Битва за Москву. Первое решающее сражение Второй мировой. 1941-1942

Werner Haupt

STURM AUF MUSKAU 1941

DER ANGRIFF

DIE SCHLACHT

DER RÜCKSCHLAG

© 1986, copyright of the original edition by Podzun – Pallas – Verlag GmbH, Eggolsheim, Germany

© Перевод, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010

Введение

Уже 45 лет миновало после грандиозного сражения за советскую столицу, в котором немецкая армия и военно-воздушные силы, имевшие за плечами два года победоносного блицкрига, впервые потерпели сокрушительное поражение, после которого вермахт так и не смог подняться. Битва за Москву стала поворотным пунктом Второй мировой войны.

Современная литература располагает огромным количеством книг и всевозможных публикаций на эту тему на всех языках мира. Существуют многочисленные собрания первоисточников и материалов, политики всех направлений периодически печатают полемические публикации, генералы пишут свои мемуары, известные писатели создают романы, военные историки воспроизводят мельчайшие детали великой битвы.

Несмотря на это, автор и издательство сочли возможным опубликовать еще одну книгу об этом трехмесячном сражении за русскую столицу. В ней описана не столько грандиозность события, сколько восприятие его простыми солдатами.

Предлагаемая книга далека от так называемого ура-патриотизма. Она лишь напоминает бывшим фронтовым солдатам о трудностях сражения, окончившегося крахом для вермахта. Одновременно она дает возможность новым поколениям, не участвовавшим в войне, ближе познакомиться с тем временем, в котором жили, шли на жертвы и погибали их отцы и деды.

Эта книга не воспитывает героев. Она – напоминание и предостережение, ибо все жертвы будут напрасными, если человечество утратит стремление к миру.

Вайблинген, лето 1986 года

Вернер Хаупт

План «Барбаросса»

Однажды где-то в Германии кто-то в ранний утренний час (в сущности, была еще глубокая ночь) оторвал листок от календаря и вздохнул:

– Слава богу, снова воскресенье! Сегодня у нас 22 июня 1941 года!

Как раз в ту самую минуту, а именно в 3:15 утра, между границей Восточной Пруссии и отрогами Карпат был открыт огонь из 7184 орудий разного калибра. Эти пули и снаряды были первыми предвестниками смерти, отправившимися через границу и пограничную реку.

Операция «Барбаросса» началась!

Все три составляющие вооруженных сил немецкого вермахта были готовы выступить против Красной армии и флота (самостоятельной военной авиации в Советском Союзе тогда не существовало). То есть между немецким рейхом и Советским Союзом уже несколько минут или часов шла настоящая война. На пути к Балтийскому морю были установлены минные заграждения. Несколько самолетов 2, 3 и 53-й бомбардировочных авиационных эскадр поднялись в воздух за 40 минут до начала войны, и ровно в 3:15 утра первые осколочные и зажигательные бомбы упали на советские аэродромы и пути сообщения.

Артиллерийский огонь прекратился через 30 секунд. Пришел час штурмовых групп, которые должны были первыми ворваться во вражеские окопы и бункеры, обезвредить пограничную охрану и помешать взорвать мосты. В то же самое время инженерно-штурмовые группы на своих быстрых моторных лодках и плотах перевезли на другой берег первых пехотинцев. Пехотинцы с примкнутыми штыками и ручными гранатами пошли штурмовать бункеры на демаркационной линии между генерал-губернаторством и огромной страной, называющей себя Союз Советских Социалистических Республик.

Вторая мировая война перешла во вторую фазу, которая своими зверствами и жестокостью и 45 лет спустя будет будоражить весь мир!

Три немецкие группы армий, два воздушных флота и сильнейшие боевые единицы военно-морского флота в это раннее утро июньского воскресенья 1941 года отправились выполнять приказы, над которыми с лета прошлого года трудилось высшее немецкое военное командование.

Гитлер, будучи главой государства, после того как немецкий вермахт победил Францию и готовился к нападению на Великобританию, приказал Верховному командованию армии (ОКХ) приступить к решению русской проблемы.

