Дневниковые записки ростовского сыщика

Справка

РУДКОВСКИЙ Александр Алексеевич родился 6 августа 1956 года в БССР, поселок Туголица, Бобруйского района, Могилевской области.

В 1973 году окончил Туго-лицкую среднюю школу и поступил в Черниговское высшее военно-авиационное училище летчиков (ЧВВАУЛ).

В 1975 году по состоянию здоровья был отчислен.

После демобилизации с ноября 1975 года по июнь

1976 года работал слесарем-сантехником на Минском заводе отопительного оборудования (М300).

В июле 1976 года поступил в Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта (ЛИИЖТ). В августе 1977 года перевелся в Киевский институт инженеров гражданской авиации (КИИГА), который окончил в феврале 1982 года. С марта 1982 года по март 1984 года проходил военную службу в качестве офицера в в/ч 62508 Киевского военного округа.

В августе 1984 года поступил на Ленинградские Высшие курсы МВД СССР по подготовке оперативных уполномоченных уголовного розыска и окончил их с отличием в июне 1985 года.

Более двадцати лет проработал на оперативных должностях среднего и начальствующего состава уголовного розыска УВД города Ростова-на-Дону, УВД-ГУВД Ростовской области.

За время прохождения службы в МВД СССР и МВД РФ неоднократно поощрялся руководством УВД-ГУВД Ростовской области и министрами МВД СССР и МВД РФ.

С октября 1990 года по октябрь 1995 года учился в заочной аспирантуре (соискатель) Ленинградского института водного транспорта по специальности «Автома- тизированные системы управления», тема диссертации -

«Использование информационно-поисковой системы и методов моделирования при принятии управленческих решений в условиях дефицита информации». Такая тема была взята специально с тем, чтобы на практике использовать моделирование в раскрытии неочевидных преступлений.

С сентября 1998 года по июнь 2000 года учился в Санкт-Петербургском университете водных коммуни- каций по специальности «Юриспруденция». После окончания вуза получил специальность бакалавра.

Пенсионер МВД РФ, ветеран МВД РФ, ветеран уголовного розыска МВД РФ и Ростовской области, ветеран труда.

Первое задержание

(первое раскрытое преступление)

Первый задержанный преступник, первое задержание, первое раскрытое преступление, первое оперативное дело…

У каждо госыщика оно свое и потому, что оно «ПЕРВОЕ» у каждого из нас оно остается в памяти навсегда.

Это случилось летом 1985 года, в г. Ленинграде, где я учился на Ленинградских высших курсах МВД СССР по линии уголовного розыска. Наша учебная группа ехала на автобусе «ПАЗ» на очередное занятие по самбо. За рулем автомашины был водитель Сережа, бывший десантник, который прошел войну в Афганистане. Он виртуозно водил машину, но иногда с нарушением правил. Его всегда спасала табличка, которая стояла за стеклом в автобусе – «МВД СССР». На всех занятиях мы были в милицейской форме. При поступлении на высшие курсы нам было присвоено специальное милицейское звание, согласно звания офицера запаса. За разговорами мы и не заметили, как подъехали к спортзалу. Вся группа вышла из автобуса и зашла в здание, кроме меня, Норкина Игоря, Завьялова Коли и водителя. Как всегда, о чем-то споря, мы немного задержались. Когда мы стали выходить из автобуса, со двора, где находился спортзал, на большой скорости вылетел «Зил-131» (бензовоз), чуть не сбив нас и не протаранив наш автобус.

Сережа-водитель сказал: «Саня, ты видел, что этот козел делает». Не успев еще ничего понять, мы увидели, как из-под той же арки дома, откуда только что вылетел «Зил», выбежал армейский полковник и увидев нас вдруг заорал:

Что же вы, «менты», стоите и ничего не делаете?! За рулем автомашины преступник. Он только что сбил женщину!

От неожиданности и от такого «хамского обращения» полковника к нам, мы немного оторопели.

Что случилось? – переходя тоже на крик обратился я к бегущему полковнику. Подбежав к нам, полковник быстро и бессвязно начал говорить о том, что этот «Зил», который промчался мимо нас, сбил женщину, и она, окровавленная, лежит во дворе. Так как я был старшим в нашей группе, а также командиром учебного «потока», мне пришлось принимать решение, которое созрело мгновенно. Я прыгнул назад в автобус и скомандовал Сереже-водителю заводить машину и гнаться за «Зилом» с целью задержания негодяя. А затем обратился к ребятам, которые продолжали оторопело смотреть вслед уходящему «Зилу»:

А вы что стоите, быстро в автобус.

