– Не должен.
– Но мог узнать.
Акстафой пожал плечами.
– Кто-нибудь к вам приходил недавно? Может, звонили?
– Э-э… н-нет, а я бы все одно не открыл. Пусть гуляют себе на все четыре, у меня так или иначе за душой ни шиша!
– Вот тут вы верно подметили… Так-с, Кузьмича я записал, у кого еще занимали? Сколько у Кузьмича?
– Вы меня стыдите прямо…
– Не думал, что вам чувство стыда знакомо.
– Шутите?
– Говорите.
– А к чему, собственно? При чем тут мои долги и убийство Ефремова, я не пойму? Связи не прослеживается ну никакой.
– О связях оставьте мне и Крещеному думать, ваша задача и забота единственная на вопросы следствия дать четкие, однозначные и ясные ответы. Нам в деле официальном, подсудном, кривда да полуправда без надобности, понимаете?
Акстафой кивнул:
– Ну, у Кузьмича сперва я занял. Около двадцати тысяч.
– Около? Или все-таки двадцать.
– Двадцать.
– А еще кто?
– Жена моя, Юля Лукьяновна. В общей сложности порядка сорока тысяч.
– Дальше-дальше.
– У Селифанова занимал, электромонтер он вроде, не помню сейчас, сколько, но давным-давно, около полугода назад…
– Вы хоть кому-нибудь долги вернули свои?
Акстафою не нашлось, что ответить. И Ламасов все понял, а пока Акстафой вспомнил фамилии и имена Луганшина Ильи и Щитовидкина, Софрона Сильвестровича, а еще Тульчанова, Аркадия Валентиновича, сумел назвать Варфоломею номера их телефонов, а Варфоломей записывал за ним слово в слово.
– Но это, надо полагать, только часть имен?
Акстафой вздохнул.
– Кто-нибудь из перечисленных вами знает, где вы живете?
– Это вы у них спрашивайте. Я не экстрасенс.
– А жена ваша, Юля, не могла кому-то адрес ваш назвать?
– Ей-то… на кой оно? Да и никто не знает адреса ее и телефона, чтобы обо мне допрашиваться да дозваниваться!
Варфоломей хмыкнул:
– Ладно. А кредиты оформлены на вас?
– Оформлены… давнишние.
– И как, тянете?
– Как бурлаки на Волге.
– А с сомнительными личностями дел не имели?
– С какими сомнительными?
– Ну, кто знает?
– Не имел… нынче, впрочем, все сомнительно.
– Ясно. Вы сегодня никого не видели, когда в подъезде стенку красили? Никто от Ефремова не выходил, не входил?
Акстафой поискал взглядом пепельницу, ткнул в нее окурок:
– Нет.
– Это со всей уверенность?
– Категорически.
– Ну, пусть так.
Варфоломей поднялся из-за стола.
– И еще одно…
Акстафой поднял недобрые глаза:
– Рожайте уж, я готов.
Варфоломей, пригибаясь, прошел по коридору, развернул к себе туфли, начал обуваться и скороговоркой проговорил:
– Десятикилограммовую гирю на вытянутой руке легче удержать на протяжении сколько-нибудь долгого времени, чем до краев наполненный водой стакан – и при этом не расплескать ни капли. Научный факт вам из энциклопедии.
– Из энциклопедии вымысла лейтенанта Ламасова? А то у вас и статистика, и физкультура, и наука, и все в одном флаконе…
