– Неплохо бы поклонников обвинить, они уж точно нам чужие, залетные. Но их как будто найти никак не могут, вот и прицепились к жукайловским. А не знаешь, можем мы полиции с этим помочь? Скажем, верно сориентировать, направить в нужное русло, понимаешь?
– С этим нужно поработать, Иван Симеонович, я займусь.
– Вот и молодца! Ну, пойдем уже вечерить, как говорится, чем Бог послал.
И заговорщики направились в дом, навстречу чарующим запахам традиционной русской кухни.
***
Поутру шумная ватага пацанвы с дачного поселка влетела на своих великах в лес, обрамлявший Чудессу, и, просквозив опушку, притормозила на солнечной полянке, озадаченная выбором дальнейшей цели приключения. Лес загадочно шумел верхушками деревьев, переливаясь всевозможными изумрудными оттенками еще молодой листвы. Приятно пахло свежестью, сохранившейся после вчерашнего обильного ливня, а еще грибами и земляникой, притаившимися где-то там, в стланике изобильного разнотравья.
– Ой, Генк, как здесь здоровско! – вскричала от восторга Наталка, обернув раскрасневшееся от скорой езды личико к брату.
– Нормально, – согласился тот.
– Побежали! – бросив велик в траву, Васька устремился к месту, где деревья стояли пореже.
– Кто последний, тот лопух, – рванул за ним Мишка.
Оставшиеся тоже побросали свои велики, и все побежали навстречу расступающемуся перед ними лесу.
Вдруг Маринка остановилась и присела, разглядывая траву под ногами.
– Да ну их, ваши грибы, мы лучше землянику собирать будем, – привнесла угрозу раскола в единство детского порыва Маринка, – вон ее здесь сколько, ну правда же, Свет!
Светка с Наталкой замерли в нерешительности. Проблема выбора снова встала перед ними во весь свой немалый рост.
– Ну, вы идете, или как? – поторопил девчонок Генка. – Нам лучше не разбредаться. Папка всегда говорит, что в лесу надо держаться вместе, а то растеряем друг друга, и досвидос.
– Слушай, Маринка, – предложила, наконец, Наталка, – давай лучше землянику потом пособираем, после грибов. Пусть пока трава получше высохнет, а то мы просто вымокнем, и совсем как чуни станем.
Последний аргумент, перенятый Наталкой от бабушки, возымел действие на Маринку, никак не желавшую стать чуней. Она поднялась и нехотя поплелась за остальными. Все вошли в лес.
Там раздавалось гулкое ауканье углубившихся в чащу уже на приличное расстояние и потому еле различимых для глаза Мишки с Васькой. И девчонки тут же принялись аукать тоже. Такому поведению в лесу учили их взрослые, и к тому же это было здоровско весело. И вскоре Наталка наткнулась на свою первую добычу.
– Ой, Генк! Нашла, нашла! – подобрав крепенький пузатый боровичок, Наталка подняла его обеими руками над головой и, любуясь им, закружилась на месте.
– Светка, Маринка! Смотрите, смотрите! – вопила Наталка.
– Ну и что, думаешь, ты одна такая, – отозвался Генка, – у меня уже два! Да тут их полно! И что, каждый раз орать будем?
– Правильно, Генка, – добавила Маринка, – подумаешь, нашла! Давай собирать спокойно, как большие, просто аукай.
Теперь дети зашли вглубь леса довольно далеко, так, что уже не было видно ни опушки, ни даже полянки с великами.
И тут им открылась сказочная картина: посреди маленькой аккуратной поляночки возвышался пригорок, весь усеянный разноцветными грибами, рослыми, но не перезрелыми, в самый раз. На их покатых шляпках поблескивали капельки еще не высохшей росы, и…
– Это что такое! – пролепетала Светка с широко распахнувшимися глазами.
Дети замерли. У всех перехватило дыхание. Полураскрытые рты неслышно шевелились, как бы шепча нечто невнятное.
– Да вы что замолкли? – разбил тишину подбежавший тут Васька.
– Мы кричим, кричим, а вы… – уточнил присоединившийся к нему Мишка.
– Да вы что, не видите? – оборвал Генка. – Смотрите, что там!
А было, на что посмотреть, и даже засмотреться.
Тут и там с шляпок грибов, растущих себе на пригорке, сияя всеми цветами радуги, ниспадали в невысокую травку блестящие нити и лоскуты. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь густые кроны деревьев, почти сомкнувшиеся над поляночкой, высекали из непонятных штучек вороха искр, роящихся над пригорком мерцающим ореолом.
– Вот это выставка! – восторженно выдохнул Генка, первым очнувшись от затянувшегося любования. – Жалко фотика нет…
– Правда, красотища! – поддакнул Васька. – Такого я и в кино не видел.
– Чего тормозим? – окончательно вернул всех в реальность Мишка. – Погнали!
И все наперегонки ринулись разорять сказочный пригорок.
– Чур, я принцесса! – воскликнула сообразительная Маринка, содрав с гриба висевшую на нем рубиновую диадему и водружая ее себе на голову.
– Нет, я принцесса! Нет, я! – поочередно оспаривали у гордячки самозваный титул Светка с Наталкой, хватая в свою очередь изумрудный и сапфировый головные уборы и украшая ими свои гордые головы.
– Да успокойтесь, тут на всех хватит, – вмешался Мишка.
– Это точно, тут всем достанется, – поддержал его Васька. Он поднял с гриба какой-то браслетик и вертел им на весу, разглядывая блестки.
– Ой, девочки, какие мы красивые! – внесла ясность Наталка. – Жалко, никто не видит.
– И хорошо, что не видит, – возразил рассудительно Генка, собирая и складывая драгоценные штуки в корзину – это кто-то потерял, наверное, а вы и рады. Рано радоваться-то!
– Ой, успокойся, «потерял», – усомнилась Наталка, – а перед тем все так заботливо развесил…
– А я вот думаю, – задумчиво предположила Светка, – это нам лесные феи подарили.
– Да, конечно, на вечную память, наверное, – съехидничал Васька.
– Сначала подарят, а потом поубивают, – мрачно предсказал Мишка.
– Нет, если даже никто не потерял, по любому клад это, – резонно завершил дискуссию Генка, – теперь его надо государству сдать, это лучше всего будет.
– Ага, – согласилась Наталка, – только сначала пофоткаемся, а потом уж сдадим. Я дома платье красивое надену! Пошли все к нам?
– Чего это, сразу к вам?! – завозмущались Светка с Маринкой наперебой. – А мы что, так будем? Мы тоже хотим – в красивых!
– Ну ладно, ладно, переоденетесь и приходите, – вывернулась Наталка.
– Пацаны, давайте грибы все-таки заберем, – напомнил Генка, – а то не круто будет! Камешки-то эти не пожаришь, так? И вы, девчонки, давайте, помогайте, а то голодными будете фоткаться.
