– А могу я узнать, что было в оригинале от 1587 года, миледи?
– В документе от 1742 года сказано, что после того как девица сбежала, «Гуго выбежал из замка, приказал конюхам седлать свою вороную кобылу и спустить собак, дав им понюхать косынку оброненную девицей». Но затем по переделанной легенде сэр Гуго Баскервиль-Воган погибает от страшного чудовища именуемого – собака Баскервилей.
А оригинал от 1587 года говорит нам, что Гуго нагнал девицу и лично убил её. Зачем он это сделал в документе не сказано. Потом отец и братья девицы решили ему отомстить, подкараулив его во время охоты. Но кто-то из слуг фермеров за вознаграждение предупредил Гуго о засаде и наш злодей сам устроил засаду на фермеров.
Он поймал их и приказал их затравить собаками. Умирая, отец девицы проклял Гуго и его потомков. Он произнес проклятие и наслал на род Баскервилей призрак, который будет предвестником смерти. Именно поэтому призраком и стала собака, мистер Мартин. Понимаете? Гуго затравил нечастных собаками, и они, умирая, вызвали из самого ада собаку для рода Баскервиль!
Гуго рассвирепел от такого проклятия еще больше и приказал не хоронить тела растерзанных фермеров, а бросить их в болото. Старик, когда его волокли туда, несмотря на многочисленные раны, был еще жив. И он сказал, что сам Гуго не будет погребен по-христиански. Его не положат в фамильном склепе. Ибо проклятие тогда упадет на всех жителей округи, и все грешники заплатят за свои дела.
И только самом конце манускрипта, все идет так же, как и в поддельном документе от 1742 года. «Многие в нашем роду умирали смертью внезапной, страшной и таинственной. Так пусть не оставит нас провидение своей неизреченной милостью, ибо оно не станет поражать невинных…»
– И вы хотите сказать, миледи, – спросил Джеральд, – что сэр Генри Баскервиль, ваш муж, пал жертвой проклятия?
– И Степлтон, также пал его жертвой. Он ведь тоже Баскервиль. Все Баскервили так умирали.
– Но сэр Чарльз Баскервиль, дядя вашего мужа, от которого тот унаследовал имение, умер не от проклятия, миледи. Его убил Степлтон. Разве нет? – настаивал на своем Джеральд.
– А вы знаете настоящее имя Степлтона, мистер Мартин?
– Вы уже сказали его мне, миледи.
– Его имя Гуго Роджер Джек Баскервиль-Воган. И имя хозяина Баскервиль-холла в 1742 году Гуго Баскервиль-Воган. И имя того, кто владел поместьем в 1587-ом году также Гуго Баскервиль-Воган. И фамильный портрет Гуго был весьма похож на Степлтона. И портрет сэра Гуго из 1587 года также напоминает его. Хотя тот Гуго был изображен слишком молодым. Но сходство есть! Отчего так, мистер Мартин? Да от того, что проклятие рода Баскервиль существует! И Степлтон был его частью много лет назад. Проклятие действует по-разному, и провидение тогда избрало Степлтона в качестве орудия смерти!
Мартина заинтересовали слова леди о портретах.
– А эти портреты сохранились, миледи?
– Один портрет Гуго, сразу, после того как сыщик Ньюнс закончил здесь следствие и убил собаку, был по приказу Генри уничтожен.
– Это портрет 1742 года?
– За год точно поручиться не могу, но того времени.
– Все понятно. Значит, вы считаете, что я выступаю против сил, которые не имеют отношения к миру живых, миледи?
– Да. А иначе как можно объяснить эти смерти?
– Значит, и искать здесь нечего? – спросил детектив.
– Почему нечего? Есть что искать, мистер Мартин. Могилу Гуго Баскервиля-Вогана. Его нужно найти и похоронить по-христиански. Но не в родовом склепе Баскервилей.
– Похоронить?
– По вашему лицу, мистер Мартин, я вижу, что вы мне не верите.
– Я, по-прежнему, считаю, миледи, что искать нужно живого человека. В одном из ваших писем я прочитал такие строки из манускрипта:
«Мой отец сэр Гуго Баскервиль-Воган, приготовил это место для себя, и при его жизни на плите было высечено его имя. И я должен был накрыть этой плитой тело его. Однако не смог этого сделать. Священник заявил, что нельзя хоронить Гуго в фамильном склепе. Тело его проклято. Тогда я спросил, отчего так? Тот сказал мне, что проклятое тело преступника должно быть похоронено…»
– Да я писала об этом Джеку в Америку. Он спрашивал меня о могиле Гуго, которая обросла легендами. И мой муж немного рассказал мне об этом. В 1800 году склеп был вскрыт одним из Баскервилей и оказался пустым.
– А скажите, миледи, у мистера Степлтона-Севиджа были дети?
– Дети? У нас с ним детей не было. И насколько я знаю, в Америке у него также их нет.
– Я не Америку имел в виду. Здесь у него могут быть дети?
– Здесь? Нет. Исключено. А почему вы спросили, мистер Мартин?
– В одном из писем Севиджа некто говорит ему о сыне. Вот посмотрите. Джеральд протянул миледи письмо.
«Дорогой, Севидж.
Ничего нового Вам сообщить по поводу сына не могу. Он не желает Вас признавать, и помогать в ваших поисках наотрез отказался.
Вы спросили, как продвигаются его собственные поиски. Не могу сказать по этому поводу ничего определенного. Он многие места перерыл в своих владениях, но те могильники, которые он раскопал, не имеют к нашему делу никакого отношения…».
Леди прочитала и вернула письмо Мартину.
– И кто это пишет? – спросила она.
– Вот это я и хотел бы выяснить. Но, подписи нет и письмо отпечатано на машинке. И почему Севидж интересуется сыном? Не племянником, а именно сыном.
– Этого я не знаю. Еще одна загадка, мистер Мартин. Но простите меня, уже светает и мне пора. А вы если желаете остаться здесь, оставайтесь. Вся библиотека к вашим услугам. А еще я дам вам совет.
– Какой, миледи?
– Степлтон приглашал вас вечером на болота?
– К домику в Меррипит-хаус.
– Сходите туда завтра вечером, если не боитесь, и, может быть, вы найдете ответ на один из ваших вопросов…
***
15 мая, 1939 года. Баскервиль-холл.
Дорога на болота.
Под утро Джеральд вернулся к себе в комнату и решил немного поспать. День предстоял тяжелый. Он, не раздеваясь, лег на кровать, и уснул быстро. Но через час его разбудили.
– Мистер Мартин!
Джеральд проснулся, вскочил с кровати и бросился к двери. Щелкнул замок. На пороге стоял бледный сэр Чарльз Баскервиль-Воган, новый хозяин Баскервиль-холла.
– Мистер Мартин! – баронет вошел в комнату.
– Что случилось, сэр?
