– Это ты несешь чушь! Ты измеряешь меня человеческими мерками, а я не человек!
Зло рассмеялась ему в лицо. Быть может, я слишком долго сдерживалась, и все сдерживаемое теперь невозможно было остановить. Теперь я произносила слова на повышенном тоне:
– Зато я человек! Так получай мои мерки: я не приду к тебе, даже если буду испытывать невыносимую страсть!
– Замолчи, сделай себе одолжение, – он цедил каждое слово.
Но молчать я уже физически не могла:
– Да, Лаур! Потому что есть плоть, а есть гордость. И самоуважения для меня стоит выше каких-то утех. Я о своем имени не забыла, как все тут. И потому даже с мельчайшей просьбой к тебе больше не подойду!
– Замолчи! – рявкнул он.
Да, я тоже злилась, но его ярость была совсем уж неуместной, потому я добавила мягче:
– Очень надеюсь, что ты найдешь себе другую девушку. И она ответит тебе взаимностью. Но это определенно буду не я.
Уж не знаю, что такого ужасного прозвучало в моих последних словах, но приятное лицо исказилось до неузнаваемости. И почти сразу Лаур страшно захрипел, вдруг подаваясь вперед. Я успела отпрыгнуть, но с разинутым ртом наблюдала трансформацию: плотная ткань формы рвалась, и без того мощная мускулатура расширялась на глазах. Лаур падал на четвереньки, а приземлился уже на четыре огромные лапы. И так быстро, что я не успевала наблюдать, как все его тело обрастало шерстью. Передо мной стояла кошка. Нет, огромный тигр или барс, почти полностью белоснежный, но испещренный серыми полосами. Он тряхнул головой, отчего по всему телу прошла волна, а остатки ткани слетели на землю. Ощерившаяся пасть обнажила длинные клыки.
Я испуганно закричала, подалась назад, но упала. Ближе всего находились друзья Лаура, и они вряд ли кинутся мне на помощь. А этими клыками он может за секунду разорвать меня на несколько гордых герцогских кусков! Но хищник не нападал, а опустил голову к моим волосам и так замер. И вдруг страх прошел – исчез мгновенно, как будто его и не было. Возникло ощущение защищенности. Захотелось не оттолкнуть, а обнять за могучую шею. Прижаться и хоть ненадолго раствориться в его силе, в полной непроницаемости ото всех бед. Несмотря на собственные недавние слова и его теперешний вид, Лаур вдруг вызвал во мне приятное тепло, как будто был моей семьей, защитником и существом, которому я могла бы бесконечно доверять.
Но я не успела поднять руку и дотронуться до его шерсти. Оборотень вдруг вскинул голову и просто пошел от меня. И по мере его удаления, притяжение быстро исчезало. Это и есть то самое ощущение «истинной пары»? Не для того ли Лаур и обернулся прямо здесь – чтобы заставить меня это почувствовать? Ничего общего со страстью, а чувство защиты и доверия. Но, к счастью, уже через пару минут оно пропало совсем. Хотя, наверное, я теперь не смогу смотреть на Лаура прямо и не испытывать при том смущения.
И снова в глазах его друзей я не рассмотрела ни осуждения, ни насмешки – только чистый, непонятный мне, интерес. Да чего, бесы их дери, они от меня ждут?
Квест 7: Пройти посвящение
Многолетняя расслабленность сказывалась – я попросту не привыкла существовать в условиях военного положения. Да еще и усталость от переизбытка эмоций тоже играла роль. Так или иначе, но уснула я почти сразу, едва только голова коснулась подушки. Уснула! Как будто меня несколько раз не предупредили об опасности!
Но как только в темноте раздались шорохи, сразу пришла в себя. И даже вскрикнуть не успела – от возмущения, на испуг времени не было. Ведь я заперла комнату изнутри, разве честно пользоваться магией, чтобы провести эти свои дикарские обряды?! То, что начинается именно «посвящение», я поняла сразу. И этим тут же успокоилась. Никто в результате подобного ритуала серьезно не пострадал, иначе Анаэль, Нора, Мирк или Мирна намекнули бы на это. Да и вряд ли ректор Шолле рискнул бы моим здоровьем, если бы подобное могло произойти – если уж мой отец так давил, устраивая меня в академию, то в каком бы он пребывал настроении, если бы забирал меня отсюда, предположим, со сломанной ногой? Нет, единственная цель глупого обряда – уязвить, унизить и высмеять. Показать новичку, что теперь он часть академического сообщества, где у старших курсов есть магический перевес, а младшим лучше сразу принять во внимание, что их положение в обществе до поступления теперь значения не имеет. Будь ты сыном рыбака или престолонаследником – неважно, тебя все равно унизят, чтобы ты смог посчитать себя частью этого нового мира.
И незнакомый голос торжественно подтвердил мои выводы:
– Не сопротивляйся, Тиалла, это все равно неизбежно.
Сцепила зубы, понимая, что так и есть. И чем меньше я им дам повода для смеха, тем безболезненнее пройдет процедура. В темноте мало что можно было разобрать. Единственное, что я поняла, – их было несколько, и они были физически сильны. Возможно, все парни. Или девушки пока в процесс не вмешивались. Мне туго завязали глаза. И оставалось только порадоваться, что моя ночная сорочка была до пят. Никаких фривольностей, если не считать фривольными вышивки на длинных рукавах и воротнике. Да здешняя школьная форма выглядит намного развратнее, чем мой ночной наряд! Порадовалась хотя бы этому, раз больше поводов для радости не нашлось.
Однако босые ноги тотчас ощутили холодный пол, добавив к волнению еще и дрожи. Меня толкали, похоже, к выходу из комнаты. Я поняла, что мы уже в коридоре, только когда почувствовала под ногами дорожку с жестким ворсом. Длинный проход, лестница, снова пролет… Куда меня ведут? Я уж было примирилась с мыслью, что меня в таком виде и босую заставят пройти по двору до другого корпуса. Но ничего, и это я переживу. Моих жалоб они не услышат! Все же фамильная гордость – почти материальная ценность. О ней не вспоминаешь, пока не попадаешь вот в такие ситуации. Зато в них она начинает заменять рефлексы.
Но едва я об этом подумала, как меня перехватили сильные руки и оторвали от пола. Теперь меня кто-то нес. Надо же, какая услужливость. И это в очередной раз подтвердило догадку, что слишком невыносимых издевательств не планировалось… или что меня собираются доставить куда-то далеко. Я послушно закинула руку на плечо парню и даже не пыталась стащить повязку с глаз. Просто переживу все молча, не вовлекаясь эмоционально. Но любопытство все же заставило меня провести рукой по его спине – итак, школьная форма, на ощупь не определишь, какая именно. Потянулась и коснулась пальцами затылка: волосы довольно коротко острижены, здесь у многих такая прическа. Она также не дала подсказок. Зато голос над моим лицом показался знакомым:
– Потерпи немного, не распускай руки, если не хочешь, чтобы все началось быстрее.
Я тут же одернула конечность, хотя и не поняла, что имелось в виду в этом предупреждении. Попыталась вспомнить владельца тихого голоса – я с ним определенно общалась раньше! Вот только меня оставят в покое, дадут спокойно соображать, и сразу вспомнится. Да на краю сознания вертелся ответ, просто никак не формулировался. Ведь пока сердце колотилось в горле от происходящего и смутной тревоги, несмотря на все убеждения разума. Страх, пусть и запоздало, давал о себе знать.
Снова помещение. Об этом я догадалась по звуку шагов несущего меня парня и его друзей, которые от нас не отставали. Едва слышимые смешки и шепот, но ничего конкретного. А потом сильные руки меня переместили на… кровать. Вряд ли мы вернулись в мою же комнату, это было бы слишком просто.
И первый голос снова произнес с той же торжественностью – он будто бы о выступлении бродячей труппы объявлял:
– Тиалла из неважно какого рода! Мы приветствуем тебя в академии. Но чтобы стать настоящим студентом, ты обязана пройти посвящение! Только после этого ты не будешь считать себя чужой здесь, как и никто не осмелится назвать тебя чужой.
Я сидела на мягкой постели, а рукой сжимала то ли перину, то ли плоскую подушку. Пауза затянулась, потому я не выдержала:
– Так начинайте уже! Чем вы собираетесь меня задеть?
И ответом мне был смех. Волнение от него снова взметнулось вверх и застучало в ушах. Чтобы скрыть назревающую панику, я пыталась говорить уверенно и спокойно – мол, я настолько морально сильна, что даже не удивлена похищению среди ночи! Кстати говоря, заочно спасибо Норе за предупреждение. Если бы не она, то мне сейчас было бы намного сложнее. Вот так странно и вышло: вроде бы не подруга, а дружескую поддержку невольно оказала.
Другой незнакомый голос раздался в стороне – и довольно близко:
– Хочешь сказать, что задеть тебя невозможно?
Я не ответила. Хотела бы, да осеклась. Бросать им вызов я не собиралась. Пусть сделают запланированное и отпустят. Но моя излишняя смелость может вызвать всплеск смелости и у них. Мне выход за планы точно не нужен. Потому я просто сидела и ждала любых действий. Но невольно вздрогнула, когда моего плеча коснулись и сказали почти шепотом:
– Условие только одно, Тиалла: не снимай повязку. Если выполнишь, то ровным счетом ничего страшного не случится. Готова?
Не успела ответить – лишь охнула, когда та же рука с силой надавила, вынуждая меня упасть спиной на постель. И с двух сторон меня прижали. Попыталась вырваться, но парни были намного сильнее, а голос над самым ухом почему-то начал сводить с ума:
– Мы знаем твое слабое место, Тиалла. Ты настолько невинна, что даже внутри себя не переходишь границ. И будет неплохо показать тебе… тебя.
Неожиданное головокружение было знакомым. Я вмиг сопоставила, и, вместе с собственным криком, испугалась на полную катушку:
– Янош? Инкубы?!
Но мне не позволили вывернуться. В столовой даже один инкуб заставил меня ощутить возбуждение, а сколько их было тут? Двое, прижимающихся сейчас ко мне с двух сторон? Не двое, напавших совершенно точно было больше! На что способна целая компания инкубов, которых будет некому остановить?
Я снова безуспешно дернулась, но справа моей шеи коснулись пальцами, нежно провели, а слева я почувствовала легкий ветерок, кто-то дул мне на висок. Они внушают мне! И, даже несмотря на осознание, я не могла сопротивляться – мгновенно расслабилась под натиском немыслимой ментальной атаки. А когда ловкие пальцы побежали по шее, к щеке, то почти растеклась, как растаявшая свечка. Остатки разума подсказывали: это не я. Все реакции сейчас – не мои. И все, что сейчас произойдет, – произойдет без моего настоящего участия! Пусть внушают мне это фальшивое желание, демонские отродья. Это все равно не я!
Но один из инкубов почти навалился на меня и прижался губами к шее. А затем провел там же языком, заставив задохнуться. Другой перехватил мою руку, зачем-то завел ниже и прижал ее к себе. Да, я была невинна – и в мыслях, и в поступках, но и образованием не обделена. В моем возрасте многие уже замуж выходят, и уж наверняка знают, откуда берутся дети и что делают в постели законные супруги. Инкуб с нажимом провел моей рукой вдоль своего тела, и с этим я ничего поделать не могла. Но ощущение его вибрирующего возбуждения странным образом подогнало и мое. Мы все оставались в одежде, но кожа вдруг стала такой чувствительной, что я ощущала каждое их прикосновение к ткани моей длинной ночной сорочки.
Касание к животу, уверенное движение выше, но пальцы остановились, не достигнув груди. Я выдала едва слышный стон – то ли облегчения, то ли разочарования.
– Нравится? – это Янош, и теперь его шепот скидывал мое сознание в безумие.
Я постаралась ответить честно:
– Да. Но ослабь внушение и спроси еще раз, Янош.
Тихий смех, который теперь звучал распаляюще. И этот смех мне прямо в волосы, и руки, блуждающие по ткани, иногда переходящие на голую кожу шеи, и тяжелое дыхание – то ли их, то ли мое собственное. Я уже не различала, чьи руки меня касаются, кто говорит, а кто судорожно втягивает сквозь зубы воздух. И новая тяжесть – это кто-то из моих мучителей передвинулся еще дальше, или к ним присоединился третий. Но он не навалился всем весом, а завис надо мной. Тело невольно подавалось вверх, чтобы снова, хотя бы вскользь, ощутить это соприкосновение.
Моих губ коснулся палец. Очень нежно обвел. Я невольно приоткрыла рот, хоть и сама не понимала, чего хочу больше: чтобы меня оставили в покое или, наконец, поцеловали. А ведь я даже представления не имела, кто из них собирается меня целовать! От предвкушения такой желанной, много раз прокрученной в голове раньше, но ни разу не испытанной ласки, захотелось выгнуться.
И голос почти в самые губы, как если бы спрашивающий в точности прочитал мои мысли:
– Ты уже целовалась, Тиалла?
И снова честность на грани абсурда, но именно она позволяла мне чувствовать себя собой:
– Нет. И еще пять минут назад я бы не хотела, чтобы это произошло с незнакомцем.