Отдавая команды чисто интуитивно я, честно говоря, не понимал и не представлял, что дальше делать. Срабатывал больше человеческий фактор, чем профессиональный опыт (откуда ему было взяться?). Есть преступник, который скрывается, и его необходимо задержать. Вот и все! Я тогда еще не понимал, как в большом густонаселенном городе догнать автомобиль с этим преступником.

Сергей-водитель завел машину и, выезжая на дорогу, прервал мои размышления вопросом:

Саня, как гнать?

Быстро и без правил, как ты умеешь, – ответил я. Азарт погони уже охватил всех нас. Мы, как та легавая охотничья собака (поэтому, наверное, нас и называют «легавыми»), ухватив след и почуяв добычу, неслись по улицам города. Водитель выжимал из своего «Пазика» все, что мог выжать его видавший виды автомобиль. В тот момент никто из нас не думал, что несясь на большой скорости и нарушая все возможные и невозможные правила движения, мы просто могли разбиться. Но наш Сережа-водитель искусно управлял автобусом, ни на миг не упуская из виду пытавшийся скрыться «Зил».

Норкин Игорь, как оказалось, срочную службу проходил в МВД, и среди нас он был самым опытным по задержанию преступников. «Зил-131» несся на огромной скорости, нарушая все правила дорожного движения, при этом чуть не сбивая пешеходов. Я стоял рядом с Сергеем и видел его горящие глаза, как будто он находился в Афгане и сражался с «душманами». Увидев эти обезумевшие глаза, я крикнул:

– Сергей, только никого не сбей, чтобы мы смогли догнать преступника!

В это время Норкин Игорь, как самый опытный среди нас, скомандовал Сергею: «Постарайся «притереть» его к обочине или «подрезать» на светофоре!». Но так как преступник на всех светофорах «пролетал», как ему заблагорассудится, нам было тяжело сделать какой-либо маневр, чтобы избежать непоправимых последствий и остановить «Зил». Но на одном из перекрестков слу- чилось то, чего никто не ожидал. На пути «Зила» на крас- ный свет остановилось такси, справа у светофора на остановке стоял троллейбус, то есть свернуть на тротуар и проехать мимо светофора у водителя «Зила» возможности не было. Он остановился на красный свет перед такси и попытался слева обойти такси, но в это время слева уже стоял рейсовый автобус, и водитель «Зила» вынужден был остановиться. «Зил» попятился назад, но в это время наш «Паз» уже находился там, не позволяя осуществить «Зилу» задуманный маневр.

Норкин Игорь закричал: «Делаем коробку!». Значение слова «коробка» я понял потом. Игорь командовал быстро и решительно: я должен был задержать на местах такси и автобус, Завьялову Коле нужно было удержать троллейбус, чтобы не дать возможности уйти преступнику.

– Сергей, постарайся открыть дверь «Зила!» – отдавал команду Игорь. Сам Игорь бросился на капот «Зила», на ходу сняв китель, и закрыл им лобовое стекло. Все про- изошло молниеносно. Находившиеся на остановке люди подумали, что снимается какой-то детективный фильм. Когда я подбежал к машине, то увидел озверевшие глаза Сергея, который пытался открыть дверь «Зила», запертую изнутри и при этом кричал: «Открой сука, иначе убью!» Сквозь запотевшие стекла «Зила» я увидел абсолютно пустые отрешенные глаза преступника, рядом с ним сидела испуганная девочка 6–7 лет. Сережа в это время разбил боковое стекло молотком и пытался вытащить водителя «Зила» через окно, но тот сам открыл дверь автомашины и вышел из нее. Сережа сбил его с ног и стал заламывать ему руки. Коля Завьялов по моей команде освободил троллейбус от пассажиров, куда мы и завели задержанного преступника.

