«Шипящий звук под месяцем-иголкой…»
Шипящий звук под месяцем-иголкой,
Ночь – граммофонная пластинка.
И вдруг рассвет мгновенно долгий
Алеет множеством фламинго.
«кружение галактик – весел след…»
кружение галактик – весел след,
остывших звезд опасный мусор,
упрямо вырываются из недр
гребцы – мифологические русы.
у цели замедляет бег корабль,
и к пристани – планета на отшибе,
в туманной глубине просматривается краб,
и в январе зависли рыбы.
пьянящее налито всклень,
расплескивает мифы кашель,
ошибочно вчерашний день
застыл в распилах яшмы.
живое чуть теплее льда,
молчим, не ведая секрета,
и пахнет оловом вода
в конце концов сухого лета.
«Поздний вечер тьмою насыщает…»
Поздний вечер тьмою насыщает,
Словно влагу, впитывает день.
Абрикос на землю цвет роняет —
В темноте отбрасывает тень.
«Ночами змеи, о Египте сны…»
Ночами змеи, о Египте сны.
Мерцают твердо звезды-скарабеи,
Вино и хлеб умерщвлены
Нефритовыми клеймами.
Сестра кладет в небесный шлем
Все семь частей и ждёт ответа.
Оживлено одним небытием
Нечетное значение букета.
Луна и логос плавятся в реке,
Вне толкований смысл крамольный.
Так «сумасшедший» в южном языке —
По-русски, в переводе, «божевольный».
И я борюсь с чужим лицом,
Для похорон я только повод.
Cпасти цветы перед концом:
Их суть – универсальный довод.
«Люблю недосказанность, сумрак, печаль…»
Люблю недосказанность, сумрак, печаль,
Удушающий запах сирени,
Когда не свое неизбывное жаль
В предчувствии скорого тлена.
Туманом и светлым аи декаданс
Пресытился в тёмных аллеях.
Из карт мировых разложили пасьянс
В бреду наркотическом феи.
Отдельно от слуха слышны голоса,
И взгляд приближает к вуали.
Как звезд целлофан, выпадает роса.
Мертвецки покоятся каллы.
«Провисло небо – тучи в волдырях…»
Провисло небо – тучи в волдырях.
Гроза – разряд бактерицидной лампы.
Короткий миг – темно в глазах,
И звуки прянули от дамбы.
Набег порывов – гул всхрапнул.
От свистопляски взбунтовались,
И банды рощ ушли в загул,
С пальбой ломались и орали.
Дождь перекручен до высот.
Угар, истощены до дрожи.
Ведет свинцовых капель счет
Луж барабанящая кожа.
Расстрельным ливнем страсть прошла.
Холмы очистились, остыли.
Омыв – в объятиях – тела,
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
