Я застыла с пачкой заварки в руках. Про себя я еще не решила, как буду выкручиваться, врать или все отрицать, изображая дурочку, слишком мало времени у меня было. Но то, что мне могут дать второй шанс, было событием из ряда вон выходящим и по определению невозможным в нашей тили-мили-тряндии. Владение смертельно опасным для местных оружием не простят, скорее уж не заметят владение ядерной бомбой.
– Ты должна понимать… – Семеныч выпрямился.
– Погоди, – перебила его Пашка, – давай лучше я.
Я переводила взгляд с одного на другого, тщетно стараясь подавить надежду.
– Тебя хотели убить, – дождавшись разрешающего кивка старосты, продолжила она.
Приехали. Мне даже не пришлось ничего изображать. Непонимание большими буквами было написано у меня на лице. Да меня каждый день кто-нибудь на прочность проверяет, и не всегда эти «проверки» носят безобидный характер. О чем мы вообще сейчас говорим? Не похоже, что о нарушении закона и не о пропавшем серебре. Надежда встрепенулась, еще сильнее овладевая моим сознанием. Может, еще не все потеряно.
– Смотри, три дня назад появляется сообщение о пропаже детей.
Я подняла брови, прошло уже три дня. Сколько же я спала?
– Ты срываешься со стёжки в filiideterra. И именно во время подготовки неуравновешенных подростков к первой охоте.
– А если б не сорвалась? – Я все-таки достала заварку и стала насыпать в чайник.
– Нет, расчет был верен. – Явидь поправила черные очки и вдруг спросила: – Сколько у тебя денег?
– Э-ээ, – я даже оглянулась, – точно не знаю.
– Вот именно. Слухи о ненормальной, которая могла бы жить в любом уголке мира и ни в чем себе не отказывать, но вместо этого предпочла наш гадюшник, разошлись очень далеко. Ни для кого не секрет, что… кто держит тебя здесь. Ты бы пошла, без вариантов.
– Ну, вы могли бы рассказать мне о первой охоте, об опасности, о том, что дети никогда не пропадают из filiideterra. Вы могли меня остановить.
– Ты бы поверила? – Старик не скрывал иронии. – Ты веришь сухим строчкам анонима, но не соседу. Не веришь мне. Никому, кого знаешь. Препарируешь каждую фразу, каждый жест, каждый поступок, ищешь подтекст, двойное дно и находишь. Твои выводы всегда не в нашу пользу. Сколько детей учатся в filiideterra? Ни один родитель, кроме тебя, не сорвался с места. Ни один. Потому что они знают, когда можно верить, а когда плюнуть. Потому что земля детей безопасна. Запомни это, в конце концов. – Он стукнул кулаком по колену.
Я с удивлением посмотрела на старого ведьмака, в голосе которого слышалась обида.
– Хорошо, – согласилась я. – Надо у автора новости узнать, зачем он это сделал.
– Мы бы с удовольствием, – явидь щелкнула пальцами, – но визирга, с адреса которого была выложена новость, вчера нашли с вырванным горлом в Серой цитадели.
– Серая цитадель? – переспросила я.
Семеныч кивнул. Хорошего мало, Серая цитадель – резиденция Седого демона, хозяина нашего Юкова в частности и всех Северных пределов в общем. «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»[4 - Из комедии «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова (1795—1829). Слова горничной Лизы (действ.1, явл. 2)], как писал классик.
– Все равно не понимаю. – Я помотала головой, словно хотела вытрясти засевшие там мысли. – Меня могли убить, могли и не убить, как собственно и получилось. Когда желают смерти, бьют наверняка, быстро и надежно. А тут – сложно, муторно и результат не гарантирован.
– И зачинщик по-прежнему неизвестен. – Явидь вскочила и стала расхаживать по комнате. – Он остался в тени. Нужна была «естественная» смерть, смерть, которая не вызовет вопросов. Это было важнее, чем результат. Он знает о готовности летних к охоте, знает об их нестабильном состоянии. О чем это говорит?
Я раскрыла рот и закрыла. Понятия не имею.
– О том, что этот некто занимает высокое положение и имеет доступ к информации, – ответил ведьмак.
– Правильно. – Пашка остановилась напротив меня. – Затем вроде бы пустяковая новость подается под правильным углом, и ты сама бежишь в пасть тигру. Вуаля, цель уничтожена, винить некого.
– Мог бы и не стараться. – Я со злостью поставила чайник на стол, выплеснув пару коричневых капель заварки. – Я бы на переходах без посторонней помощи загнулась.
– Это уж чисто твоя инициатива, – подруга хихикнула. – Кто ж знал, что ты через Бесово попрешься да еще и на своих двоих.
– Что в этом такого? – Я стала расставлять чашки.
– Ничего, – буркнул старик. – Ты максимум сколько переходов в день совершала? Три? Четыре? И все на машине.
– Ну да. А что? – снова спросила я.
– А то. Магия и механизм плохо сосуществуют, знаешь же. Они гасят друг друга, что-то отключается в машине, но что-то и дает сбой в магии. Они компенсируют друг друга, уменьшая воздействие. Когда ты на своих двоих, даже частично экранировать магию нечему. Есть ты и переход.
– Его магия разрушительна. Стёжка пробивает стены мира. Как думаешь, – явидь хитро прищурилась и села обратно за стол, – справится она со стенами твоего разума?
– То есть сама виновата?
– Да. Я бы больше чем на три в одиночку, без техники и без амулетов не отважился, – крякнул ведьмак и посмотрел на меня с жалостью. – В общем, дай мне слово, больше никаких авантюр на моей стежке. Не порть мне статистику. Договорились?
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