От сидящей в «Зиле» девочки мы узнали, что этот дядя подошел к ней во дворе, дал шоколадку и предложил по- кататься в машине. Со слов ребенка, в автомобиле он попросил ее снять трусики и начал гладить ей половые органы, залезая все глубже и грубее. В это время во двор вышла мама девочки и стала звать ее домой. Девочка хотела выйти из машины, но «дядя» завел машину. Гулявшие во дворе дети сказали матери, что ее дочка находится с каким-то «дядей» в машине. Мать бросилась к «Зилу», но машина рванула с места и сбила ее. Все происходящее видел полковник СА.

О задержании преступника мы сообщили по 02. На место выехала оперативно-следственная группа, которой мы и передали преступника. Уже в кабинете начальника уголовного розыска РУВД мы написали рапорта, где изложили все обстоятельства случившегося.

Впоследствии было установлено, что задержанный «водитель» «Зила» ранее судимый за подобные преступления и является серийным маньяком убийцей-насильником малолетних девочек, за которым давно охотился Ленинградский уголовный розыск. Когда мы узнали, что задержали особо опасного преступника, захотелось вдруг расслабиться и выпить, в первом попавшемся по дороге магазине купили бутылку водки, триста грамм «докторской» колбасы, банку консервов «кильки» в томатном соусе и хлеб. Сложив все это в пакет, мы зашли в сквер, находящийся недалеко от магазина, и там в тени деревьев расположились на одной из скамеек. Был летний теплый вечер. О чем-то тихо шептались деревья, пели птицы. Так как это был будний день, в парке практически никого кроме нас не было. На душе у всех было благостно и спокойно. Подготавливая наш импровизированный «банкетный стол», мы вспоминали о только что завершившейся погоне. И то, что мы, а никто другой задержали давно находящегося в розыске особо опасного преступника! Находясь в таком приподнято-эйфорийном состоянии, мы совсем позабыли, что были в милицейской форме, что опоздали на занятия и вечернее построение. И я впервые почувствовал настоящий вкус водки, когда тепло растекается по телу и становится приятно и хорошо на душе от сознания того, что ты не зря живешь на этой грешной Земле.

За раскрытие этого преступления приказом начальника ГУВД Ленинградской области мы были награждены премией в размере 40 рублей.

Впоследствии по каналу «НТВ» в телепередаче «Следствие вели», ведущий Каневский рассказал об этом серийном маньяке-убийце, но о том, что он был задержан слушателями Ленинградских высших курсов (ЛВК) МВД СССР не было сказано ни слова.

Кражи у иностранцев в кемпинге

В июле-начале августа 1985 года, после окончания Ленинградских высших курсов МВД СССР по линии уголовного розыска, которые закончил с отличием, я прибыл для дальнейшего прохождения службы в ОУР (отдел уголовного розыска) Первомайского ОВД (отдел внутренних дел) г. Ростова-на-Дону и был сразу назначен на должность старшего оперуполномоченного (ст. о/у) ОУР ОВД по линии: наркомания, иностранцы, радиохулиганы, венбольные, проститутки. За все эти линии руководство ОВД-УВД (управление внутренних дел) «спрашивало» по полной, требуя показатели и отчеты. Если по линии наркомании, как основной, все было понятно, то по остальным нужно было все налаживать. Правда, одного радиохулигана при проведении совместных оперативно-розыскных мероприятий с КГБ Ростовской области (по их информации) мы выявили и задержали, которого затем привлекли к уголовной ответственности и осудили. Но мне кажется – это был единственный факт в Ростове и области, чем впоследствии гордилось руководство ОВД, а я с удовольствием вносил раскрытие этого преступления в отчеты, как результат успешной работы по этой линии.

Вникая в практическую работу уголовного розыска, я, прежде всего, решил навести порядок в учетах по всем линиям, так как считал и считаю до сих пор, что учеты – это первейшая и наиважнейшая часть в работе опера, особенно по линиям преступлений.

В ходе работы стало ясно, что линия иностранцев тоже одна из основных, так как в Первомайском районе города Ростова-на-Дону в районе аэропорта ( где сейчас ЖСК «Манхеттен») находился автокемпинг, где любили оста- навливаться иностранные туристы. В советское время у нас было особое внимание к иностранцам – и в плане оперативного прикрытия, и в плане особого к ним отно- шения. Иностранцы, по сравнению с нашими гражданами, были всегда на особом положении и потому любое ЧП, связанное с иностранцами, пребывающими на территории страны, рассматривалось как из ряда вон выходящее и становилось на всякие контроли как в МВД, КГБ, так и в партийно-административных органах. Все преступления, связанные с иностранцами, вызывали большой «резонанс» в руководстве УВД города и области и приравнивались чуть ли ни к убийствам, и потому стояли на особом контроле у руководства УВД области и города.

