Хороший пересказ для нового сюжета…
Прощай, артистка, я почти смирился!»
Москва. Все образы смешались воедино.
Сегодня Любочка готовится читать
Островского, душевные терзанья Катерины:
«Ну почему же нам, как птицам, не дано летать?..»
А ей лететь дано! И выше подниматься
На курсе лучшего наставника на свете!
Жить, умирать, любить, страдать, прощаться…
И приручать. И быть за то в ответе.
Ложатся годы в календарь размытой тенью.
Остались в прошлом те студенческие споры…
Она актриса. И на Лучшей сцене
Ей роли предлагают режиссёры.
В гримёрке тихо, табаком пропахло платье,
Румянец на щеках красней заката.
Корсет тугую грудь зажал в объятья,
Как друг из детства, обнимающий когда-то.
«Прилечь бы, меньше часа до спектакля.
Волненье в теле, и внутри растёт тревога,»
– она подумала. Но вмиг душа обмякла…
«Ну, здравствуй, Люба. Не узнала? Это я, Серёга».
«Откуда ты явился, боже правый!»
Не померещилась ли ей картина эта?..
«В каком ряду сидит мужчина бравый?..»
«Мне на спектакль не удалось купить билета.
Я много лет ждал твоего возврата.
Закончил техникум, работа увлекает.
Мать? Умерла. Не стало нынче брата.
Всего достаточно. Тебя лишь не хватает».
Открылся занавес, и в зале все замолкли.
На сцене женщины, их жизнь однообразна.
«В провинции остаться нету толку!»
«Поедемте в Москву, работать я согласна!»
«Как хочется сказать, родные сестры,
Покаяться лишь вам и никому другому,
Любовь к Вершинину от всех скрывать придётся.
С ним на край света убежать хочу из дома!»
«Старо как мир, но всё же непонятно…
Как проживём мы жизнь, и что в итоге будет?..
Я молода, но годы улетают безвозвратно.
Мы оба любим! Остальное Бог рассудит!»
Спектакль окончен, дремлет алый занавес.
В гримёрке спит актриса под афишей.
Ей снится дом, река, зелёный лес,
Желанный муж и четверо детишек..
Смотреть бы сон, как долгий сериал,
Где всё понятно – счастье в каждом кадре!
Звонок тревожный сновидение прервал.
«Да-да, конечно. Я ещё в театре…»
