– Звенит.
– Вот именно. А должно хрустеть и шелестеть. Тогда я бы согласился с тем, что разбогател. Однако, хоть и мелочь… а все равно приятно!
Я не разделил его веселья по поводу каламбура и с траурным видом принялся за второй пирожок. Вокруг стола весело резвилась парочка мух. Кроме нас, посетителей не было. За стойкой тоже никого не наблюдалось.
Александр доел остатки, использовал еще одну салфетку и пожал мне руку.
– Теперь привет, – сказал он. – Ты выглядишь словно сама смерть. У тебя что-то болит?
Я кивнул:
– Угу. Душа.
Саня мой ответ не оценил.
– Душа – это несерьезно, – фыркнул он. – Не забивай себе голову… мозгами, и все будет о’кей. Тебе повезло, что рядом есть такой крутой психолог, как я. Выкладывай, что у тебя за беда.
– Когда в следующий раз со мной захочет познакомиться девушка, – процедил я, скорчив скорбно-презрительную мину, – я уже не буду столь наивен. Я сразу же скажу ей: леди, не теряйте время зря. Мир в достаточной степени познан нами обоими, чтобы понимать, кто и чего в конечном счете ищет. Вам, женщинам, нужны от мужчин деньги, мужчинам от вас – плоть. Но я – предупреждаю сразу – опасный философ. Мне эти правила не по душе, мне нужно либо больше этого, либо не нужно вообще ничего. Так что лучше сразу же прекратить всякие поползновения в сторону установления каких-либо отношений. Одиночество и воздержание – первые в ряду добродетелей.
Саня удивленно почесал затылок, и это вызвало у него всплеск мозговой активности.
– А, понятно, – заговорщически подмигнул он. – Любовь. Как бишь ее? Энигма. Опять тебя баба бросила. Еще бы, как только можно встречаться с таким занудой.
Надо пояснить, что Энигмой, то есть в переводе Загадкой, прозвали у нас в группе Татьяну, за ее непостижимый нрав. Парней она бесила, так как за исключением Юдина, наверное, каждый пытался за ней ухаживать и был отвергнут. Саня любил цитировать Ницше, утверждавшего, что вся загадочность женщин исчезает вместе с беременностью. Поэтому в своей амурной стратегии он загадки не приветствовал.
– Отстань, – буркнул я, наблюдая за активностью мух.
– Тебе, наверное, нравится над собой измываться. Либо уж вправь ей мозги, либо забудь. Это, конечно, твое дело, но ты должен брать в расчет то, что окружающим противно глядеть на твою кислую физиономию. Короче, завязывай со своими гормональными переживаниями, давай займемся чем-нибудь стоящим.
Он поднялся со стула, я – вслед за ним. Когда мы вышли наружу, я встряхнул головой, расправил плечи и решил следовать его рекомендациям. Действительно, нужно взять себя в руки.
– Чего там на консультации?
– Ты думаешь, я помню? Мне так худо было, что я ничего даже не записывал. Профессор, кажись, умом тронулся. Вопросы вообще не по программе давал. В основном по мифологии. Кстати, он о тебе спрашивал. Почему, мол, Юдин занятия пропускает. А я и не в курсе. Сам тебя уже двое суток не видел.
– Относительно экзамена: ночь впереди, учебники есть. Относительно того, где я был: о, это было чудесно! Вчера ж был день рождения Женьки. Ну, ты же знаешь наш актив, после таких мероприятий выживших не бывает. Я тоже хорошенько причастился, но, по крайней мере, все соображал и мог нормально передвигаться.
Юдин пропадал часто, надолго, и его истории, рассказываемые по возвращении, были полны различных леденящих душу, веселящих или просто любопытных подробностей. И хотя все его приключения заканчивались хорошо, меня всегда беспокоило, а где, собственно говоря, Санек в данный момент обретается?
– Ночью, когда возвращались с набережной, забрели в какие-то трущобы и долго там плутали. Когда все разошлись по домам, я интуитивно заглянул в кафе на Университетском. С девчонками познакомился. В итоге попал к одной из них домой. Клялась, что разбудит вовремя. Короче говоря, когда я ее растолкал, она вообще с трудом вчерашнее стала припоминать. В общем, идти на остаток консультации не имело смысла, и я предпочел сходить в общежитие и принять душ.