В течение нескольких месяцев в штабах трех частей немецкого вермахта шла изнурительная подготовка, прежде чем 18 декабря 1940 года Гитлер подписал директиву № 21. Эта директива с печатью «Верховное командование вермахта/Штаб оперативного командования/Отдел обороны страны № 33408/40» вскоре станет называться «План «Барбаросса». Это было не что иное, как план войны против Советского Союза. Советскую Россию необходимо было разбить «в ходе кратковременной кампании».

Для действий на земле план предусматривал наступление трех групп армий, каждая из которых должна была выполнять свою задачу. Находящиеся в центре войска – носившие название «группа армий «Центр» – должны были выполнить следующую задачу: «Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизованными соединениями из района Варшавы и севернее ее и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с группой армий «Север», наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи… следует приступить к операциям по взятию Москвы – важного центра коммуникаций и военной промышленности».

Этот план действий предполагал, что в первую очередь группа армий «Центр» должна разбить находящиеся в Белоруссии формирования Красной армии, чтобы потом повернуть в северном направлении к озеру Ильмень, в то время как войска, обращенные на восток, должны были остановиться. Таким образом, должна была остаться свободной русская столица, которая, согласно желанию Гитлера, являлась второстепенной целью.

Сформированная несколько позже группа армий «Центр» летом следующего года выполнила первую часть плана «Барбаросса». Однако вторая часть этого плана – поворот на север – не была выполнена, так как вместо того, чтобы идти на север, войска были вынуждены свернуть на юг, чтобы дать бой Красной армии под Киевом. Для Москвы времени не оставалось…

Фельдмаршал фон Бок, который был офицером Генерального штаба в кайзеровских гвардейских войсках, а с начала Второй мировой войны являлся главнокомандующим группами армий в Польше и Франции, 20 сентября 1940 года получил под свое командование недавно сформированную группу армий «Центр» и в тот же день занял свою штаб-квартиру в Варшаве.

Главнокомандующий отдал следующий приказ своим штабам оперативного руководства, строго руководствуясь планом действий:

«Группа армий «Центр», сосредоточив свои главные силы на флангах, раскалывает вражеские силы в Белоруссии. Подвижные соединения, наступающие южнее и севернее Минска, своевременно соединяются в районе Смоленска и таким образом создают предпосылки для взаимодействия крупных сил подвижных войск с войсками группы армий «Север»…».

Группа армий «Центр» была создана к началу военной кампании. Она состояла из четырех армий. Командованиям армий (АОК) были названы следующие цели:

3-я танковая группа на севере (генерал-полковник Гот):

территория рядом и к северу от Витебска;

9-я армия на севере (генерал-полковник Штраус):

переправа через Днепр на территории Полоцка;

4-я армия в центре (фельдмаршал фон Клюге):

переправа через Днепр в окрестностях Могилева;

2-я танковая группа на юге (генерал-полковник Гудериан):

территория в окрестностях и к югу от Смоленска.

Это были первые цели, которые главнокомандующие армиями и танковыми группами приказали захватить своим командующим войсками генералам и командирам дивизий. Согласно этим самым указаниям 22 июня 1941 года военные силы перешли в наступление.

Было мало что известно о силе противника – Красной армии. Хотя с весны 1940 года самолеты-разведчики постоянно кружили над территорией Советского Союза, но все равно они практически ничего не могли рассказать о составе военных сил в Восточной Польше и Белоруссии.

У российской стороны, так же как и у немецкой, между городом Сувалки и территорией Брест-Литовска находилось три армии под командованием Западного военного округа. 3-я армия была на территории Гродно на севере, 10-я была расположена вокруг Белостока, а 4-я находилась к востоку от Брест-Литовска. Эти армии включали в себя 45 мотопехотных дивизий, 15 моторизованных и танковых бригад (во время первой фазы кампании у российской стороны еще не было танковых дивизий).

