Я прекрасно отдавала себе отчёт, где я нахожусь. На третий-четвертый день, когда организм стал адаптироваться к силовым нагрузкам, которые я нещадно включила в распорядок дня, мой сон стал не таким уж непробудным. И порой, приходящие в наше заведение посетители, устраивали очень шумные гуляния.
Не раз и не два я просыпалась от сильного шума раздающегося либо с первого этажа, либо из комнат по соседству. Громкая музыка, смех, ругань, хлопки бутылок из-под шампанского,.. сладострастные стоны. Чего только не доносилось, из-за казалось бы плотно прикрытой и запертой изнутри двери. Естественно, когда начинался приём посетителей, я наружу носа не высовывала.
Первое время матушка поощряла мою осторожность. Но тут повторюсь – первое время.
Клиенты приходили с самого открытия. Что значилось на шесть часов вечера. В это время, я старалась скрыться из виду. И рабочая смена, длилась до трёх-четырёх часов ночи. Опять же, если это говорить о самом наплыве клиентов. Понятно, что некоторые могли задержаться и на подольше, либо и вовсе, уснуть в комнатах девушек. Но мадам Хильда, не поощряла подобных "постояльцев". И девочки всеми силами старались избавиться от клиентов, когда теряли способность тратить свои деньги. Благо таких случаев было не так чтобы много. К восьми часам утра, обычно суета в борделе стихала и все отправлялись спать… К тому моменту, когда я как-раз поднималась.
То есть, мой распорядок дня, позволил в первые дни, избежать встречи с суровой реальностью, в которой я оказалась!
На седьмой день пребывания в этом мире, мне предстоял сложный разговор с матушкой.
Примерно в два часа по полудню, когда в борделе было тише и пустыннее всего, за мной в комнату пришла гувернантка.
– Мисс, Софи.
– Да, Агнес? – откликнулась я, сидя в кровати и откладывая в сторону книгу.
Нет, я не праздно валялась, когда за окном стоял ясный день. Постель была заправленной, а я была одета в домашнее платье. Просто сидеть долго за столом было неудобно. И когда я погружалась в книгу, мне было гораздо комфортнее читать в полулежачей позе.
– Мадам Хильда, зовёт вас в свой кабинет.
К своему стыду, я только сейчас поняла, что не знала, что у матушки есть кабинет. Да и вообще, мир за стенами борделя, я изучила гораздо лучше, чем устройство дома, который дал мне кров. Ну а как иначе? Я до жути боялась открывать незнакомые для меня двери. Вдруг откроешь – а там!..
Нет, опять же не подумайте что я какая-то там монашка. Или целомудренная до мозга костей. Ещё раз – нет. Просто если говорить о "страхе к незнакомым дверям", то тут больше играла роль чувство такта. Согласитесь будет некрасиво вламываться в комнаты к полуголым или голым людям, которые придаются плотским утехам… или работают. Что в этом доме, было неотъемлемо связано друг с другом. Потому, множество помещений в особняке, для меня оставались неизученными.
Отложив книжку, посмотрела на потолок и вздохнула. От этого разговора я точно ничего хорошего не ждала.
Спустила ноги с кровати, вдела ступни в тёплые тапки и поднявшись, последовала за ожидающей меня Агнес.
Кабинет мадам, оказался на первом этаже. С другой стороны от кухни. Так что неудивительно, что я там даже мимо не проходила.
Агнес учтиво постучала и дождалась разрешения войти. Только после этого, отворила дверь, а сама отступила в сторону. Показывая, что разговор будет наедине. Ещё раз глубоко вздохнув, решительно зашла внутрь! Чему быть того не миновать!
– Садись, София. – пригласила Хильда, откинувшись на высокую спинку кресла.
Между нами громоздился письменный стол, напротив которого, стоял резной стул. Не такой шикарный как кресло мадам. Но на вид вполне удобный.
Семеня к стулу, украдкой огляделась по сторонам.
Кабинет матушки оказался хоть и светлым, но очень тесным. Хотя, наверное, он был примерно одной площади, если сравнивать с моей комнатой.
Пара шкафов. Один из которых и вовсе был железным. Не иначе как сейф. Высокие и широкие тумбы. Массивное, хозяйское кресло. Да один рабочий стол чего только стоил! Шириной в метра полтора, длиной не меньше двух с половиной. И ещё, заваленный горами бумаги… Нет. Я неправильно выразилась. Так как на столе царил порядок! Просто разложенные вокруг матушки стопки бумаг, журналов, каких-то папок, оказалось настолько много, что другое слово было трудно подобрать.