– У тебя ни дня без приключений не обходится, – позавидовал я.
– А ты их просто не заслуживаешь.
– Это почему же?
– Под лежачий камень и вода не затекает, – пояснил Саня. – Ты чересчур осторожный, правильный.
Я хотел в отместку привести ему историю о древнегреческом философе, который на упреки в чрезмерной осторожности отвечал, что именно осторожность и уберегает его от ошибок, но передумал. Меня-то моя осторожность от ошибок отнюдь не спасала.
– И как зовут твою новую подружку? – осведомился я.
Саня пришел в замешательство.
– Забыл, – сознался он. – Надо будет как-нибудь тактично это выяснить. Между прочим, Серега, у нее очень симпатичная приятельница. Если хочешь, я вас сегодня познакомлю.
– Не надо, Сань.
– Как хочешь. А что, надеешься помириться со своей крыской?
– Она не крыска. Надеюсь, только попозже. Сейчас я не в форме.
– Что-то я тоже, – обеспокоенно произнес Саня. – Наверное, вчера все-таки хватил лишнего. Так ведь выспался же, душ принял, поел. Чего еще нужно?
– У меня это со вчерашнего дня, – признался я. – Что-то с нервами, наверное. Ни с того ни с сего Таньке нагрубил, потом почти не спал, сегодня хожу, дергаюсь весь, а на лекции всякая чушь в голову лезла.
– Что-то подобное, – согласился Саня. – Нам надо отдохнуть.
И мы отправились отдыхать. Солнце, стоявшее над зданием факультета, пекло все сильнее. У входа в общежитие, до которого мы добирались битый час, расположилась группа студентов, оживленно обсуждавших перспективу похода на пляж. Из здания вывалила толпа девушек, которых Саня долго изучал внимательным взглядом.
«Интересно, – подумал я, – хоть иногда у него бывают мысли о других вещах?»
– Ну и тип! – воскликнул Саня весело.
Я тоже обернулся. Оказывается, Юдин интересовался не студентками, а кем-то другим. Я едва успел заметить коренастую фигуру незнакомца в явно ненормальной одежде. Детально рассмотреть его не удалось, так как он быстро скрылся за углом. Его вид показался мне ужасно нелепым, но на остальных его появление не произвело никакого впечатления. Кто бы это мог быть? И чего ему здесь нужно? Мы поднялись на наш этаж, и я порылся в карманах в поисках ключа. Его не было.
– Вот дьявол! – расстроился я. – Что сегодня за день? Я ключ потерял.
Саня обреченно махнул рукой, показывая, что другого от меня и не ожидал. Он достал свой ключ и сунул его в скважину, но дверь от нажима внезапно открылась сама.
– Ну и дела! – сказал Саня. – Похоже, кому-то понадобились наши конспекты.
Он вошел. За ним шагнул я и прикрыл дверь. С первого взгляда показалось, что все на своем месте. На стенах – плакаты наших любимых групп, груда учебников на столе и подоконнике, одежда, разбросанная по всей комнате. Самая ценная часть нашего имущества – компьютер и около сотни дисков – была не тронута. На месте были несколько томиков моих любимых авторов и занимательный хлам, копившийся в комнате длительное время. Саня был здесь последним, и я вопросительно посмотрел на него.
– Ну?
– Кажется, переодеваясь, я клал одежду по-другому. Но, может, я ошибаюсь. Я спешил.
Он полез в заначку, где хранились наши скромные финансы. Деньги были нетронуты. В шкафу ничего не исчезло. Я не мог понять, что еще могло понадобиться ворам. К тому же замок не был взломан.
– Ты давал кому-нибудь ключ? – спросил я.
Юдин начал злиться.
– Раззява! Это твой ключ нашли. Придется замок менять.
– М-да, – сказал я и сел на кровать. – Наверное, так. Хорошо, что ничего не унесли.
