Каба и Михась в основном ездили собирать взносы с мелких наркодилеров, да порой проводили подобные профилактические беседы с бизнесменами, подумывающими о смене "крыши". Подобная деятельность не очень впечатляла Карпухина, но как-то изменить ситуацию в данный момент он не мог. В Казани пока не определились с их дальнейшей судьбой, поэтому рассчитывать на какие-то серьезные дела не приходилось. Спасибо и на том, что сразу не зачистили. Но Каба старался не расслабляться. Был готов к любому повороту. Если не убрали сразу, то вовсе не значит, что такого решения не последует потом…
* * *
На складе царило оживление. Как и большинство группировок, казанцы любили подобные места использовать в качестве одной из баз, где можно собраться, подготовиться ко встрече с конкурентами, позаниматься физподготовкой. Сам склад под тысячу квадратных метров был пуст. Лишь в дальнем углу стояли несколько тренажеров да валялось пару матов. Так сказать, чтобы народ в праздности не шатался. Помещение принадлежало одной из подконтрольных коммерческих фирм, работники которой сюда, как правило, не заглядывали.
Когда Каба и Михась появились, здесь уже было человек пятнадцать братков. Кто-то курил, кто-то, присев на корточки в кружок, травил анекдоты, кто-то в попытке скоротать ожидание тягал железо в углу. Поздоровавшись со всеми, Каба поинтересовался у близстоящего:
–– А что за кипиш?
–– Да вроде разборка намечается. Сейчас Руслан подъедет, введет в курс.
Долго ждать не пришлось. Бригадир появился через несколько минут. Коротко поприветствовав собравшихся, он прошел вглубь склада и остановился. Подождал пока братки подойдут поближе, после чего громко обратился ко всем сразу:
–– Значит, так, братва! Сейчас выдвигаемся на Ярославку. Стрелка вроде мирная, но все равно будьте повнимательнее там. Поедем пустыми, поэтому все "железо" оставляем здесь.
–– Так а если они нас пошмаляют? – возразил глыбообразный браток, стоявший рядом с Кабой.
–– А ты не ссы! – успокоил его бригадир. – Ты делай, как говорят, а думать за тебя взрослые будут.
По складу прошел приглушенный гул, но больше возражений не последовало. Иногда случалось, что по договоренности с оппонентами обе стороны приезжали на стрелку безоружными. И даже если вопросы не удавалось решить мирным путем, то как в старые добрые времена их решали на кулаках.
–– Если вопросов больше нет, то сдаем "железо" и выезжаем, – продолжил бригадир.
Братки зашевелились и потянулись в сторону подсобки, где был оборудован один из тайников. Судя по лицам, энтузиастов выезда безоружными на стрелку было не много. Но тем не менее приказ старших нарушать не осмеливались. Когда подошла очередь, Каба вытащил из-за пояса пистолет и протянул Бобу, который занимался сбором оружия.
–– Все? – коротко глянул на него браток.
После секундной паузы Каба кивнул и отошел. Ствол, который он только что сдал, ему выдали примерно месяц назад. Бригада тогда ездила на одну "стрелку", где все могло закончиться пальбой, поэтому вооружили всех, кто выезжал. К счастью, встреча закончилась мирно. А на вопрос Кабы про ствол, бригадир лишь устало махнул рукой:
–– Оставь у себя. Сам ведь просил ствол на постоянку. Только не попались с ним.
Каба действительно спрашивал про пистолет, когда они с Михасем приехали в Москву. Их статус был весьма неопределенный. Учитывая, что из Казани вполне могла поступить команда на зачистку, Каба без оружия чувствовал себя, как без рук. Чуть позже, когда они немного освоились в златоглавой, он по-тихому прикупил в довесок небольшой револьвер, который скрытно носил под штаниной на щиколотке. Именно про него подумал, когда отдавал Бобу свой ТТ. Секундная внутренняя борьба закончилась в пользу оставить револьвер при себе. Если начнется серьезная заварушка, пистолет может помочь, а если все закончится мирно, то никто и не узнает о его наличии.
Когда оружие было собрано, все расселись по четырем джипам и дружной кавалькадой двинулись к заданной точке. Со стороны колонна выглядела внушительно. Никто их не подрезал, не вклинивался в строй, скорее наоборот старались поскорее освободить полосу движения. И даже гаишники, на чьих глазах джипы пересекали перекрестки на красный свет, словно невзначай поворачивались в другую сторону. Понятно же, что серьезные люди едут решать серьезные вопросы!
