Маг и я

Тридцать первое августа – это последний день лета. Лета, которое жители славного города Санкт-Петербурга наблюдают исключительно на листках календаря.

Поэтому утро своего двадцатипятилетия я провела в обнимку с книгой, жалея себя и мучаясь от непонятно откуда взявшегося насморка. Хотя почему непонятно? Как раз понятно – в Питере, как шутят местные жители, погода одинаковая круглый год, поэтому в любое удобное для вас время можно подхватить какую-нибудь противную заразу. И хотя говорят, что зараза к заразе не пристает – не верьте! Еще как пристает.

Вот и приходится читать любимую книгу, укутавшись в плед, попивая чай с малиной и сидя в обнимку с любимым плюшевым мамонтом Димкой. И да, я действительно ужасно жалею себя, так жалею, что прямо плакать хочется!

Нет, посидеть с хорошей книжкой – это мое любимое занятие, и я провожу за ним любую свободную минуту. Да что там! Я даже заснуть не могу, не почитав хотя бы полчаса.

А причина моей хандры в том, что вот уже два года я живу совсем одна, как настоящая отшельница.

И вся, просто вся моя жизнь похожа на сплошной «день сурка»: встаю рано утром, поспешно собираюсь, бегу на работу. А работаю я ветеринаром, и работу свою, к слову, очень люблю. После работы иногда захожу в магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин, потом делаю вечные бутерброды с чаем, устраиваюсь на диване поудобнее и звоню родителям, чтобы, отчитавшись за день, наконец-то с чистой совестью погрузиться в любимый книжный мир.

И так изо дня в день вот уже несколько лет. Сегодня, завтра, вчера. Всегда.

Что же меня не устраивает, спросите вы? Ну, я даже не знаю. Я всегда мечтала именно об этом – быть взрослой и независимой, заниматься любимым делом, иметь личное пространство. Когда родители говорили мне ложиться спать не позже десяти, заставляли делать уроки или чуть ли не насильно кормили полезными овощами, я думала, что счастье – это быть свободной и ни от кого не зависеть. Бойтесь своих желаний, как говорится!

Я имею все вышеперечисленное, но не чувствую себя особенно счастливой, скорее наоборот – все больше ухожу в мир книг, где есть чудесные храбрые герои, разнообразные приключения, яркие путешествия и, самое главное, где есть место настоящей магии.

Надо признаться, я страдаю и другими, как мама это называет, «глупостями» – например, представляю себя на месте героинь любимых книг и мысленно переписываю окончания историй по своему вкусу. А что? Имею право.

Правда, я боюсь рассказывать кому-нибудь о своих фантазиях – сами понимаете, негоже взрослой девице двадцати четырех…вернее, уже двадцати пяти лет думать о всяких глупостях!

Но самое неприятное то, что на контрасте с книгами реальный мир кажется мне все более серым и скучным. А если прибавить ко всему вышесказанному то, что мои родители и младший брат живут в другом городе, а любимого мужчины нет, да и не предвидится – сразу станет понятно, почему я сегодня в таком дурном настроении.

Почему я сегодня колючий ежик. Грустный колючий ежик.

Еще немного пострадав для приличия, я решила позвонить своей сменщице из ветеринарной клиники и по совместительству единственной подруге Карине, и узнать, как дела у недавно попавшего к нам щенка фокс-терьера, у которого была повреждена левая задняя лапка. Хозяева приносили его к нам на перевязку каждый день, и я уже успела привязаться к маленькому игривому Аркашке.

А пока набирала номер и ждала ответ, от нечего делать крутилась перед зеркалом. Оттуда на меня смотрела темноволосая, немного лохматая девушка с серыми глазами, бледно-зеленой…шучу, просто бледной кожей и довольно унылым выражением лица. Да-а-а, про такого человека вряд ли скажут, что к нему тянутся люди. Из чистой вредности я показала отражению язык – пусть девочка Анид из зазеркалья не задается.