Группа армий «Центр» имела следующее оперативное построение (с юга на север):

3-я танковая группа

четыре штаба корпуса, четыре пехотные и пять танковых дивизий;

9-я армия

три штаба корпуса, семь пехотных дивизий;

4-я армия

четыре штаба корпуса, двенадцать пехотных и одна охранная дивизия;

2-я танковая группа

четыре штаба корпуса, пять пехотных, одна моторизованная, одна кавалерийская, пять танковых дивизий, одна дивизия СС и один мотопехотный полк.

Командование группы армий держало в резерве штаб корпуса с двумя пехотными и одной охранной дивизией. Из следующего очерка можно понять, какова была расстановка сил с обеих сторон:

«Ведущая группа мотопехотного батальона в 3:45 утра переправляется через реку на надувных лодках, в то время как автотранспорт из разведывательного отряда 1-й дивизии переезжает через неповрежденный мост. Разрозненно звучат вражеские пулеметные очереди. Следуют первые потери. Оберлейтенант Йопп, командир 1-й роты 543-го истребительно-противотанкового батальона, получает ранение, еще находясь в надувной лодке. Мы очень быстро завоевываем берег. 8-я рота 3-го стрелкового полка, которой командовал оберлейтенант фон Беккер, бросается через мост и первой оказывается на поле по ту сторону Буга. Солдаты группами приближаются к Страдечам. 394-й стрелковый полк берет на себя северную часть деревни и наталкивается на первое слабое сопротивление. Вражеские огневые позиции быстро уничтожены. Наступление продолжается. 3-му стрелковому полку, который должен был захватить южную часть деревни, приходится тяжелее. Железнодорожная станция защищена огневыми точками, ее обороняют русские. Одновременно вражеская артиллерия обстреливает наши войска. 2-я рота 3-го стрелкового полка (обер-лейтенант Зигельманн) окружает южную часть Страдечей и берет русских под перекрестный огонь. Сопротивление сломлено. Спустя три часа после начала наступления первая цель стрелковой бригады находилась уже в немецких руках. 2-я рота 3-го стрелкового полка потеряла двух человек. Шестнадцать получили ранения. Деревня уничтожена. Двадцать русских оказалось в плену у стрелков. Советские люди полностью сбиты с толку».

Наступление на Москву 22 июня 1941 года (расстановка корпусов. См. приложение)

Так прошли первые минуты новой военной кампании согласно докладу дивизии, действовавшей на южном крыле группы армий. Так же как и здесь, повсюду шли вперед немецкие роты, батальоны, полки и дивизии. Пограничники русских застав по большей части были захвачены врасплох и взяты в плен. Сопротивление вначале формировалось очень медленно и довольно хаотично. Смелые офицеры и комиссары порой драконовскими методами заставляли солдат продолжать борьбу.

Высшее руководство Красной армии очень медленно реагировало на события, происходящие на фронте, в первые часы и дни войны. Хотя еще прошлой ночью в 00:30 по радио был получен приказ из штаб-квартиры в Москве:

«Все боевые части привести в боевую готовность!»

В эти ранние воскресные часы превосходство немецких сил было просто огромным. В течение первой половины дня советской стороне удалось создать единое сопротивление. Пограничные батальоны использовали ручные гранаты и холодное оружие. Ввиду этого совершенно неожиданно вспыхнувшего сопротивления ударная группа в обмундировании защитного цвета была вынуждена залечь, чтобы дождаться подкрепления.

Передовые отряды моторизованных военных частей переходили через пограничную реку и через дебри лесов, находящихся на границе. Местами им удавалось прорвать пограничные блокады, застать врага врасплох и освободить себе путь на восток. Затем неожиданно появился очень сильный вражеский союзник, которого немецкие офицеры и солдаты, уже имеющие опыт участия в военных кампаниях, не приняли всерьез. Этим российским союзником оказалась местность со всеми ее дремучими лесами, болотами и песчаными дорогами.

