– Все сделаю, Игорь Павлович! – пообещал Киселев.
Вечером Ефремов приехал в кафе, где работала официанткой Марина Федосеева. В обеденном зале почти все столики были пустыми – обнищавший народ не спешил расставаться со своими кровными рублями ради ужина в интимной обстановке. Федосеева в черном переднике сидела на высоком стуле у барной стойки. В ожидании клиентов она о чем-то вполголоса переговаривалась с барменом, высоким, спортивного телосложения, мужчиной. Увидев Ефремова, Марина напряглась, хотела направить к нему другую официантку, но, как назло, та была занята. Поморщившись, как от зубной боли, Федосеева подошла к столику, не глядя на Игоря, раскрыла блокнотик.
– Слушаю вас. Что будете заказывать? – спросила она.
– Где я живу, еще не забыла? – спросил в ответ Ефремов. – Завтра после работы жду тебя в гости.
– Завтра я буду занята, – холодно ответила девушка.
– Какая жалость! – сокрушился Ефремов. – В кои веки я зову тебя в гости, а ты не можешь прийти, ты вся в делах! Нехорошо старых друзей забывать. Тем более плевать в них не надо, может боком выйти.
– Ты мне угрожаешь? – с вызовом спросила Марина.
Она приготовилась дать отпор наглецу, но просчиталась. Ефремов знал, как сломать сопротивление девушки в одно касание, легким щелчком пальцев.
– Позвони хозяину кафе и скажи, что завтра к вам с проверкой придет санэпидемстанция. За ней следом – пожарная инспекция, потом – ОБЭП. Мои коллеги не успокоятся до тех пор, пока не вывернут ваш балаган наизнанку. Я пущу твоего хозяина по миру с голым задом, а уж он-то найдет, как отблагодарить тебя.
– Ты – подонок, – прошептала Марина.
Она была готова расплакаться от обиды, и первые слезинки уже набухли в уголках глаз, но тут за ее спиной началось какое-то движение, и она передумала. Бармен, по обрывкам разговора догадавшийся, что невзрачно одетый клиент издевается над официанткой, решил прийти ей на помощь. Неспешно, как хозяин положения, он подошел к столику и спросил:
– Какие-то проблемы, Марина?
– Проблемы у меня, – дерзко ответил Ефремов. – Сегодня я арестовал двух барменов, а где взять третьего – ума не приложу. Конец года, план горит, а у меня одного бармена не хватает. Ты не подскажешь, кого бы арестовать для полного комплекта?
– Этот человек из милиции? – спросил бармен у Марины.
Федосеева обреченно вздохнула: «Да. Он из уголовного розыска».
Бармен с презрением посмотрел на хамоватого гостя и ушел за стойку – протирать и без того чистые стаканы.
– Завтра в восемь! – приказным тоном уточнил время встречи Ефремов.
Марина промолчала. Игорь поднялся, подошел к барной стойке, заказал сто граммов водки.
Бармен с явной неохотой налил, подтолкнул стаканчик к клиенту. Ефремов, как заправский пьянчужка, залпом опрокинул стопку, но глотать водку не стал, а выпрыснул через губы содержимое стаканчика на барную стойку, на сверкающие чистотой фужеры, на белоснежную отутюженную рубашку бармена.
– Это что такое? – спросил он, вытирая тыльной стороной руки рот. – Почему от вашей водки ацетоном несет? Вы его для крепости добавляете?
Бармен растерялся от неожиданного наезда, ища поддержки, посмотрел на Марину. Она за спиной Ефремова покрутила пальцем у виска: «Ты дурак, что ли? Слышал же, что он – из милиции. Не мог настоящей водки налить?»
– Книгу учета товаров на стол! – жестко скомандовал Ефремов. – Я сейчас без всякого ОБЭП вас на чистую воду выведу. Ты, любезнейший, за то, что посетителей самопальной водкой травишь, годика на два в тюрьму заедешь. У тебя есть во что переодеться? Какую-нибудь телогрейку в подсобке поищи. В ИВС под голову положишь.
– Игорь Павлович, это недоразумение, – подошла к стойке Марина. – Сейчас мы все исправим.
