оглох.
Север не щадит тех,
кто без шапки и свитеров
Утеплись
А если нет,
заходи на чай.
Есть печенье и шоколад.
Поведай мне о себе,
расскажи о другой зиме.
И если там теплей,
то я приеду
с первым днём журавлей.
Антверпен
Узкие улочки – всё, что осталось от муравьиных домов.
Распластавшись вширь без окон,
без интерьера – большой здесь храм одинокого бога.
Его подельники здесь занимаются торговлей,
занимаются крикливыми спорами.
Каждый прислужник здесь втайне мнит себя царём своего
«я», но такое не произносится вслух. А в случае «если»,
то голову с плеч. Тайна одного – тайна каждого.
Здесь также знают, что солнце (их ярило) не может сесть,
не может сдвинуться. Оно светит и другим –
неверным аборигенам.
А если это так, то светило – предатель бога, он –
ушловатый покровитель сынов и тех дочерей, что
притворяются послушниками с отросшими клыками.
Вторая Мировая
Шаги тяжёлых ботинок слышны поутру у дома;
война пришла во двора и сёла, время беречь урожай.
Мальчик в форме (на три размера больше) не знает,
что такое игрушки, и навряд ли узнает слово «юность».
Стрельба проходит вслепую – это хаос случайных
комбинаций; горизонт всегда в огне. Нечем дышать –
дайте ребёнку воды!
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
![[СТЕНА]](/covers/69532378.jpg)