Вскоре после переправы через Буг к югу от Брест-Литовска наступающая на юге 2-я танковая группа наткнулась на огромный песчаный участок. Там застряли все транспортные средства, в том числе и тяжелые танки. В такую же ловушку на севере угодила 3-я танковая группа, которая после прохождения территории, покрытой дремучими лесами, встретила неожиданно сильное вражеское сопротивление. Одна только 7-я танковая дивизия – во время Западной кампании получившая прозвище «дивизия-призрак» – в первый день кампании потеряла половину всех своих транспортных средств.

Да и обе пехотные армии продвигались вперед не так быстро, как ожидало их командование. Крепость Брест-Литовск, которую 22 июня хотели взять штурмом при поддержке люфтваффе и тяжелого реактивного миномета, отбивала все атаки солдат из Восточного Бранденбурга. В тот день базирующаяся там 45-я пехотная дивизия потеряла 311 человек. Люди погибли во время сражения.

Той ночью на фронте, где сражалась группа армий «Центр», не было покоя. Горели деревни, через которые уже прошли немецкие войска. Пламя вздымалось высоко над дремучими лесами. Войска были изнурены. Снабжение не поступало. Тыловые службы находились далеко позади. Продовольствие с родины не поступало, так как бедное население страны голодало.

Той ночью командование группы армий подвело первый итог: граница была пересечена на всех участках и моторизованные передовые отряды прошли на 45 км в глубь страны. Наиболее успешным было наступление 3-й танковой группы под командованием генерал-полковника Гота: группа пересекла Неман и обошла 3-ю советскую армию на севере. Таким образом, был вбит клин между советскими Западным и Северо-Западным фронтами.

Во второй день войны главная роль в наступлении перешла ко 2-й танковой группе генерал-полковника Гудериана, сражавшейся на внешнем правом фланге. XXIV моторизованный армейский корпус под командованием генерала танковых войск барона Гейра фон Швеппенбурга ворвался в Кобрин, где находилась штаб-квартира 4-й советской армии. Он разбил сражающийся там 14-й механизированный советский корпус (от 107 вражеских танков остались лишь горящие обломки) и на 150 км продвинулся в глубь России.

На севере, как и на юге, был совершен прорыв через российский фронт, в то время как пехотные дивизии 4-й и 9-й армий остались позади. 3-я танковая группа прошла через Неман на восток, захватила Гродно, заблокировала сильные вражеские силы в местности, покрытой лесами и болотами, под названием Пуцка-Рудника, а 24 июня захватила прежнюю литовскую столицу Вильну. Население радостно встречало солдат в форме защитного цвета.

С боем была пробита дорога на восток! Казалось, что у танковой дивизии больше нет врагов!

ОКВ включилось в руководство военными действиями групп армий именно на этом этапе. Находившиеся в ставке фюрера в Восточной Пруссии Гитлер и его генералы внезапно очень испугались протяженности российских территорий. Они не хотели больше операций по захвату территорий, они настаивали, что необходимо выполнять первую директиву военной кампании: «3-я танковая группа во взаимодействии с 9-й армией прорывает вражеские пограничные укрепления севернее Гродно, стремительно продвигается в район севернее Минска и во взаимодействии с наступающей с юго-запада на Минск 2-й танковой группой создает предпосылки для уничтожения сил противника, находящегося между Белостоком и Минском!»

Ответственным за дальнейшее продвижение обеих танковых групп стал фельдмаршал фон Клюге – военачальник, который еще во время Первой мировой войны получил опыт стратегического руководства.

Советское руководство очень скоро узнало о провале своих армий в Восточной Польше. Маршал Тимошенко отправил в Минск новое командование 13-й армии. Эта армия получила приказ любыми доступными средствами предотвратить поражение армий Западного фронта.

Тем временем обе танковые группы продвинулись в глубь страны на 200 км. В то время как в ночь на 25 июня острие танкового клина 3-й группы достигло автомагистрали Минск— Москва, танковая дивизия под командованием генерал-полковника Гудериана отвоевала для себя свободу передвижения по автомагистрали Брест-Литовск – Смоленск.

Таким образом, обе танковые группы окружили главные силы Западного фронта на территории Белостока!