В далеком уже 1989 году примерно так же первый казанский десант ехал на одну из первых своих разборок. Разве что машины тогда были попроще, отечественного автопрома. Да и нравы не отличались еще кровожадностью. Моду на стрельбу ввели чуть позже. Пионеры бандитского движения разногласия решали по старинке, стенка на стенку, кто кого замесил, того и правда. Казанцы вступительные экзамены выдержали, за столицу зацепились. Ну а дальше пошло по накатанной. Группировка разрасталась, из Татарстана прибывали все новые бойцы. К началу 1992 года в ее составе насчитывалось уже около трехсот человек.
Москву сотрясало от разборок, шла ожесточенная борьба за территорию. Стрельба становилась обыденным методом выяснения прав на что-либо. Но не только это подкашивало группировку. В девяносто третьем разгорелся внутренний конфликт, в результате которого казанцы распались на три независимых друг от друга коллектива. Начался внутренний передел. Вчерашние собратья рвали друг друга на части, пытаясь поделить некогда общее хозяйство. Пользуясь моментом, конкуренты отжимали перспективные точки и ждали, когда казанские москвичи окончательно перестреляют друг друга, чтобы прибрать к рукам остальное. Скорее всего, так и случилось бы не появись в Москве Ленар Ришапов по прозвищу Широкий. Точнее, в Москве он и был, состоял в одной из трех новообразовавшихся группировок. Просто в ходе очередного "междусобойчика" после смерти лидера возглавил коллектив.
Ленар оказался довольно умным человеком. Ему удалось не только примирить земляков, но вскоре и возглавить новое объединение, по сути удержав казанцев от полного распада. Восстановив былые позиции, Широкий постарался отойти от жесткого рэкета, придерживаясь мнения, что деловые переговоры приносят больше финансовой выгоды, чем стрельба. Но не все лидеры группировок разделяли такой взгляд. В 1995 Ленар неожиданно скончался. Его смерть так и осталась загадкой. Ведь буквально накануне Широкий прошел полное обследование в одной из столичных клиник и никаких отклонений в здоровье обнаружено не было. А чуть ли не на следующий день его нашли мертвым у себя в офисе. Обширный инфаркт миокарда. Знамя ОПГ в Москве подхватил Радик Исупов по прозвищу Дракон.
Радик оказался из числа сторонников Ленара. Поэтому продолжил курс на легализацию активов группировки. "Стрелки" со стрельбой отходили в прошлое, но иногда случались ситуации, когда без этого было не обойтись. Впрочем, появилась тенденция, когда к подобным встречам все чаще подключали прикормленных ментов…
Кавалькада свернула с шоссе на грунтовую дорогу и углубилась в лесополосу. Через пару минут взору открылась небольшая площадка, словно специально созданная для интимных деловых встреч. Место рандеву с трех сторон окружал лесной массив. Кабе показалось странным, что для мирной "стрелки" пришлось забраться в такую глушь. Здесь-то как раз более уместно проводить полноценную разборку, со стрельбой и прочими атрибутами боевых действий. Есть где рассредоточить скрытый резерв, а при желании и парочку снайперов. Чем больше он осматривал пространство, тем непонятнее выглядело решение ехать сюда без оружия.
Оппоненты их уже ждали. Такие же крепко-угрюмые парни с мрачной решимостью в глазах. Оружия, правда, не наблюдалось, но Каба сделал для себя однозначный вывод быть настороже. Кто знает, на кой для тихой "стрелки" понадобилось тащиться в такое интересное место. Машины остановились в ряд напротив "собеседников". Захлопали дверцы.
–– Значит так, пацаны, – обратился Руслан к своим бойцам. – Я пойду перетру с их старшим. Вы наблюдаете. Если разговор не сложится, замесите их всех.
Он развернулся и направился в сторону оппонентов. Ему навстречу также двинулся один человек. Ни тот, ни другой не протягивал для пожатия руку, не интересовался как дела. Судя по напряженным лицам, сразу перешли к предмету встречи. Каба сканировал глазами пространство, мысленно расчерчивая траекторию своих движений на случай, если начнется физическое столкновение.
Началось. Но совсем не так, как можно было предположить. Несмотря на ясную погоду по опушке, где проходила встреча, пронесся внезапный ураган, сметая братков с ног.
–– Всем оставаться на местах! Работает РУБОП! – известил "ветер" через мегафон.
Безусловно, со стороны выглядит завораживающе, когда хорошие мальчики в пятнистых камуфляжах и масках слаженно стреножат плохих в кожаных куртках и спортивных штанах. Завораживающе, разумеется, не для тех, кто в этот момент присутствует в эпицентре событий как раз в числе плохих мальчиков. Каба моментально сообразил, что что-то пошло не так, и месить сейчас будут и тех, и других. Поэтому принял единственно правильное решение – упасть на землю и сложить руки на затылке. Избавиться от револьвера он уже не успевал.
