– Она тут недалеко живет, – продолжила тетушка Иннокентия. – Часа вам хватит? – спросила Безрассчетнова.
– Думаю, что да, хватит, – ответила я.
На самом деле компьютер интересовал меня постольку-поскольку. Основное, для чего мне необходимо было спровадить Безрассчетнову и остаться одной в квартире, это прояснить, что же находится за ковром в спальне.
– Тогда я сейчас отправлюсь к своей подруге, а через час приду, – сказала Елизавета Максимовна.
– Хорошо, давайте так и сделаем, – согласилась я.
Тетушка Иннокентия Джембровского вышла из квартиры, а я тут же отвернула край ковра и обнаружила за ним дверь. Значит, квартира Иннокентия Джембровского не двухкомнатная, а трехкомнатная. Но зачем ему понадобилось скрывать комнату?
Дверь была, разумеется, без ручки, иначе она выделялась бы под ковром.
Я осмотрела замочную скважину. Наверное, ключ, когда его вставляли и поворачивали в скважине, выполнял также и роль ручки.
Посмотрим. Я вытащила свои отмычки и вставила одну из них в отверстие. Провернув пару раз, я потянула дверь на себя, и она открылась. Я вошла внутрь комнаты и от удивления чуть не присвистнула.
То, что я увидела, определенно предназначалось для проведения сессий БДСМ. В просторной комнате, пол которой был покрыт ковром с коротким ворсом, прямо на ее середине стояло ложе, напоминавшее диван. Только, в отличие от дивана, это ложе, обтянутое черной кожей, было круглой формы. По этому кругу шли восемь больших колец, выполненных из металла с прикрепленными к ним цепями.
У меня мелькнула мысль, что диаметр этого ложа позволял разложить на нем человека примерно моего роста. Эти цепи, они что же, для приковывания?
Мне стало как-то не по себе, и я перевела взгляд на потолок, но лучше бы я этого не делала. Потому что в одном из углов прямо к потолку были прикреплены штанги, их было несколько. Они однозначно предназначались для подвешиваний. Ну да, сначала любителей этого вида досуга связывают определенным образом, отсюда – первая буква общего названия – Бондаж. Затем связанных подвешивают.
Я посмотрела налево и увидела нечто, напоминающее небольшую лестницу с двумя-тремя ступеньками, причем ее «ступени» тоже, как и ложе, были обтянуты кожей. Рядом находился шкаф со стеклянными дверцами. На полках лежали плетки, кажется, они называются флоггеры, стеки, еще какие-то приспособления.
Однако! Супруги Джембровские друг друга стоят. Светлана, похоже, совершила камин-аут, заведя отношения со своим тренером Анастасией Проскурниковой. А ее мужу, видимо, по вкусу пришелся БДСМ.
Я вышла из секретной комнаты и подошла к компьютеру. Сев за стол, я включила компьютер и стала ждать, пока он загрузится. Однако время шло, а компьютер почему-то не хотел загружаться. Неисправен он, что ли? Похоже на то. К тому же, скорее всего, им давно не пользовались, потому что экран покрылся заметным слоем пыли.
Я отключила его от сети. В конце концов, вряд ли Джембровский хранил в компьютере что-то важное. К тому же подбирать пароль – дело весьма муторное. Вряд ли за час, отведенный мне Безрассчетновой, я бы справилась с поиском пароля.
Я покинула спальню и вышла в холл. Можно было спуститься и поговорить с консьержкой, пока Елизавета Максимовна находится в гостях.
Я уже было направилась к входной двери, как вдруг, проходя мимо журнального столика, который стоял на маленьком коврике, зацепилась за его край. Отогнув краешек ковра, я достала оттуда женскую пластмассовую заколку. Я повертела ее в руках. Дизайн был явно молодежный, и цена соответствующая.
Как она могла оказаться в квартире председателя совета директоров известного банка? А что, если заколка слетела с прически ее обладательницы в момент борьбы? Теперь, зная про тайную комнату, я уже не удивлюсь, если к покойному Иннокентию Алексеевичу захаживали особы, практикующие БДСМ. И какая-то из них могла оставить здесь свою заколку. А если она замешана в убийстве Джембровского?
Я плотно прикрыла входную дверь, спустилась на первый этаж и подошла к столу, за которым сидела консьержка. На этот раз она отложила свое вязание и о чем-то оживленно беседовала с женщиной примерно ее лет.
Я подождала, пока они закончили обсуждать рецепт «невероятно вкусной икры из кабачков».
Но вот собеседница консьержки наконец пошла к лифту, а я подошла поближе и представилась:
– Здравствуйте, я частный детектив Татьяна Александровна Иванова, расследую убийство Иннокентия Алексеевича Джембровского.
Консьержка скорбно кивнула:
– Да, да, такая трагедия.
– Вас как зовут? – поинтересовалась я.
– Наталья Евгеньевна, – ответила консьержка.
– Скажите, Наталья Евгеньевна, вы вчера дежурили?
– Да, – женщина тяжело вздохнула, – как раз в мое дежурство все и произошло. Полиция меня уже допросила, – добавила она.
– А как давно вы здесь работаете? – задала я следующий вопрос.
– Да несколько лет уже.
– То есть вы знали Иннокентия Алексеевича?
– Конечно, знала. Я все жильцов знаю, хотя Иннокентий Алексеевич недавно сюда въехал, – уточнила она.
– А вы, Наталья Евгеньевна, помните, кто приходил к Иннокентию Алексеевичу вчера в первой половине дня? – спросила я.
– Да, конечно. Сначала к нему прошел его шурин, ну, брат жены, Александром его зовут. Такой молодой человек с родимым пятном на левой щеке. У него еще волосы были сзади собраны в хвост.
Да, консьержка точно описала внешность Александра.
– Во сколько это было? – спросила я.
– Ну, где-то примерно около половины двенадцатого, – ответила Наталья Евгеньевна.
– А раньше Александр приходил к Иннокентию Алексеевичу? – задала я следующий вопрос.
– Несколько раз приходил. Это я про свое дежурство говорю.
– Понятно. А в каком состоянии находился Александр? Я имею в виду, он был трезвый?
– Ох, у него был такой вид, – консьержка покачала головой, – вроде и не пьяный, ну, то есть спиртным от него не несло, но… В общем, выглядел он не совсем нормально.
– Как именно?
– Какие-то неуверенные движения, мне даже показалось, что вот еще чуть-чуть – и он упадет. И взгляд такой… как будто он не выспался, мутный, что ли. Я еще спросила его, может быть, ему чем-то помочь надо?
– А он что? – спросила я.
– Махнул рукой и пошел к лифту.
– Скажите, Наталья Евгеньевна, а в другие разы, когда Александр приходил к Джембровскому, он тоже был в похожем состоянии?
– Не всегда. Один раз он выглядел как вполне обычный, нормальный человек. И взгляд осмысленный, и походка у него было твердая.
– Хорошо. Теперь скажите, Александр долго пробыл у Джембровского?
– Я бы не сказала, что долго. Скорее всего, они не договорились, и Александр минут через пятнадцать уже вышел от Иннокентия Алексеевича. Но, знаете, я думаю, что он так быстро ушел, потому что к Джембровскому пришел еще один мужчина.