Автокемпинг в Первомайском районе находился в роще за домами авиагородка, по правой стороне как ехать в город. Это был удивительно красивый гостиничный комплекс, в который входили – административное кирпичное здание с гостиничными номерами, ресторан и на самой территории 2-х этажные деревянные домики с мансардой и террасой. Иностранцам, особенно немцам, нравилось останавливаться в этом автокемпинге, этом оазисе лесной тиши. Им нравились эти деревянные домики, где можно было отдыхать под сенью лиственных и хвойных деревьев. Любили здесь селиться и наши автотуристы, кто знал об автокемпинге.

Заканчивался месяц, как я работал в уголовном розыске, и пока все шло хорошо.

В основном работал по линии наркомании, тесно связанной с другими более тяжкими преступлениями, такими как: кражи, грабежи, разбои, убийства. В процессе этой работы я ближе познакомился с личным составом ОУР ОВД и тесно с ними взаимодействовал.

По линии иностранцев я наладил хорошие отношения с руководством и администрацией кемпинга, которые регулярно предоставляли мне списки заехавших иностранцев и места их расселения. Как пояснило мне руководство кемпинга, за все время работы кемпинга с иностранцами никогда не было проблем и никаких происшествий в отношении них. Это меня радовало. Раз в три дня я заезжал в кемпинг для ознакомления с обстановкой на месте и для постоянного общения с администрацией и знакомства с новыми сотрудниками. Все было хорошо с иностранцами до тех пор, пока среди «ясного неба не грянул гром». 25 августа 1985 года была совершена первая кража в кемпинге – у гражданина ГДР Хазельбарда, проживающего в Лейпциге. Из домика №53, где проживал гражданин Хазельбард, были похищены:

джинсы «Левис»;

вельветовые брюки;

золотые часы;

сумка кожаная коричневого цвета;

сережки золотые;

туфли мужские коричневого цвета;

набор авторучек.

На месте преступления экспертом были обнаружены и сняты отпечатки пальцев рук со стекла оконной створки. Все вещи в комнате были разбросаны. Опрос жильцов соседних домиков ничего не дал, тем более, что домики друг от друга удалены и находятся на значительном расстоянии.

За этой первой кражей в кемпинге пошла серия таких краж:

31.08.85 г. кража личных вещей из домика №44 у гражда- нина ГДР Кнута, проживающего в г. Зоольдфельд, у которого были похищены следующие вещи:

чемодан картонный черного цвета;

три банки кофе;

две женские юбки;

кофта;

дорожный холодильник;

драгоценности;

деньги в сумме 500 рублей;

4–5 пар женских колготок.

При осмотре места происшествия на оконном стекле был обнаружен отпечаток пальца правой руки преступ-ника. Все вещи в комнате, как и в первом случае, были разбросаны.

18.09.85 г. кража личных вещей и денег у гражданина ГДР Вольфгана Мая из домика №42. На оконном стекле были обнаружены и изъяты отпечатки пальцев рук. Вещи все были разбросаны.

19.09.85 г. кража личных вещей из домика №43 у гражда- нина ГДР Гюнтера. Похищены следующие вещи:

магнитофон «Сони»;

пуловер;

кроссовки «Адидас»;

28 кассет японского производства;

золотой зажим для галстука;

деньги в сумме 2100 рублей.

С места преступления изъяты отпечатки пальцев рук: на тумбочке, на оконном стекле и форточке. Вещи все, как и в предыдущих кражах, были разбросаны.

Исходя из осмотра места преступления всех краж, мною был сделан вывод, что преступления совершает один и тот же преступник или одни и те же преступники. В домики проникают через форточку. А разбросанные вещи – это у них, скорее всего, визитная карточка.

Так как это была моя линия работы, то на все кражи в кемпинг я выезжал вместе с дежурной оперативно- следственной группой (ОСГ), чтобы самому участвовать в осмотре места преступления и на месте определить направление работы и наметить ОРМ (оперативно-розыскные мероприятия). На последнюю 4-ю кражу 19.09.85 г. я ехал вместе с начальником ОВД района Урманчиевым Муратом Ибрагимовичем, который по дороге в кемпинг мне сказал:

Ну что, Рудковский, придется тебе становиться иностранцем и селиться в кемпинг. Ты какой язык изучал?

Немецкий, – ответил я.

О, как хорошо. Заделаешься под немца и будем ловить жуликов «на живца». Ты как думаешь?, – полушутя-полусерьезно Урманчиев посмотрел на меня.

На живца, так на живца, – вздохнув, ответил я.

Оперативной информации у тебя никакой?

Пока никакой, – ответил я и продолжил, – сторожа и работники кемпинга никого из посторонних на территории кемпинга не видели. Опрос проживающих в близлежащих домиках ничего не дал. Жулики работают профес-сионально.

Вот и мы должны работать профессионально, – ответил Урманчиев.

В ответ я ничего не сказал, просто промолчал. А что я мог ответить, если работаю я в должности ст. о/у ОУР ОВД всего месяц, но спрашивать, как я понял, будут как с опытного.

На эту очередную 4-ю кражу приехало руководство УВД города в лице начальника УВД, его заместителя и начальника ОУР УВД.

После осмотра места преступления все поехали в рай- отдел, где в кабинете начальника ОВД провели совещание, на котором присутствовал и я. Как положено в таких случаях – руководство УВД указало на недостатки в работе по раскрытию краж в кемпинге, «прошлись» и по мне. Когда основная волна наставлений руководства прошла и все замолчали, ко мне вдруг обратился начальник уголовного розыска УВД города и спросил:

Александр Алексеевич, а ты что думаешь? Что можешь предложить по раскрытию этой серии краж у иностранцев? Какие оперативно-розыскные мероприятия запланировал или планируешь делать?

Я знал, что когда-то ко мне обратятся по этим вопросам, но думал, что не сегодня и потому, мне кажется, я вздрогнул, когда ко мне обратились. Но я был готов к этим вопросам, тем более, что Урманчиев сам мне подсказал, что нужно в первую очередь сделать. И потому ответил сразу:

Ввиду того, что «цветной» оперативной информации от наших негласных сотрудников пока не поступает, предлагаю прикрыть кемпинг «физически», устроив в кемпинге «засаду». Для этого договориться с руководством кемпинга о предоставлении в распоряжение уголовного розыска 1–2-х домиков, поселив в них наших сотрудников из числа вновь принятых, которых жулики еще не знают в лицо. Для этих целей, без ущерба для работы ОУР УВД города, можно привлечь младших оперуполно-моченных уголовного розыска и расселить их в домиках под видом туристов по 2–3 человека, дав им полную свободу быть в образе отдыхающих туристов. Связь с ними буду поддерживать я через директора и главного администратора кемпинга. Менять сотрудников через 3–4 дня.

Мое предложение было внимательно выслушано и принято к сведению. Начальником УВД города тут же дано было указание начальнику ОРУ УВД о выделении в мое распоряжение нужного количества мл. оперупол-номоченных ОУР УВД города.

В тот же вечер мною был составлен план оперативно- розыскных мероприятий, где одним из пунктов было проведение засад.

На следующее утро я был в кемпинге и согласовал проведение вышеуказанных мероприятий с директором и главным администратором кемпинга. В конце разговора поставил акцент на то, что мероприятия секретные:

Никто, кроме Вас, не должен знать о засадах, – перейдя на шепот сказал им я. И тут же спросил:

Вам понятно?

Понятно, – в один голос ответили директор и главный администратор кемпинга.

Выделите нам 1–2 домика, где каждые 3–4 дня будут меняться наши сотрудники.

На первые три дня руководством кемпинга было выделено два домика, где поселились пять младших о/у ОУР УВД города: двое в одном домике и трое во втором. Перед этим я провел инструктаж сотрудников. В таком режиме мы проработали где-то 10 дней. За все это время, пока

«засада» была в действии, ни одной кражи в кемпинге не произошло. Или жулики вычислили наших сотрудников, или кто-то из работников кемпинга узнал о «засаде» и проболтался, и информация дошла до злодеев. Через 10 дней руководство УВД города отозвало мл. о/у ОУР, ввиду с осложнившейся оперативной обстановкой в городе и, таким образом, кемпинг вновь оказался без прикрытия, а я без помощников.