Ударившая до этого танковая дивизия с трудом завершила окружение. Поэтому 25 июня ОКХ отдало приказ танковым группам остановиться, а следовавшим за ними пехотным дивизиям – как можно скорее подтянуться к передовым группам.

Пехотинцы – в особенности солдаты 4-й армии – в прошедшие дни уже совершили значительный переход. Их путь осложнялся жарким солнцем и сухими и пыльными дорогами.

Простые пехотинцы были уже более 48 часов на ногах без сна. Покой первых ночей кампании нарушали горящие леса, стрельба на сторожевых постах и шум на путях подвоза. Как только около 3 часов утра первые бледные лучи солнца осветили восточный горизонт, раздался крик: «Подъем! Вперед!» Атаки в последнюю неделю июня были просто зверскими. Люди шли по незнакомой стране, сопротивление противника было очень слабым, зато местность все больше и больше привлекала внимание на себя. Лошади больше не могли идти вперед, многие из них просто выдохлись. Люди из последних сил боролись с жаркими лучами солнца и усталостью.

В тот самый день 25 июня ОКХ настояло на том, что, прежде чем танковые дивизии продолжат наступление, необходимо зачистить котел к востоку от Белостока. Поэтому 2-я и 3-я танковые группы должны были придерживаться приказа высшего руководства и ждать, пока подтянется пехотная дивизия.

Между тем маршал Тимошенко приказал своим войскам, находившимся в окружении, собраться с силами для решительного прорыва. Русские полки, батальоны и роты с неслыханной решимостью и полным презрением к смерти предприняли попытку прорваться через пехотные дивизии, окружившие их.

Вся сила и мощь советского удара преимущественно пришлась на VIII армейский корпус (командующий – генерал артиллерии Хейц) к северо-западу от Новогрудка и на XXXXVII моторизованный армейский корпус (генерал танковых войск Лемельзен) на территории Слонима.

Ввиду этой тяжелейшей ситуации ОКХ ввело в бой новый АОК. Это был АОК 2-й армии под командованием генерал-полковника барона фон Вейхса, который должен был отвечать за участок Белосток – Новогрудок. В то время как АОК 4-й и 9-й армий были ответственны за то, чтобы пехотные дивизии как можно быстрее добрались до находившихся у Минска танковых групп.

Следующий день принес немецким руководителям уверенность в том, что вражеская попытка прорыва была довольно бессвязна, да и плана, судя по всему, у русских никакого не было. У русских появились первые признаки дезорганизации, и немецкие сторожевые посты все чаще докладывали о перебежчиках.

Поэтому в первой половине дня 26 июня командование группы армий отдало приказ о том, чтобы обе танковые группы как можно скорее добрались до Минска, с целью закрыть окружение вокруг формирований советской армии.

В тот же самый день практически одновременно с севера на Минск наступали 12-я (генерал-майор Харпе) и 20-я танковые дивизии (генерал-лейтенант Штумпф), а с юга им навстречу направлялась 17-я танковая дивизия (генерал-майор фон Вебер). Таким образом, был построен второй круг окружения. 27 июня солдаты из 12-й танковой дивизии подняли в Минске военный флаг Третьего рейха.