Она кивнула на застекленный шкафчик с отборными напитками. Бармен понял ее, достал бутылку самого дорогого виски, налил почти целый стакан.
– Прошу вас! – дрожащей рукой он поставил виски перед коварным посетителем.
Ефремов хмыкнул, маленькими глоточками отпил половину, отставил стакан в сторону.
– Ровно в восемь! – напомнил он и вышел из кафе.
Бармен посмотрел ему вслед, потом на ополовиненный стакан.
– Вот ведь сволочь! – пробормотал он и стал переливать остатки виски обратно в бутылку.
На другой день Марина позвонила в дверь Ефремова ровно в восемь, словно дожидалась в подъезде оговоренного времени встречи. Игорь впустил девушку, принял из рук полиэтиленовый пакет, наполненный спиртным и продуктами.
– Хозяин кафе послал, – объяснила Федосеева.
Лет пять назад Игорь воспринял бы любой намек на взятку как оскорбление, но пронесшиеся над страной ветры перемен изменили его отношение к подаркам и подарочкам. Какой смысл выделываться, если все начальники в управлении принимают подношения от коммерсантов? На милицейскую нищенскую зарплату с голода не умрешь, но сыт не будешь.
– Что послал этот злодей? – весело спросил Игорь и стал выставлять на стол гостинцы: бутылку джина «Бифитер», закуску – копченую курицу, импортную колбасу со стручком фасоли внутри, острый соус, лаваш, пучок свежей зелени.
– За бутылку – особое спасибо! – поблагодарил Ефремов.
– Тебе нравится этот джин? – удивилась Марина.
– Ни разу в жизни не пробовал, – признался оперативник. – В первый раз я увидел такую бутылку подростком в гостях у одного приятеля. Мы попробовали по чуть-чуть, оказалось, что в ней – самогон. Через год, на гулянке, я вновь попробовал «Бифитер», и снова он оказался обычным самогоном, но уже от другого «производителя». С тех пор меня мучает вопрос: что в эти бутылки изначально наливают, не самогонку же?
– Надеюсь, у моего работодателя проблем с проверками не будет?
– «Надейся и жди!» – ответил хозяин квартиры словами из песни. – Я к нему никого посылать не буду, а за других не ручаюсь.
Пока Ефремов рассказывал о знакомстве с «Бифитером», Марина собрала на стол. Принесенных продуктов хватило на достойный ужин на двоих, заглядывать в хозяйский полупустой холодильник не пришлось.
Выпив и поев, Игорь приступил к делу:
– Помнишь того лейтенанта, который позвал тебя в опорный пункт?
– Еще бы! Это же он заманил меня в ловушку.
– Ловушку тебе подстроил я, а лейтенант Киселев слепо исполнял мои указания, не зная, что будет дальше. Марина, я хочу, чтобы ты ненавязчиво встретилась с ним и пожаловалась на судьбу. Во всех своих бедах обвинишь Козодоева: он тебя соблазнил, развратил и выгнал с работы, когда ты ему разонравилась. Короче, разыграешь перед ним трагедию о наивной девушке и хозяйском сынке-подлеце.
– Час от часу не легче! – возмутилась Марина. – Ты считаешь меня своей личной проституткой? С кем скажешь, с тем я в кровать должна лечь?
– Марина, работа в кафе пагубно сказывается на твоих умственных способностях. Разве я сказал, что ты должна с ним переспать?
– Как же я должна его разжалобить? – удивилась девушка. – По дороге на работу о моем увольнении рассказывать?
Ефремов задумался.
– Ты права, – решил он. – Для откровенного разговора надо создать соответствующую обстановку… О, придумал! Я поручу ему один вечер охранять тебя. Он пойдет провожать тебя до дома, тут-то ты и разоткровенничаешься, поплачешься ему в жилетку. Марина, мой коллега, лейтенант Киселев, – недалекого ума человек. Он витает в выдуманном им мире, где царят идеалы справедливости и доброты. В нем переизбыток заботы о человеке. Он каждую минуту рвется помогать кому-то, а помогать некому – старушки нынче сами научились через дорогу переходить.
– Ты думаешь, Киселев мне поверит?
– Если ты переспишь с ним, то нет, а если не дашь до себя дотронуться, то – да.