– Матушка, вы что-то хотели? – усаживаясь, старалась говорить со всей учтивостью.
– Да.– кивнула Хильда, хмурясь. Казалось что этот разговор, так же как и мне, ей совершенно не нравится. – Софи, у меня плохие новости.
– Что-то случилось? – я и вправду запереживала.
– К сожалению, да. Не знаю, как тебе сказать помягче… Так что скажу как есть. – посмотрев мне в глаза, ошарашила. – Совсем скоро, я умру.
– Что? – вскочила на ноги. – Матушка, не говорите так!
От слов Хильды, мне действительно стало не по себе. Если она умрёт, то что станет со мной? Выгонят на улицу… А то и вовсе! Заставят работать как и других девушек?! … Кхм. И да, переживала я, прежде всего за себя. Нет, я конечно была признательна мадам, за кров над головой и еду на столе, но для меня она оставалась чужой женщиной, которую я знаю только неделю.
Благо Хильда не знала моих мыслей, и в свою очередь, относилась ко мне ровно наоборот. То есть, любила как дочь… Кхм. А если ещё точнее – я и была её дочерью.
– Сядь Софи.
Я робко присела на край стула и прижимая кулачок к груди, ловила каждое слово сказанное Хильдой. Чувство тревоги на моём лице было вполне естественным, хоть и вызвана другим мотивом, нежели думала матушка.
– Я понимаю, дочери о скорой кончине матери, слушать тяжело. Но крепись и выслушай до конца… Итак, о своей болезни я знаю уже несколько лет.
– Какой?
– Не перебивай. – строго посмотрела на меня матушка и желания что-то спрашивать тут же отпало. – Название этой болезни не столь важно. Самое главное что ты должна понять, от него, пока нет лекарства.
В голове стали роиться всевозможные варианты. От опухоли до рака. И действительно, даже в нашем мире было столько заболеваний, которым даже современная медицина не могла помочь! Матушка тем временем продолжила.
– Даже Многоглазый Оракул не смог помочь с моей хворью!
Опять этот загадочный колдун. И чем я спрашивается, неделю занималась? Было же время выяснить, что за это загадочная личность такая! Надо непременно спросить у кого-то…
Но последующие слова, заставили полностью забыть о всех оракулах на свете.
– И тебе, дорогая моя София, предстоит занять моё место.
– В смысле? – забыла я о запрете на вопросы. Но Хильда, на этот раз отдёргивать меня не стала. А просто ответила на вопрос.
– Совсем скоро, ты, станешь хозяйкой этого борделя! И пора начать учиться вести дела.
Глава 8
– Бандерша, не обязана спать с клиентами… – едва слышно, повторяла я слова матушки, медленно прогуливаясь по дорожке в парке.
Брэмиргем находился в умеренном климатический поясе. И зима тут, совсем не такая, какой я к ней привыкла. Хоть и слегка подмораживало, но снега, за зиму практически не выпало. Только иней на ветвях и корка льда по кромке нечастых луж… Из-за закономерного отсутствия зелени, казалось что кругом преобладают серые цвета. Или не казалось, а так оно на самом деле было? И камень булыжника под ногами, серые стены домов,.. серое настроение.
Сказать что я пребывала в подавленном состоянии, всё равно что ничего не сказать. Но после достаточно долгого разговора с матушкой, я ничего не могла с собой поделать. Так тоскливо стало на душе, что захотелось сбежать и покончить со всем этим!.. Что почти и произошло.
Когда я вылетела из кабинета Хильды, быстро переоделась в уличный костюм, а затем вышла из дома, произошло то, чего раньше не случалось. Я ушла на прогулку одна.
Агнес было порывалась увязаться следом, но матушка, остановила её:
– Пусть сегодня София прогуляется одна, ей есть о чём подумать. – проговорила Хильда, плохо скрывая печаль, за бронёй, привычного образа строгой хозяйки борделя.
И подумать мне действительно было о чём.
Да, несомненно было жаль умирающую женщину, которая в новом мире, дала мне кров и еду. Которая заботилась обо мне как о своей дочери… Но я то, ею не являлась.