Фланговое прикрытие этой операции могло носить лишь номинальный характер, в связи тем что просто не хватало сил, чтобы прикрыть эти растянутые фланги. Поэтому на север была отправлена 20-я мотопехотная дивизия (генерал-майор Цорн), а фланговое прикрытие на юге в районе Слуцка было поручено 3-й танковой дивизии (генерал-лейтенант Модель). Прочитав доклад этой берлино-бранденбургской дивизии, можно понять, насколько тяжел был этот бой, происходивший в 300 км к востоку от границы рейха: «Когда танки проходят эти опасные места, а за ними следуют стрелки, саперы, зенитчики и артиллеристы, лесная местность около Калисты становится более оживленной. Как по команде из непроходимых зарослей раздается яростный огонь из пулеметов и карабинов. Стрелки бросаются из машин в укрытия. Проходят минуты, кажущиеся бесконечными. Сзади появляются несколько танков. Это передовой отряд 6-го танкового полка. Осторожно танки выходят на окруженную лесом дорогу. На них тут же сыплется град пуль, которые отскакивают от их стальных боков. Генерал-лейтенант Модель находится в центре этой группы. Он стоит в своей открытой машине и пытается оттуда организовать слаженную оборону. Он подзывает к себе командира первого батальона 394-го стрелкового полка. Подойдя к генералу, майор Кратценберг оседает, получив тяжелое ранение. Тогда командование принимает гауптман Орте. И он падает, получив две пули в живот. Вскоре он умирает в дивизионном медицинском пункте. Командование батальоном принимает обер-лейтенант барон фон Вертхерн. Врага не видно, однако яростный огонь не прекращается. Обер-лейтенант фон Вертхерн приказывает: «Примкнуть штыки!» и «Вперед! Вперед!». Сражение с хорошо укрывшимся противником велось с большим ожесточением с обеих сторон. Каждый пригорок, за которым укрылся русский, приходилось штурмовать. Враг оказывал ожесточенное сопротивление, а уничтожить его можно было либо в ближнем бою, либо при помощи ручных гранат. Вскоре и лес Калисты оказывается в руках первого батальона 394-го стрелкового полка. Это большой успех, потребовавший огромных потерь. Лейтенант Берг, лейтенант Небель и лейтенант Блей пали во время сражения. Лейтенант Ружмон получает опасное ранение в живот, через несколько часов умирает и он. У капитана медицинской службы доктора Марра очень много забот».

28 июня позади так далеко продвинувшихся танковых дивизий окончательно закрылся круг вокруг Белостока. Линия фронта была следующей:

VIII армейский корпус

161, 28 и 8-я пехотные дивизии;

XX армейский корпус

256, 162 и 102-я пехотные дивизии;

XXXXII армейский корпус

87-я и 23-я пехотные дивизии;

VII армейский корпус

7-я и 268-я пехотные дивизии;

IX армейский корпус

137-я и 292-я пехотные дивизии.

23-я (генерал-майор Хельмих) и часть 87-й пехотной дивизии (генерал-лейтенант фон Штудниц) в тот день заняли Белосток.

На этом же фронте между рекой Щарой и Минском находились 29-я мотопехотная дивизия и 34-я пехотная дивизия XII армейского корпуса. А вокруг второго маленького котла выдвинулись дивизии XVII и XXXXIII армейских корпусов. Это были: 31, 45, 131, 78 и 17-я дивизии.

Командование группы армий могло использовать лишь до этого момента находившиеся в резерве формирования, чтобы хоть как-то разрядить напряженную ситуацию вокруг котла и находящихся немного впереди танковых дивизий. На юг было приказано отправляться LIII армейскому корпусу, a XXXXVI мотопехотный корпус был отправлен ему вслед.

Сражение к востоку от Белостока в густом лесу унесло жизни многих немецких солдат. Это были первые потери с немецкой стороны, которые показали, что новая военная кампания не будет «цветочной войной», как год назад против Франции. Сейчас все было иначе. Пехотные дивизии должны были смириться со значительными потерями. Вот несколько примеров: 78-я пехотная дивизия потеряла 340 солдат, 292-я пехотная дивизия – 550 солдат, 263-я пехотная дивизия – 650 солдат, 137-я пехотная дивизия – почти 700 человек.

Вот что впоследствии рассказал один из рядовых артиллерии: «Начинается сражение. Трудно описать, что происходит. По широкой дуге русские пытаются нас окружить. Нас совсем немного. Мы снова и снова смыкаем ряды… Русские все ближе и ближе подходят к нашим орудиям. Мы думали, это конец. Внезапно стоящая за нами седьмая батарея делает прицельный выстрел. Заряд попадает ровно в центр идущего на нас противника. Это было спасение!..»

Сражение между Белостоком, Минском и Новогрудком закончилось в конце июня. 28 июня советское Верховное военное командование назначило новым командиром войск Западного фронта бывшего командующего 1-й армией Дальневосточного фронта генерал-лейтенанта Еременко. В тот же день Еременко приказал своим войскам: