Александр открыл глаза. Руль джипа, ключи в зажигание, боль в спине, сиденье, коробка передач – он ночевал в машине, стоящий на дорожке для пешеходов возле театра, сюда бы и трезвый не заехал.
«Чья она?»
Он снова осмотрел всё вышеперечисленное, потрогал ключи, обивку сидений, открыл бардачок, потом снова проделал тоже самое, пока наконец его глаза не наткнулись на небольшую царапину в середине панели приборов, отчего он тут же улыбнулся.
«Моя»
Александр посмотрел в зеркало на себя. На его шее висел золотой крупный крест, такие обычно носят батюшки.
«Откуда?»
Он взял его двумя пальцами, проверяя правда всё это или кажется, и прямо в этот момент к горлу подкатил ком, рвущийся наружу. Александр резко открыл дверь, но выйти не смог, он упал на асфальт, еле как поднялся на руки и его тут же стошнило.
– Гражданин вам плохо? – услышал он голос сверху.
Возле него стояли два полицейских.
– Пашка – крикнул один – крест. Это он!
– Гражданин – проговорил второй, расстёгивая кобуру – вам следует пройти с нами.
– Да пошли вы! – крикнул Александр и его снова вырвало.
Не хотите же вы снова читать ересь про то, как полицейские взяли Александра за руки, как один из них наступил в его блевотину и долго матерился, как они его пихнули на заднее сиденье своей машины и повезли в участок?
Не хотите, но уже прочитали, мне очень жаль.
И вот сидя на заднем сиденье полицейской машины, память медленно стала возвращаться к нему.
Он вспомнил лай собак, потом крик женщины и толстого мужчину в трусах с большим крестом на теле.
– Что вам надо? – спросил мужчина с явными признаками страха.
– За что он меня не любит?
– Кто?
– Ну этот ваш Бог или Иисус или кто он там у вас.
– Он всех любит. А тех кого любит больше, тех он и испытывает сильнее.
– Испытывает? Интересно, а что он делает с теми, кого ненавидит?
Машина остановилась возле полицейского участка.
– Буди его, только аккуратно – проговорил полицейский на переднем пассажирском сиденье – смотри, чтоб не обрыгался.
Примерно где-то же в это время в дверь квартиры Александра стучал Толстяк. Ему пришла в голову гениальная идея переложить проституцию в интернет, отчасти он хотел переговорить об этом с ним, хотя истинный повод был немного другим. Он зашёл проверить состояние своего друга.
– Вова! – воскликнул женский голос.
Толстяк обернулся. Перед ним стояла довольно красивая женщина средних лет. Она мило улыбалась, раз за разом поправляя свои скрученные волосы, лезшие в глаза. По карему взгляду и милой улыбкой с ярко выраженными ямочками на щеках, он узнал в ней Полину – девушку к которой он хотел, но так и не осмелился подойти в школе.
– Привет – улыбнулся он, стараясь скрыть смущение.
– А ты чего тут делаешь? Переехал?
– Да не, к Сашке Потапову зашел.
– Так он тоже тут? – радостно спросила она.
– Живёт тут, но сейчас что-то не открывает. Наверно дома нет. А ты здесь как?
– А я интернет продаю. Ну знаешь, подключитесь и получите подарок – она засмеялась – Не ожидала тебя увидеть. Ты говорят крупным бизнесменом стал.
– Да я всегда был крупным – он улыбнулся, положив руку себе на живот.
Может быть они и простояли бы на лестничной площадки долго, ведь им было что сказать друг другу, но … Всегда есть но.
– Знаешь мне сейчас некогда – она протянула ему визитку – Но ты позвони мне, встретимся вечером – поболтаем, вспомним молодость. Хотя мы ещё и не старики совсем.
Они синхронно улыбнулись.
Он взял визитку.
– Только ты обязательно позвони. Я буду ждать – проговорила она.
В обед этого дня, в сторожке Могильщика нервно бродил Полковник. Ему очень хотелось денег, но он просто не знал, как помочь.
– Ты понимаешь? – говорил он тихо – Потапов залез в дом к священнику. Начал нести чушь про религию. Выстрелил ему в две ноги, потом забрал крест. Это минимум три статьи. Грабеж, покушение на убийство и осквернение.
– Три статьи – в четыре раза больше – проговорил Михаил.
Полковник остановился. Могильщик, как говорится, попал в десятку, а потому спокойно продолжил:
– В пять раз.
– В пять? … Это – Полковник поднял вверх глаза, мысленно прикидывая сумму – Это хорошие деньги, но нужно ещё подставное лицо.
– Будет.
Так Александр отвертелся ещё раз…
К вечеру почти незаметно набежали серые тучки, заморосил мелкий дождь.
Ровно в восемь она вышла из подъезда, открыла дверь черной Тойоты и села на заднее сиденье, демонстративно хлопнув дверью.
Антон нажал на педаль газа, и тут только она увидела красную розу, лежащую на сиденье возле левой двери.