– Невозможно! Когда ты поступил в университет, Теодор открыл на тебя фонд для оплаты всего периода обучения. Средств должно хватить с запасом, включая учебные экспедиции и выписку литературы…
– Не хватило на банк.
– Что?
– Банк дотянулся до фонда и списал задолженность по кредитам. – Ноланд протянул Альфреду измятую справку.
Тот прочитал заверенные печатью строки и нахмурился. Перечитал еще раз.
– Это я виноват, – сказал он скороговоркой. – Не стоило брать ссуду.
– Не вини себя. Я сам, помнится, предлагал тебе обратиться к банкирам. Но они протягивают руку утопающему лишь затем, чтобы снять с его пальцев последние драгоценности.
– Да, метко сказано, да… Но три сотни талеров… – сказал дядя, разглядывая справку. – Ума не приложу, где добыть такие деньги. Хоть ссуду бери! – он невесело усмехнулся.
Ноланд не смог найти силы улыбнуться в ответ. Вздохнув, он сказал:
– Я считаю, пришло время открыть отцовский сейф. В таких обстоятельствах он не стал бы возражать.
– Уверен? – спросил дядя, – сам-то я очень хочу туда заглянуть, но только с твоего твердого согласия.
– Полностью согласен. Это как раз моя хорошая новость. Извини, что я не решался на взлом, когда фирма шла к банкротству.
– Уж тебе-то не за что извиняться! Не переживай, никакие деньги не помогли бы этой пропащей фирме, напротив, я бы и их потерял.
– Почему же?
– Не знаю, правда. Я неплохой управляющий, но "Товары Бремера" приносят только убыток.
– Все-таки отец разбогател наукой? Гранты, стипендии, книги… Музеи всегда приплачивают за новые экспонаты.
– Не сходится. Для его исследований выделялись крупные гранты, но он расходовал их честно, каждый талер и геллер под отчет. Более того, часто он организовывал собственные независимые экспедиции без финансирования, это может позволить себе только богатый человек. Все, да и я в том числе, думали, что деньги приносит фирма.
– И этот дом в центре Хельдена, – задумчиво сказал Ноланд. – Ты знаешь, откуда он?
– Нет, я никогда не спрашивал, неудобно вот так в лоб справляться о недвижимости.
– Определенно, нужно открыть сейф. Это шанс не только наладить дела, но и что-то узнать об отце.
С минуту каждый размышлял о своем. Что таит в себе сейф? Лежат ли там сбережения, или Теодор использовал сейф для документов и научных трудов? Может быть, в нем заперты от мира ценные артефакты прошлых эпох? А если там обнаружатся сугубо личные вещи, непредназначенные для чужих глаз, что тогда?
Наконец, дядя сказал:
– Как насчет восхитительного шоколадного торта?
– Пожалуй! – сказал Ноланд и принялся разливать чай.
Глава 2. Капкан
Теодор Бремер выбрал для сейфа странное место.
Подвальный этаж дома подразделялся на кухонную кладовую и техническое помещение с канализационными трубами. Поскольку особняк находился на бульваре Пайс – улице, берущей начало от дверей городской ратуши, – Бремеры относились к числу счастливых обладателей электрического освещения, и подвал был оборудован лампочкой накаливания. В пахнущей штукатуркой технической комнате было светло и сухо, вдоль стены проходило несколько медных труб с вентилями. В углу громоздился стальной шкаф сейфа.
"Не очень-то удобное место для хранения документов, – подумал Ноланд, – постоянно сюда спускаться, регулярно менять угольную лампочку… да и соседство с водой рискованное". Альфред подозвал его к сейфу.
– Вот четыре барабана с цифрами. Нам нужно четырехзначное число. Есть догадки? – сказал он.
Ноланд надавил на один из валиков и крутанул его. Раздался жесткий металлический щелчок, цифра ноль сменилась на единицу. На валиках не было ни царапин, ни потертостей, способных дать подсказку. Желтоватый металл блестел холодно и неприветливо. Прокрутив барабан до девятки, Ноланд не обнаружил в замке никаких особенностей: нужно лишь ввести код и повернуть ручку.
Они перепробовали все пришедшие на ум комбинации, начиная от года рождения Теодора, заканчивая количеством воинов в войске хранителя Дерека в последней битве при Дозорной башне. Поднаторевший в истории Ноланд перепробовал десятки знаменательных дат, в первую очередь – упомянутые в книге "Лик истории", которую отец опубликовал перед уходом в экспедицию. Но тщетно: какой бы код ни набирали, металлическая ручка не поддавалась.
– Может быть, ее заклинило? – предположил Ноланд, в очередной раз наседая на ручку.
– Заклинило или нет, в любом случае придется звать слесаря, комбинаций слишком много, – ответил дядя и промокнул платком лоб.
– Но кто возьмется официально взламывать замок? Ведь юридически сейф принадлежит не нам!
– А кто вздумает уточнять? – пожал плечами Альфред. – Сейф же находится в нашем подвале. Я даже думал обратиться к изготовителю, но на сейфе нет никакого цехового знака. Явно несерийный экземпляр.
– Тогда я пошел к кузнецу?
– Не торопись, Ноланд. Ты правильно сказал, что заказ на вскрытие может отпугнуть честного человека. Мне кажется, нужно поспрашивать на рынках предместий. Там могут найтись люди, так скажем, имеющие больше опыта в таких делах.
Ноланд прищелкнул языком.
– Рискованно приводить домой вора.
– У нас ему негде разгуляться, разве что сматывать ковры и отколупывать паркет, – сказал дядя. – Кроме того, надо быть чокнутым, чтобы промышлять на бульваре Пайс, рядом со штабом полиции.
– Может быть, городового пригласить? Для надежности, – сказал Ноланд.
– Маргиналы не переносят блюстителей порядка. Достаточно того, что в особняке есть система оповещения. В случае чего мы всегда можем вызвать наряд полиции, дернув за веревочку. От штаба – минута ходьбы.
– Такое ощущение, что ты уже все продумал! Может, и человек на примете есть?
Дядя покраснел.
Утром следующего дня они сидели в холле и ожидали гостя. Стук часового маятника утопал в пыльном ковре. Тяжелая мебель эбенового дерева, казалось, впитывает и растворяет любой случайный звук. На столике между кресел стояли чашки из-под чая и шахматная доска с оставленными в скуке фигурами.
– Как планируешь с ним расплачиваться? – спросил Ноланд.
– Предложу долю от найденного в сейфе, – сказал дядя.
– А если не согласится?
Дядя потер свежевыбритый подбородок.
– Честно говоря, не знаю, чего от него ожидать. Я с ним совсем незнаком.