Моя мама говорит, что я хорошенькая, а если бы почаще уделяла себе время – то вообще была бы красавицей. Не знаю, в ухудшившемся ли с возрастом зрении дело, или в материнской любви – но я-то вижу, что на самом деле я вся какая-то обыкновенная. Судите сами: темные волосы средней длины, обычные серые глаза (правда, с небольшими золотыми крапинками), скучный прямой нос, среднестатистический женский рост в сто шестьдесят пять сантиметров, нормальное худощавое телосложение… И, собственно, все – взгляду больше не за что зацепиться. Вот были бы у меня или ярко-рыжие волосы, или зеленые глаза, или длиннющие ноги, или большая-пребольшая…

Мои размышления о прекрасном прервались, когда Карина взяла трубку:

– Алло, ветеринарная клиника «Хомяк-здоровяк», здравствуйте! – голос у моей напарницы бодрый, громкий, и даже на смешном названии она не спотыкается. Аж завидно.

– Карин, привет! Аркашу сегодня уже приносили на перевязку? Мне вчера показалось, что ему снова больно наступать на лапку, и я подумала…

– Динка, это ты! Привет! – бесцеремонно прервала меня Карина и сразу же начала радостно тараторить. – С днем рождения тебя! Как ты можешь в такой день думать о работе, подруга?! Ты уже придумала, куда мы пойдем сегодня вечером? У меня есть для тебя подарок, и я могу заехать за тобой и отвезти нас в какой-нибудь уютный ресторанчик, где мы могли бы выпить вина, съесть именинный торт и, возможно, познакомиться с кем-нибудь симпатичным и совершенно, совершенно одиноким! А? Как тебе идея? Супер же?!

Энтузиазм подруги немного выбил меня из колеи – я-то собиралась гордо провести день рождения в одиночестве и печали. Поэтому я начала судорожно придумывать, под каким бы благовидным предлогом отказаться от такой «благотворительности». Быстро сообразив, что даже придумывать ничего не нужно, потому что насморк – это идеальная причина для отказа, я открыла рот, чтобы выдать грустную, проникновенную, но при этом благодарную речь, которой позавидовал бы даже пресс-секретарь президента. Но…

Подруг иметь хорошо! Плохо то, что они обычно знают все твои слабости и уловки. Поэтому Карина, с которой мы познакомились еще на подготовительных курсах университета, вследствие чего довольно хорошо друг друга изучили, догадалась о моих намерениях раньше и, не дав мне даже слово вставить, затараторила снова:

– Так, я заканчиваю через полтора часа, ехать до тебя мне полчаса, так что через два часа ты должны быть готова к выходу в свет! Отговорок слышать не-хо-чу, чао! – и бросила трубку, снова не дав мне хотя бы пискнуть в ответ что-нибудь возмущенное. Вот что за человек?!

Поворчав для приличия и прикинув, что времени у меня в обрез, я поплелась собираться. Приняв душ и кое-как расчесав волосы, я залезла в шкаф с целью найти что-нибудь, подходящее случаю. Юбилей все-таки.

К сожалению, мой гардероб не был рассчитан на «выходы в свет», как выражается Карина, и состоял в основном из футболок, блузок, джинсов и нескольких платьев, которые мы купили в последний мамин приезд. Вот из них мне и предстояло выбирать.

Примерив два платья, серо-стального цвета и темно-синее, я сочла, что в сером я и выгляжу как серая мышь, а синее как-то неудачно подчеркивает синюшность моей незагорелой кожи.

Поэтому я решила надеть черное, убедив себя, что маленькое черное платье подходит к любому случаю – хоть веселись, хоть топись! М-да, ну что за траурные мысли в голове?..

Провозившись еще час у зеркала в попытках наложить элегантный вечерний макияж, я была вынуждена признать: то, что на видеоуроках в интернете выглядит легким и простым, в действительности таковым не является. Мелькнула мысль, что, возможно, это у меня руки растут не из того места, но я с негодованием ее отвергла. У меня день рождения! Похандрила немного – и хватит! В конце концов, это даже не в моем характере.

Потратив почти все два часа отведенного мне Кариной времени, я пришла к выводу, что выгляжу я, несмотря на все неудачи на поприще раскрашивания своего лица, совсем не плохо – и от этой мысли мое настроение как-то незаметно выправилось до отметки «сносно». Настолько «сносно», что я даже решила надеть подаренные родителями на прошлый день рождения бриллиантовые сережки. Гулять так гулять!

Может, и права Карина – авось, кого-нибудь в ресторане мы и встретим. Ведь ходят же куда-то одинокие, но симпатичные мужчины без вредных привычек. Высокого роста, с красивыми глазами. Умные, интеллигентные, с чувством юмора. Добрые и отзывчивые. Ой, что-то я опять замечталась, а ведь сумочка еще не собрана!

Пытаясь запихнуть в маленький дамский клатч все необходимое (а я не сомневалась, что книга, носовые платки и теплые колготки – это предметы первой необходимости), я раздумывала над тем, что Карина и моя мама похожи в своих взглядах и убеждениях.

Во-первых, они обе пытаются подтолкнуть меня к мысли, что пора бы уже перестать быть одинокой тургеневской барышней и найти себе если не жениха, что предпочтительней, то хотя бы просто друга.

Во-вторых, они считают, что без их советов я себе никогда никого не найду.

В глубине души я была с ними согласна. Жить без любви мне не просто не нравилось – мне было очень тоскливо. Я действительно хотела ее найти, любовь эту, которую все вокруг так рьяно рекламируют. Но как быть, если я мечтала не просто о какой-то там так-себе-любви, а о той любви до гроба, что воспета тысячами поэтов и писателей? О любви с первого взгляда и до конца жизни.

Лирические размышления прервал звонок в дверь – за мной приехала Карина. Веселье началось.

Я не хотела бы слишком сильно вдаваться в подробности нашей вечеринки, поэтому скажу только, что вернулась домой я почти в полночь – немного пьяная, очень веселая и, самое главное, без насморка! Догадываюсь, что именно алкоголь стал первопричиной всего остального.

В общем, мы приехали в небольшой итальянский ресторанчик, заказали пасту и вино, много болтали и смеялись, вспоминали разные забавные случаи из общей студенческой юности.

И такая ностальгия нас взяла, что мы заказали еще вина, а потом принесли именинный торт, который по секрету заказала Карина… В итоге мы, конечно, ни с кем не познакомились, но зато отлично провели время. О дневных печалях я даже не вспоминала.

Напевая себе под нос, я зашла в свою уютную квартирку, но туфли снять не успела – в дверь позвонили. Я подумала, что это, наверное, Карина все-таки вспомнила, что забыла подарить мне обещанный подарок – а я специально не напомнила ей о нем, чтобы потом иметь отличный повод дразнить подругу и припоминать ее забывчивость. Это показалось мне таким смешным, что я засмеялась и театральным жестом широко распахнула дверь:

– Вернулась, блудная дочь? – начала я, но остальные слова застряли в моем горле, когда я увидела, что за дверью стоит незнакомый мужчина. Alohomora_20

Глава 2

– Вы – Дина Ясеневская? – спокойно и как-то очень по-деловому спросил мужчина. Как будто это совершенно нормально – приходить ночью к незнакомой девушке и задавать странные вопросы.

Я, сбросив оцепенение, попыталась закрыть дверь, но незнакомец успел поставить ногу на порог и не дал мне захлопнуть дверь перед его носом.

– Кто вы и что вам нужно?! – из-за алкоголя я соображала чуть медленнее, чем обычно, и никак не могла понять, что делать в такой ситуации – может, закричать и разбудить соседей? Я набрала в грудь воздуха и…

– Не советую. Если вас это так интересует, меня зовут Ян Холд, – произнес мужчина и, нахмурившись, спросил, – вы что, пили?

Я, опешив от такого наглого вопроса и поняв, что он не делает никаких попыток проникнуть дальше в квартиру, решила тоже не стесняться и выдала не слишком-то вежливое:

– А вам какое дело?!

– Я ваш будущий куратор. Быстро собирайте самые необходимые вещи, нам пора, – в голосе нахального незнакомца прозвучали стальные нотки.

Что? Какой куратор? Куда пора? Что вообще происходит?

Собрав в кучку пропитанные парами алкоголя мозги, я решила, что пора заканчивать этот цирк. К сожалению, в голове сейчас крутилась только одна здравая мысль – надо кричать и звать на помощь. Ну, я ее и озвучила:

– Предупреждаю – я сейчас закричу!

Мужчина, представившийся Яном, тяжело вздохнул – причем как-то так, что у меня появилось странное ощущение, будто это не он, а я вломилась ночью в его квартиру, навязываюсь ему, создаю проблемы. И щелкнул пальцами. Мир завертелся вокруг меня и исчез.

Первое ощущение – дико болит голова. Просто раскалывается на сотню маленьких кусочков.

Я попыталась открыть глаза, но свет причинял такую боль, что я со стоном зажмурилась и прикрыла глаза ладонью. Что со мной? Где я?..

Воспоминания возвращались очень медленно – я как будто продиралась сквозь вязкий кисель.

Полежав еще пять минут и придя к выводу, что лучше мне в ближайшее время не станет, я было уже собралась предпринять еще одну попытку открыть глаза, как вдруг прохладная ладонь легла мне на лоб. Ну а я что? Я самым неприличным образом закричала от неожиданности. А потому что нечего трогать меня руками!

Эта самая чужая рука поспешно убралась с моего лба и вполне приятный женский голос успокаивающе и немного растерянно произнес:

– Прости, я не хотела тебя пугать! Ты можешь открыть глаза?

Пробурчав что-то, как мне хотелось бы верить, укоризненное, я наконец-то разлепила веки. Боже мой, как светло! Странно, но головная боль прошла.

Решив оценить окружающую обстановку, я приподнялась на локтях и чуть не онемела от изумления: ничего знакомого вокруг и в помине не было! Где моя кровать, где мои любимые обои в полосочку, где хоть что-то?! Я лежала на кровати в какой-то чужой комнате, похоже, мансарде. В окно, обрамленное веселыми занавесками в цветочек, светило яркое солнце. Но я ведь точно помню, что была ночь! Вдобавок ко всему вышеперечисленному, на меня приветливо смотрела рыжая, симпатичная зеленоглазая девушка. Очень симпатичная, сказочно зеленоглазая, но совершенно, ни капельки не знакомая! Она тоже несколько секунд рассматривала меня, а потом вдруг улыбнулась и протянула мне руку:

– Привет, я София, но ты, если захочешь, можешь называть меня просто Софи! Нам предстоит учиться вместе целых четыре года, так что можно позволить себе такую фамильярность. Кстати, я уже знаю, как тебя зовут, мне в ректорате сказали. Дина – очень красивое имя! Знаешь, я так рада, что мы с тобой будем соседками! Я слышала, тебя перенес сюда Холд? Как странно, он ведь еще никогда не брал кураторства! Ты ведь с Терры, да? Как ты себя чувствуешь? Голова болит, кружится? В глазах не двоится? – я поняла, что если я не прерву ее сейчас, то уже не смогу задать ни одного вопроса, а их не просто много – их очень много!

– Погоди-погоди, я ничего не понимаю…где я? – я решила начать с самого важного. – Кто такой этот Холд и куда он меня перенес?

Тут Софи ахнула, прикрыв рот миниатюрной ладошкой:

– Ты что, совсем ничего не знаешь?!

Я отрицательно покачала головой.

Софи сначала широко раскрыла, а потом отвела глаза и начала тихонько продвигаться в сторону двери, разом сдувшись:

– Слушай, раз такая ситуация, будет правильнее, если с тобой поговорит наш ректор. Он все-таки лучше знает, как приводить в себя новичков после перехода – я попрошу его прийти сюда и поговорить с тобой. А я пока сбегаю и возьму нам у кастелянши по запасному комплекту постельного белья, а то все разберут! – последние слова Софи почти выкрикнула из-за двери.

Вляпалась! Эта простая мысль возникла так четко, ясно и внезапно, как будто кто-то вложил мне ее в голову. Но зато вязкий туман отступил, и я попыталась мыслить логически.

Что мы имеем? Я нахожусь в незнакомом месте, вокруг какие-то чужие люди – не то, чтобы эта Софи мне не понравилось, но только кто она? А последнее, что я помню – как какой-то не слишком приятный тип нагло вломился ночью в мою квартиру и посмел дерзко щелкать пальцами у меня перед носом. О да, вариантов не так уж много: либо я спятила, либо это белая горячка, вызванная неумеренными алкогольными возлияниями. Говорят, сам спятивший человек не понимает, что он сошел с ума – значит, эту версию не проверить. Есть, конечно, еще один вариант – я сплю и вижу сон. Чтобы проверить последнее предположение, я начала озираться в поисках хоть чего-нибудь, что докажет нереальность происходящего.

Комната небольшая – явно какая-то мансарда, потому что потолок слегка скошен. Вполне реальный потолок, вон и побелка в углу потемнела – видимо, там протекает крыша.

Занавески на окне цветастые и очень миленькие – все в незабудках и ландышах. Они открыты, а в огромное наклонное окно светит яркое и по ощущениям очень жаркое солнце – у нас в Питере в конце августа такого и в помине не бывает.

У окна – большой стол с двумя стульями, явно рассчитанный на то, что за ним будут сидеть два человека. На одном из стульев висит зеленый плащ. Судя по всему, он принадлежит Софи – рыжие девушки часто выбирают зеленый цвет в одежде. Напротив моей кровати стоит еще одна кровать, над кроватями – полки. В дальнем углу комнаты спрятался большой и на вид очень немолодой шкаф, на котором висит зеркало. Зеркало тоже старое, мутноватое, но в очень красивой раме.

Да неужели такое может сниться?.. Я ведь вижу все трещинки на полу, пуговицы на плаще, даже пыль на столе! О! На столе лежит книга! Я где-то слышала, что во сне человек не может читать, вот и проверим! Я села на кровати, вытянув шею, чтобы разглядеть название, и без труда прочла: «Магические животные и места их обитания». Что за?..

Мои размышления прервал деликатный стук в дверь. Я не придумала ничего лучше, чем пискнуть:

– Войдите!

В комнату вошел пожилой мужчина, даже скорее старичок. Внешний вид типичного преподавателя: лысина, обрамленная остатками седых волос; аккуратно подстриженная бородка; очечки в круглой тоненькой оправе забавно сидят на кончике носа; сам весь сухощавый и невысокий. Взгляд добрый, внимательный и немного лукавый, но почему-то стразу понятно – не слабохарактерный человек.

– Добрый день. Как себя чувствуете, Дина? Разрешите мне присесть? – я автоматически кивнула и старичок сел на свободный стул, – меня зовут Никанор Владимирович, я ректор этого учебного заведения. К моему великому сожалению, мы с вами попали в довольно щекотливую ситуацию: дело в том, что обычно абитуриенты, обладающие магическим потенциалом и попадающие в наш университет, заранее получают всю необходимую информацию и дают свое согласие на перемещение. Но в этом году абитуриентов так много, что из-за большого наплыва нам пришлось предложить, – на этом слове ректор запнулся, – кураторство тем преподавателям, которые раньше этим никогда не занимались. Как видите, это повлекло за собой ряд досадных недоразумений, которые, к счастью, довольно легко уладить. Итак, я полагаю, что у вас есть вопросы? Давайте начнем с них.

– Да, у меня есть вопросы. Первый – где я? Как я сюда попала и что я здесь делаю? И вообще… – тут я запнулась, потому что почувствовала, что собираюсь разреветься, как маленькая девочка.

– Ну-ну, Дина, что ты!.. – ректор перешел на «ты» и заговорил таким сочувственным и понимающим тоном, что слезы сами начали капать на мои стиснутые на коленях руки, – Ты находишься во Всемирье. А конкретно – в общежитии Всемагического университета. Кстати, комната в мезонине считается самой лучшей, – тут ректор мне подмигнул.

– Как…

– Я понимаю, что для тебя мой рассказ прозвучит абсурдно, но постарайся выслушать меня, не перебивая, – ректор сказал это с таким нажимом, что я даже прикусила язык. – Всю необходимую информацию тебе должен был дать твой куратор, Ян Холд, за месяц до прибытия в университет, но, увы, у него была тяжелая командировка, и он и так еле успел забрать тебя из твоего мира. Дело в том, что поступить к нам в университет из другого мира можно только в один день – тридцать первого августа. Причем именно в тот последний день лета, который выпадает после или – что намного реже – в сам день двадцатипятилетия. Твой день рождения выпадает на это число, что, повторюсь, большая редкость, но это не имеет принципиального значения. Всю информацию тебе должны были дать заранее. К сожалению, меня в это время в городе тоже не было, да и я понадеялся… в общем, впредь буду внимательнее. Хочу извиниться, что перемещение было таким некомфортным – времени уговаривать тебя у Яна не было, а до окончания дня поступления оставалось всего ничего, поэтому он принял решение переместить тебя…так.

Никанор Владимирович внимательно посмотрел на меня, как бы оценивая, поняла ли я сказанное им (а я просто онемела от возмущения и шока) и продолжил:

– Итак, у тебя есть магические способности. Насколько они велики, мы пока не знаем – это раскрывается в ходе обучения. Сегодня ты можешь взять в библиотеке учебники, прогуляться по территории университета и немного освоиться. К счастью, Ян догадался забрать твою одежду и вещи первой необходимости – они в шкафу.

