже о том, как объяснить мамке, где это они пропадали. Шелест в кустах заставил его выйти из приятных мечтаний. Оглянувшись, он увидел пса Мефодия Лукича, Военного, приветливо виляющего хвостом, и Митю, тащившего толстую ветку.

– Представляешь, иду и вижу Военного. Как он сюда попал? Ну, я и позвал его с собой. Всё веселее будет.

– Веселее – это хорошо, только вот где Военный, там и Лукич ходит, – вздохнул Ваня.

– Может, оно и к лучшему. Да и с Военным не так страшно.

Накормив кобеля остатками еды, ребята принялись за дело. Дверь плотно прилегла к основанию, и без рычага открыть её было бы сложно, но усилия ребят вознаградились: с глухим скрипом дверь всё-таки открылась. Затхлый воздух хлынул наружу, перемешиваясь с запахом леса.

– Ура! У нас получилось! – радовались мальчишки, подпрыгивая и смеясь. Военный гавкал, вилял хвостом и тоже подпрыгивал, совсем не понимая происходящего.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.