Судя по звуку ударов и возгласам боли, не все оказались быстро соображающими. Впрочем, Кабе тоже пару раз перепало прикладом по спине. Наверно, для проформы. Когда всех разложили, бойцы принялись обыскивать плененных. Каба понял, что серьезно попал. Не стоило рассчитывать, что пистолет на щиколотке не обнаружат. Мысли лихорадочно метались в поисках спасительного решения.
Он почувствовал, как собровец наступил на сложенные на затылке руки, а кто-то принялся ощупывать с головы до ног.
–– Опа! – радостный возглас возвестил округу о находке, а ловкие пальцы извлекли на свет божий злополучный револьвер. – Царский подарок! Или скажешь, что не твое?
Голову Кабы резко задрали. Перед ним на корточках сидел крепкий мужик лет тридцати пяти, облаченный в бронежилет поверх обычной одежды, мизинцем держа пистолет за скобу.
–– Ну а если не мое? – отозвался Каба.
–– Не прокатит! – убежденно сказал рубоповец. – С самого начала задержания ведется съемка. Поэтому сказки про нашел и подкинули не пройдут.
Он поднялся с корточек и шагнул в сторону, а голову Кабы снова вдавили в землю. Обыск братков продолжался. Лежа на земле с придавленной головой не получалось понаблюдать за процессом, но по отдельным репликам и обрывку диалогов становилось понятно, что явно не один ствол стал добычей милиционеров. Через какое-то время зычный голос скомандовал:
–– Грузим по машинам! У кого что-то изъяли, везем к нам. Остальных к местным по административке.
Пока шел шмон, к опушке подогнали пару автобусов, задержанных начали закидывать в них. В автобусе точно также разложили лицом в пол, придавив сверху берцами. Каба понимал, что времени на анализ ситуации и выработку линии поведения ровно столько, сколько они едут. Поэтому не стал тратить драгоценные минуты на самобичевание, а прикидывал варианты. Распоряжение перед "стрелкой" сдать оружие и появление РУБОПа почему-то не казалось совпадением. Скорее наоборот: "старшие" предполагали облаву, потому и отправили пацанов пустыми. Вывод напрашивался неутешительный. Либо среди них завелся оракул, который предвидит подобные вещи, либо сами "пригласили" РУБОП на опушку. По нынешним временам такой вариант не казался из ряда вон выходящим.
Каба просекал, что в любом случае он конкретно попал. Что по армейским законам, что по бандитским понятиям невыполнение приказа является очень тяжким проступком. Скорее всего, в назидание остальным, никто его вытаскивать не будет, и тогда спасение утопающих становится делом рук самих утопающих. Но даже если удастся вывести себя из-под статьи, проблема на этом не иссякнет. Хорошо если просто повесят штрафную сумму, а то ведь могут и переломать, опять-таки, чтобы другим не повадно было.
Он искал выход, но пока не находил. Все объяснения, которые приходили на ум, отметались как несостоятельные. Опер был прав: сложно отвертеться от пистолета, который специально крепился для скрытого ношения.
Автобус достиг своего пункта назначения. Началась выгрузка. Тем же макаром его выкинули на улицу и два бойца, согнув чуть ли не до земли, поволокли в здание. В коридоре, где уже находилось несколько задержанных, Кабу за одну руку пристегнули к вделанной прямо в стену скобе. Сопровождающие пошли за следующим пленным. Он осмотрелся. По длинному коридору вдоль одной стены чередовались двери кабинетов, другая была сплошной, украшенная скобами для "почетных" гостей, вмонтированными на расстоянии друг от друга в паре метров. Четыре "почетных" гостя уже наслаждались гостеприимством хозяев, как и Каба, прицепленные за одну руку. Насколько он успел обратить внимание, парни были из числа тех, с кем РУБОП не дал возможности договорить.
–– Слышь! – окликнул его ближайший сосед, здоровяк лет двадцати пяти. – Ваша прокладка?!
–– Ага, Олвейс Ультра, пять капелек, – хмыкнул Каба.
–– Ты че?!? Рамсы попутал? Какая на хрен ультра? Говорю, вы мусорам сдали?
–– Ты, землячок, базар фильтруй! Вы на кой заряженные на мирную стрелку приперлись?
–– Какая, нах, мирная?! Был цинк, что разбираться с вами будем по серьезному! Откуда гоблины нарисовались, если не с вашей подачи?!
–– Были бы они с нашей подачи, нас вообще там не было бы. Скрутили бы вас по-тихому без нас. А так мы не меньше вашего под ихний пресс попали.
Оба умолкли, поскольку по коридору волокли очередного задержанного. Стена пополнилась новым гостем.
–– Не там, земляк, проблему ищешь, – Каба постарался придать своему голосу уверенности.
–– Старшие разберутся. И если это ваш косяк, то мы с вас спросим! – прошипел в ответ собеседник, давая понять, что разговор окончен.