После снятия «засады», буквально на следующий день 30.09.1985года, была совершена очередная кража в кем-пинге из домика №41 иностранцев. Догадка о том, что кто-то «сдал» жуликам информацию о «засаде», косвенно подтвердилась. Хотя опытные жулики могли и сами вы- числить сотрудников милиции.

Из домика №41, где проживал гражданин ГДР Хайнц, были похищены вещи и деньги. Все вещи, как и в пре- дыдущих кражах, были разбросаны. На оконном стекле и форточке обнаружены и изъяты отпечатки пальцев рук. Дерзость и наглость жуликов поражала, так как на следующий день 01.10.85г. они совершили еще одну кражу в кемпинге у иностранцев. Из домика №42 у гражданина ГДР Шнайдера были похищены следующие вещи:

золотые часы;

золотой браслет;

золотой перстень;

джинсы;

две пары мужских туфель;

портсигар;

зажигалка;

авторучка «Паркер» с золотым пером;

фотоаппарат японского производства;

куртка джинсовая.

Вещи и предметы, принадлежащие гражданину Шнайдеру, были перевернуты и разбросаны по всей комнате. При осмотре места преступления были обнаружены и изъяты отпечатки пальцев рук на оконном стекле, на прикроватной тумбочке.

Вечером того же дня у начальника ОВД состоялось совещание, на котором присутствовали – зам. начальника ОВД, начальник ОУР и его заместители и, конечно, я.

Ну, что будем делать, товарищи сыщики?, – задал всем риторический вопрос начальник ОВД Урманчиев М.И., – складируем преступления по иностранцам. И мне уже нечего сказать руководству УВД города и области.

Все говорю, что принимаем меры, что скоро поймаем жуликов. Завтра по этому вопросу вызывают «на ковер» в УВД города. Конечно, физически прикрывать кемпинг легче всего, но все время мы этого не сможем делать, да и кто нам это позволит? Нужно самим хорошо работать. И вообще, есть у нас уголовный розыск или нет? Я Вас спрашиваю?, – обратился он к начальнику уголовного розыска Кривоносу А.Н.

Конечно есть, – вздохнув, ответил начальник розыска.

А ты, Рудковский, что скажешь? – обратился Урманчиев ко мне.

А что я могу сказать?! Так как опыта у меня маловато и оперативные позиции еще только налаживаются – одному мне не справиться с раскрытием этих краж, поэтому предлагаю создать оперативную группу по раскрытию преступлений в кемпинге.

Кого думаешь включить в эту, так называемую оперативную группу?, – спросил Урманчиев.

У меня наладились хорошие дружеские отношения с Прокопенко Андреем Александровичем и его ребятами, если можно, я хотел бы с ними поработать, – ответил я.

Но это же не их зона, – ответил зам. начальника ОВД по оперативной работе Бондаренко Г.Г.

Ну и что, – задумавшись о чем-то и затем посмотрев на меня сказал Урманчиев, – пусть подключаются к Рудковскому, раз ему с ними удобней работать. Тем более, что у Прокопенко на зоне все более или менее спокойно. Старшим этой группы будет Прокопенко, как более опытный сыщик. Подготовьте приказ и ко мне на подпись, – обратился он к Бондаренко. А мне сказал:

– Все оперативные материалы будут собираться в твоих оперативных делах. Ну, на этом все, совещание окончено.

Да, Рудковский, завтра вместе с Прокопенко представьте мне план оперативно-розыскных мероприятий.

Когда я предлагал создать оперативную группу по раскрытию краж в кемпинге, то предполагал, что меня назначат старшим этой группы и потому мне было немного обидно, что назначили Прокопенко. В то же время я понимал, у Прокопенко все-таки опыта и оперативных позиций побольше, чем у меня.

На следующий день был издан приказ о создании следственно-оперативной группы по раскрытию преступлений в отношении иностранцев, в которую вошли:

ст. о/у ОУР ОВД Прокопенко А.А., старший группы;

ст. о/у ОУР ОВД Рудковский А.А.;