– Ты имеешь обыкновение думать, когда бреешься? – не сдержалась Мариэтта.
– Очень смешно, – заметил Джарет. – В общем, я решил, что тебе пора взять отпуск, а ещё лучше – с последующим увольнением.
– Не начинай! – отмахнулась Мариэтта.
– С сегодняшнего дня, – Джарет совершенно не обратил внимания на восклицание. Указал на телефон: – Звони.
– Я не буду звонить! С какой это стати? Мне нравится моя работа и вообще…
– Что вообще? Вообще я хотел предложить тебе стать моей дамой на Весеннем балу.
Мариэтта обомлела. Хотела ли она этого? Ещё как! Сколько часов провела в мечтаниях о бале, какие фантазии только ни рождались! Ведь подумать только: быть на балу, где соберётся всё дворянство Эльсидории, в качестве дамы Короля домовых. Вернее, его любовницы. Подумав об этом, Мариэтта тут же сникла, поэтому ответила:
– Нет.
– Как это нет? – изумился Джарет.
– Ну, так – Мариэтта уныло поковыряла в тарелке яичницу. – Как ты меня представишь? Подумал об этом? «Дорогие гости, вот женщина, с которой я сплю, она полукровка, но не обращайте на это внимания». Спасибо!
Джарет аккуратно положил вилку на тарелку.
– Они ничего не скажут. Поверь мне.
– Джерри, это дурная идея, правда!
Мариэтта пожала его ладонь. Грустно, ну а что делать?
– Да и потом – у меня нет платья, я не умею танцевать вальс, мазурку и что там ещё танцуют на балах. Я не знаю манер, не умею вести светской беседы.
– Всё это наносное, девочка моя! – взмолился Джарет. – Платье я куплю, найму учителей. За неделю освоишь, всё это не так уж и сложно. Я тебя очень прошу! Подумай только, ты отведёшь от всех беду!
– О чём это ты?
– Ну, без тебя я напьюсь, буду балагурить и приставать к скучающим светским львицам.
– Ещё чего! – возмутилась молодая женщина.
Джарет рассмеялся. Опустился перед ней на колени, повторил:
– Решайся, – погладил её лодыжки.
– Ненавижу, когда ты так делаешь, – вздохнула Мариэтта.
Попыталась оттолкнуть его руки – бесполезно! Попыталась кольнуть его:
– Секс – это женское оружие.
– Но ведь ты им не пользуешься, – парировал Джарет, – а кто-то должен. Ты вообще не пользуешься той властью надо мной, что тебе дана. – Он уже активно шарил под полами её халата. – Между прочим, мне обидно.
Джарет приподнял её, перенёс на пол. Спросил:
– Поедешь?
– Нет.
– Твёрдое «нет», или ты сомневаешься?
Мариэтта рассмеялась.
– Твёрдое «нет».
Впрочем, уже не была в этом слишком уверена: противостоять натиску Короля домовых не так-то просто!
– Скажи мне «да», – нашёптывал он ей на ушко, бесстыдно используя весь арсенал ласк.
Мариэтта невольно подумала: «А есть ли в мире женщина, способная отказать ему?» Попыталась собрать волю в кулак. Впрочем, Джарет пока ещё дразнит, он не перейдёт к активным действиям, пока не сорвёт с её губ согласие. Можно, конечно, попробовать его перехитрить, но с каждой минутой Мариэтта терялась всё больше и больше.
– Скажи… ну! Разве это так сложно? Это ведь такое маленькое словечко! – в глазах Джарета скакали разноцветные бесенята. Он прекрасно знал, что делает. – Ты поедешь со мной. Ты будешь моей. Скажи мне…
– ДА!
* * *
– Это было нечестно, – вздохнула Мариэтта, глядя в окно кареты и кутаясь в любимый старый эльфийский плащ.
– Если тебе станет легче, то да, это было нечестно, – ответил Джарет из своего угла кареты. Он дремал, но это совершенно не мешало ему вести светскую беседу.
– Вот увидишь, – с жаром заявила молодая женщина, – однажды я научусь тебе отказывать!
– Никогда. – Джарет улыбнулся. – Этого не будет никогда. В этом и есть вся прелесть.
– Я тебя ненавижу! – Мариэтта отвернулась.
– Если ты будешь всегда ненавидеть меня точно так же, как сегодня на кухне, то ничего против не имею.
Да, они ехали в Сюррию в обычной почтовой карете. Так захотел Джарет. Пояснил, что в Деревне множество дел, а сейчас он слишком утомлён, чтобы ими заниматься. Потрясённая столь своеобразной логикой, Мариэтта не стала возражать. Они сели в Альфаре в пустую карету и поехали.
Вскоре появились попутчики. Джарет в своём углу оказался зажат телесами почтенной матроны, рядом сел мальчик лет десяти. Места около Мариэтты заняли девушка лет двадцати и пожилой священник. Матрона тут же развернула многочисленные свертки, начала всех потчевать холодной курицей и домашними пирогами. Без умолку трещала, что едет на свадьбу племянницы. Девушка рассказала, что только что выучилась и получила место в каком-то там доме, где будет заниматься с двумя девочками. Священник читал, Джарет спал, Мариэтта смотрела в окно.
Молодая женщина всё ещё никак не могла унять дрожь после того скандала, который произошёл в квартире на Грани. Когда Джарет решает что-либо сделать, ему неинтересны чувства других людей.
Не успела Мариэтта толком осмыслить согласие, как услышала, что Джарет говорит по телефону с её начальницей! Да ещё таким тоном, что назад её точно не возьмут. Рассвирепела. Но Джарет лишь отмахнулся: он уже собирал её вещи, при этом высказывая такие эпитеты относительно гардероба, что Мариэтта не выдержала – разбила об него пару тарелок. Но вот скандал утих, багаж собран – и она здесь, в почтовой карете.
Зачем она едет? Почему позволила себя уговорить? Страшно! Впрочем, Джарету это не объяснить. Да и прав он: скорее всего, гости на балу промолчат, не захотят связываться. Но ведь оскорбить можно не только словом…
«Мысли позитивно, – утешала себя Мариэтта, – зато ты будешь с ним на балу, это дорогого стоит!»
Внезапно карета остановилась. Молодая женщина выглянула: разбойники. Человек шесть. Уже стаскивают узлы, чемоданы, вываливают содержимое на землю. Один из разбойников распахнул дверцу кареты.
