– Да. Можно вас на минутку?
– Конечно.
Прюдом был маленьким спокойным человеком с куриной грудью, руки его были покрыты пятнами – следами многолетней работы с химикатами. Голос у него был серьезный и спокойный.
– Завтра две операции по поводу аппендицита. Одного только что притащили в пункт первой помощи.
– Ладно. Я осмотрю их перед тем, как уходить.
– Хотите оперировать? – Прюдом бросил взгляд в дальний конец палаты, где Стивен держал таз перед больным, которого рвало.
– Да. Дайте мне чем-нибудь заняться, – сказал Кеннеди.
Он пристально всмотрелся в темный угол. При тусклом свете затененной лампы хорошо видны были длинные изящные ноги Стивена и изгиб его ягодиц, выделяющихся под облегающими шортами.
Чувствуя на себе их пристальные взгляды, Стивен посмотрел в их сторону и улыбнулся:
– Добрый вечер, доктор Прюдом.
– Привет, Стивен, – ласково ответил Прюдом.
К своему ужасу, доктор Кеннеди увидел, что Прюдом все еще смотрит на Стивена.
Прюдом повернулся к Кеннеди, заметив его потрясение и отвращение.
– Ах да, кстати, я закончил вскрытие человека, которого нашли в выгребной яме. Смерть наступила от удушья, – добавил он.
– Если вы находите сначала голову человека на полпути до дна ямы, то более чем ясно, что смерть наступила от удушья.
– Верно, доктор, – легко согласился Прюдом. – Я указал в свидетельстве о смерти: самоубийство из-за нарушения душевного равновесия.
– Тело опознано?
– О да. Сегодня днем. Он был австралийцем. Пленного звали Гёбл.
Доктор Кеннеди потер лицо:
– Я бы не расстался с жизнью таким образом. Ужасно!
Прюдом кивнул, и его взгляд переключился на Стивена.
– Я вполне согласен. Его, конечно, могли бросить в яму.
– Нашли какие-нибудь признаки насильственной смерти на теле?
– Никаких.
Доктор Кеннеди старался не обращать внимания на то, как Прюдом смотрит на Стивена.
– Убийство это или самоубийство, способ ужасен. Ужасен! Думаю, мы никогда не узнаем, как было дело.
– Сегодня днем, как только человек был опознан, произвели короткое расследование. Доказано, что несколько дней тому назад его поймали на воровстве пайков, причитающихся какой-то хижине.
– О! Понятно.
– Как бы там ни было, я хочу сказать, что он заслужил это.
– Думаю, да. – Доктору Кеннеди хотелось продолжить разговор: ему было одиноко, но он видел, что Прюдом интересуется только Стивеном. – Ну, – сказал он, – я лучше пойду с обходом. Хотите присоединиться?
– Благодарю, но я должен подготовить больных к операции.
Выходя из палаты, доктор Кеннеди краем глаза заметил, как Стивен легко коснулся Прюдома, проходя мимо, а тот ответил незаметной лаской. Он услышал смешок Стивена и увидел, как тот открыто ответил на ласку.
Их бесстыдство потрясло доктора. Он знал, что должен вернуться в палату, приказать им разойтись и отдать их под трибунал. Но он слишком устал, поэтому просто прошел в дальний конец веранды.
Воздух был спокоен, ночь темна и беззвучна, луна, как гигантская дуговая лампа, свисала с небесных стропил. Люди еще ходили по тропинке, но были молчаливы. Все ждало наступления рассвета.
Кеннеди посмотрел вверх, на звезды, пытаясь прочесть в них ответ на свой постоянный вопрос. Когда же, о Боже, наступит конец этому кошмару?
Но ответа не было.
Питер Марлоу сидел в офицерском нужнике, наслаждаясь красотой неверного рассвета и удовлетворительной работой кишечника. Первое было делом обычным, второе – редким.
Он всегда занимал задний ряд, когда входил в уборную. Во-первых, по-прежнему ненавидел облегчаться на людях, а во-вторых, не переносил чужого присутствия за своей спиной, а кроме того, наблюдать за другими было развлечением.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