Я почувствовала: больше не могу молчать. К сожалению, я была в настолько расстроенных чувствах, что смогла выдавить только жалобное:

– Я хочу домой! Отправьте меня домой! Я не знаю, о чем вы говорите, и знать не хочу! – тут я все-таки всхлипнула. – Пожалуйста!

Мне страшно, я ничего не понимаю, а этот на вид добрый старичок несет какой-то бред. Какая магия? Какой университет? Как в какой-то дурацкой книге про попаданку!..

Старичок-ректор вздохнул почти так же тяжело, как вчера этот странный Ян Холд, и сказал:

– Ясно, нужны кардинальные методы убеждения, – после чего щелкнул пальцами, раскрыл ладонь, а на ней… распустился цветок!

Я глазам своим не поверила: сначала появился нежный бутон, потом он раскрылся целиком, источая нежный аромат, а затем цветок начал прямо на глазах вянуть и вдруг осыпался пылью.

– Это…это что? – пролепетала я.

– Это магия, девочка. И ты сможешь ей овладеть, если останешься учиться в нашем университете.

Глава 3

Я не могла поверить своим глазам. Может быть, это какой-то хитрый фокус? Однажды, еще когда я училась в школе и жила в маленьком провинциальном городке, родители водили меня на представление фокусника-гастролера, колесившего по всей стране. Во время выступления я не могла даже дышать от восторга – так волшебно выглядело все, что он делал. Потом, когда я выросла и купила билеты на его представление еще раз, я оказалась ужасно разочарована: было сразу видно, что вон там он держит нитку, здесь в ящике второе дно…

Стоп-стоп-стоп, хватит убегать от проблем в воспоминания! Ректор смотрит на меня и явно ждет какой-то реакции.

– К-как вы это делаете? – выдавила я. Да уж, Дина, молодец! Ничего умнее детского лепета выдать не смогла.

– Магию такого высокого уровня изучают на третьем, предпоследнем курсе, – похоже, Никанор Владимирович даже не удивился, услышав мой вопрос. Видимо, это обычная реакция людей на подобные фокусы.

– Я всегда думала, что высокий уровень магии – это всякие огненные пульсары и боевая магия. – пробурчала я себе под нос, вспоминая тонны прочитанных фэнтезийных книг, но ректор услышал и даже ответил:

– Настоящая сила не в том, чтобы жизнь забрать, а в том, чтобы ее создать.

Я смутилась, понимая, что не только выгляжу крайне глупо, но еще и несу всякий бред, какой только в голову приходит. Хотя, вообще-то, это ведь меня, меня притащили полуживую в чужой мир и теперь пытаются вешать лапшу на уши! Не спорю, лапша выглядит аппетитно и очень хочется поверить в чудо, но… Словно услышав мои мысли и почувствовав сомнения, Никанор Владимирович вдруг встал и протянул мне руку:

– Дина, обычно я не делаю этого без веского основания, возраст уже не тот, но для тебя сделаю исключение. Дай мне руку и ничего не бойся.

И так он это сказал, что я и руку дала, и поверила. Но один глаз на всякий случай зажмурила. Так оно как-то менее страшно.

Он подвел меня к большому окну, открыл его, взял покрепче за руку и мы… полетели!

Не знаю, как описать те чувства, что я испытала, пока мы делали круг над симпатичным деревянным домом. Оглянувшись, я увидела открытое окно, из которого мы вылетели – оказывается, комната действительно находилась не в мансарде, а в самом настоящем мезонине! Ветер хлестал мне в лицо, а я, кажется, смеялась и задыхалась от этого горячего, вкусно пахнущего, летнего воздуха. Я успела рассмотреть еще несколько деревянных домов, двор между ними и березы, но тут, к сожалению, наш полет подошел к концу.

Мы плавно приземлились во дворе и ректор, улыбаясь, спросил:

– Ну что, Дина, теперь ты поверила?

Какие сомнения? Вы когда-нибудь летали? Вот и я до сегодняшнего дня – только во сне. Ну, еще с кровати в детстве. Поэтому, еле сдерживая желание умолять его принять меня учиться в их университет, я собрала остатки гордости в кулак и ответила:

– Да, Никанор Владимирович, я очень хочу здесь остаться! – в последнем слове все-таки проскользнули какие-то жалобные и просительные нотки, но это же настоящая магия! Как тут не потерять голову? Хотя один вопрос меня все-таки очень беспокоил: