Воспоминания тела. Психофизиология и терапия психологической травмы
Бабетта Ротшильд
Травма и исцеление. Истории психотерапевтов
В своей книге Бабетта Ротшильд, всемирно известный психотерапевт с 40-летним опытом клинической практики, описывает роль телесных ощущений и реакций, которые возникают после пережитых травм и стресса. Соединив в терапии вербальный и телесно-ориентированный подходы, клиницист предлагает не требующую прикосновений методику работы с телом и его воспоминаниями для лечения посттравматического стрессового расстройства.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Бабетта Ротшильд
Воспоминания тела. Психофизиология и терапия психологической травмы
Copyright © 2000 by Babette Rothschild
© Цветкова Е., перевод на русский язык, 2023
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2023
* * *
Посвящается Марджи
Слова благодарности
Любой сложный проект – в данном случае написание книги на профессиональную тему – нельзя реализовать без помощи, вдохновения и советов со стороны. Невозможно упомянуть по отдельности всех тех, кто встретился мне за двадцать восемь лет моего пути в психотерапии и внес в него свой вклад. Поэтому я хотела бы поблагодарить каждого из моих учителей, всех терапевтов, супервайзеров и исследователей, которые помогли мне сформировать мои взгляды и выразить их в ясной и доступной форме. Тех, кто больше всего повлиял на мои воззрения относительно теории травмы и путей ее излечения, вы найдете в ссылках, которые я даю непосредственно на страницах данной книги. Тем не менее я хотела бы особо отметить Лисбет Марчер и ее коллег из Датского института бодинамики, Питера Левина и Бессела ван дер Колка. Они оказали глубокое влияние на эволюцию идей, изложенных на этих страницах. Я также хотела бы выразить свою благодарность многочисленным стажерам, студентам и клиентам, которые внесли свой вклад, малый или большой, в содержание этой книги. Я многому научилась – и продолжаю учиться – у тех, кого мне посчастливилось обучать и лечить.
Я хотела бы выразить особую благодарность Карен Берман, Дэнни Брому, Элисон Фримен, Майклу Гэвину, Дэвиду Гриллу, Джону Мэю, Ивонн Паркинс, Джине Росс и Симе Джулиар Стэнли за их жесткие критические замечания по поводу рукописи книги. Кроме того, я хочу поблагодарить Карин Райнс, пишущую на темы естественных и медико-биологических наук, за то, что она была таким замечательным «тренером» на протяжении всего этого проекта. Ее знание писательского дела, а также сверхъестественное чутье, когда нужно подбадривать, а когда упрекать, были бесценны.
Я считаю себя очень удачливым автором, поскольку моим издателем является Norton Professional Books. Я читала множество благодарственных отзывов моему редактору Сьюзан Манро, а теперь на опыте знаю, о чем все говорили. В дополнение к тому, что она квалифицированный и терпеливый редактор, обладающий непревзойденным чувством юмора, ее знание моей темы и соответствующей профессиональной литературы явились для меня неоценимым преимуществом. На самом деле все мои контакты с сотрудниками WW. Norton по обе стороны Атлантики служили для меня источником вдохновения. Благодаря каждому из них написание этой книги превратилось в удовольствие.
Введение
Данная книга является дополнением к уже существующим книгам по теории и лечению травмы и посттравматических стрессовых расстройств, а также к уже известным методам исцеления травмы. Я надеюсь, что она не только предложит иной взгляд на понимание и лечение травмированного тела, но и внесет свою лепту в уже устоявшиеся знания и методики лечения травмированного разума. Психотерапевты, работающие с клиентами, перенесшими травму, обнаружат, что теория, принципы и методы, представленные на этих страницах, полностью соответствуют и применимы к тем моделям терапии, которым они уже обучены. Кроме того, они, безусловно, увидят, что представленная здесь информация может быть легко использована и адаптирована и не требует отказа от предпочтительных для них принципов или методов лечения.
Наводя мосты
Это произведение задумано как книга, наводящая мосты. Я надеюсь тем самым преодолеть по крайней мере две глубокие пропасти в понимании травмы. Первый мост перекрывает разрыв между теорией, разработанной учеными, особенно в области нейробиологии, и клинической практикой психотерапевтов, непосредственно работающих с травмированными индивидуумами и группами. Второй мост призван соединить традиционную вербальную психотерапию и телесно-ориентированную психотерапию.
Бреши между традиционной психотерапией и телесной психотерапией, между теорией и практикой, разумом и телом уже давно внушают мне беспокойство. Я все чаще обнаруживаю, что посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) настоятельно требует устранения этих пробелов. Даже самые консервативные терапевты и исследователи признают, что ПТСР представляет собой не просто психологическое состояние, а расстройство с важными соматическими составляющими. Более того, все профессионалы, работающие с посттравматическим стрессовым расстройством, чувствуют потребность в расширении своей теоретической базы и практического инструментария. И психотерапевты, и специалисты в области телесно-ориентированной психотерапии вынуждены уделять внимание нейробиологической теории, учитывать и лечить соматические симптомы. Телесно-ориентированные психотерапевты, в свою очередь, вынуждены искать способы работать без прикосновений к клиенту и усиливать вербальную интеграцию. Что касается ученых-исследователей, то они стоят перед задачей установления актуальных связей между теорией и практикой. Я надеюсь, что эта книга внесет свой вклад в преодоление обозначенных пробелов и решение необходимых задач.
Наука против практики
«Ширится пропасть между лабораторией и кушеткой», – гласил заголовок статьи в разделе «Женское здоровье» газеты New York Times от 21 июня 1998 года (Tavris, 1998). Большинство психотерапевтов знало об этом, но многие из моих коллег были удивлены, столкнувшись с подобной критикой в печати, и многие из специалистов были этим оскорблены. Автор статьи, Кэрол Таврис, утверждала, что «понятие „психологическая наука“ – это оксюморон». Она критиковала практиков за то, что те обращали слишком мало внимания на науку, уделяя больше внимания технике, нежели теории. Большинство профессионалов, с которыми я разговаривала, были согласны с Кэрол Таврис в том, что научная теория обычно слишком далека от практики, чтобы как-то влиять на то, что происходит, когда они находятся один на один с клиентом. Однако, на мой взгляд, этот разрыв между ученым и практиком носит скорее семантический, нежели принципиальный характер. Язык научной литературы часто сложен для чтения и понимания, и потому его трудно перевести на язык практики, хотя многое из того, что предлагается учеными, чрезвычайно актуально.
В данной книге я постаралась изложить научную теорию в легкодоступной форме так, чтобы ее можно было без труда внедрить в практику. Тем самым я надеюсь сократить пропасть между ученым-нейробиологом или исследователем поведения, изучающими феномен травмы, и психотерапевтом, работающим непосредственно с клиентом, пережившим травму.
Теория – это самый ценный инструмент психотерапевта, работающего с травмой, поскольку понимание механизмов травмы, предлагаемое психологической, нейробиологической и психобиологической наукой, значительно облегчает процесс лечения. Чем шире теоретическая база терапевта, тем меньше он будет зависеть от техник и методик, заученных наизусть. Глубокое понимание неврологических и физиологических основ реакции на травму и развития ПТСР позволяет на месте разработать и/или адаптировать методики, которые будут действенны для конкретного клиента, пережившего конкретную травму. Кроме того, теоретическая база поможет психотерапевтам применять методы, освоенные ими в различных дисциплинах, выбирая и совершенствуя те из них, которые имеют больше шансов на успех в данной уникальной ситуации. Психотерапевт, хорошо разбирающийся в теории, способен адаптировать терапию под клиента, а не предполагать, что клиент «подстроится» под метод терапии.
Психотерапия vs телесная психотерапия
Я надеюсь также, что эта книга наведет мосты между терапевтами-практиками в области традиционной вербальной психотерапии и специалистами в области телесно-ориентированной психотерапии. Я считаю, что эти две профессиональные группы могут многое предложить друг другу в лечении травмы и ПТСР. Первым стимулом для преодоления этой пропасти явилась для меня основополагающая статья Бессела ван дер Колка «Тело ведет счет» (The Body Keeps the Score) в журнале Harvard Review of Psychiatry (van der Kolk, 1994). Именно в этой работе я впервые обнаружила, что современное течение психиатрии признает связь между разумом и телом. Кроме того, несомненным источником вдохновения для меня стала книга Антонио Дамасио «Ошибка Декарта» (Descartes’ Error, 1994). В этом новаторском исследовании изложены теоретические неврологические основы связи разума и тела. Обе эти работы сформировали базу моего понимания психофизических, нейробиологических взаимоотношений между умом и телом. Кроме того, недавние работы Перри, Полларда, Блейкли, Бейкера и Виджиланте (1995), Шора (1994, 1996), Сигела (1996, 1999), ван дер Колка (1998) и других о детской привязанности, развитии мозга и системах памяти имеет огромное значение для нашего понимания того, как травма способна настолько негативно повлиять на нервную систему, что у человека может развиться посттравматическое стрессовое расстройство.
Преодоление разрыва между вербальной и телесной психотерапией дает возможность использовать лучшие ресурсы от обеих, вместо того чтобы выбирать между ними. Комплексная терапия травмы должна принимать в расчет и использовать инструменты для выявления, понимания и лечения последствий травмы, которые работают как для ума, так и для тела. При этом речь, безусловно, играет здесь немаловажную роль. Соматические нарушения, вызванные травмой, требуют определенного языкового стиля, чтобы осмыслить их, понять значение и устранить их воздействие. При исцелении травмы крайне важно уделять внимание как телу, так и разуму; одно без другого просто невозможно.
Для работы с телом прикосновения не обязательны
Работа с телом и прикосновение к телу не являются и не должны быть синонимами, когда речь идет о психотерапии, в том числе о телесно-ориентированной. Есть много способов работать с клиентом на физическом уровне, используя важные аспекты мышечной, поведенческой и сенсорной информации, без нарушения телесной неприкосновенности.
Есть много причин, по которым лучше не использовать прикосновение как часть психотерапевтического или телесно-ориентированного психотерапевтического лечения. Помимо очевидных опасений по поводу возможного переноса, существует вопрос уважения границ клиента, особенно в отношении тех, кто подвергся физическому или сексуальному насилию. В равной степени заслуживают внимания личные предпочтения клиента и личные приоритеты терапевта. Кроме того, многие страховки от врачебной ошибки не включают в себя методы лечения, использующие прикосновение, и лицензионные комиссии большинства штатов США запрещают это. Не поймите меня неправильно. Я не максималистка. В некоторых случаях, я думаю, разумное прикосновение, по обоюдному согласию клиента и терапевта, может быть полезным, однако в этой книге я сосредоточусь на техниках работы с телом, которые не включают в себя физических касаний, поскольку именно такие техники, на мой взгляд, лучше всего подходят для работы с клиентами, которые пережили травматическое событие.
По вопросу дискуссий о ложных воспоминаниях
Данная книга не о ложных воспоминаниях, и я не делаю в ней никаких заявлений по поводу существующих противоречий по этому вопросу и не стремлюсь их разрешить. Однако, поскольку данное исследование затрагивает темы памяти и травмы, я не могу не высказать свое мнение по этому сложному и взрывоопасному вопросу.
Мое мнение носит инклюзивный характер: я считаю, что ранние воспоминания о травме иногда могут быть восстановлены с относительной точностью, и я также в равной степени убеждена, что порой ложные воспоминания могут быть непреднамеренно созданы или поощрены как психотерапевтом, так и клиентом. Я была свидетелем таких примеров как с клиентами, так и со стажерами, друзьями, членами семьи и даже с собой.
Соматическая память, которой отводится главное место в этой книге, на мой взгляд, не более и не менее надежна, чем любая другая форма памяти, о чем я расскажу подробно в дальнейшем. Соматические воспоминания могут быть непрерывными, но они точно так же могут «забываться», как и воспоминания когнитивные. Они точно так же могут быть искажены, поскольку именно разум интерпретирует и истолковывает – в случае травмы неверно – послание тела. Кроме того, разум испытывает на себе множество различных влияний, которые со временем могут изменить точность воспоминания.
Хотя я не предлагаю никаких решений обозначенного противоречия, я надеюсь, что моя книга окажется полезной в двух следующих аспектах: 1) заставит психотерапевта быть более внимательным и осторожным в отношении риска ложных воспоминаний и 2) предложит инструменты для выявления, понимания и интеграции действительных телесных воспоминаний.
Международное общество по изучению травматического стресса уже несколько лет пытается найти решение по данной дискуссии. В 1998 году она опубликовала монографию по данному вопросу «Воспоминания при детской травме» (Childhood Trauma Remembered, ISTSS, 1998). Эта краткая публикация подходит к рассмотрению вопроса взвешенно, и я настоятельно рекомендую ее к прочтению.
Как построена эта книга
Книга состоит из двух основных разделов. Часть I, Теория, дает теоретические основы для понимания того, как человеческий разум и тело обрабатывают, записывают и запоминают травмирующие события, а также что может препятствовать или способствовать этому. В нее включены современные и наиболее убедительные данные из области нейробиологии и психобиологии, а также научные теории, которые выдержали испытание временем. Во второй части, Практика, представлены стратегии оказания помощи как травмированному телу, так и травмированному разуму. В ней предлагаются бесконтактные методики, помогающие людям, пережившим травму, разобраться в своих соматических симптомах и облегчить их. Предлагаемые методики совместимы и применимы в любой модели психотерапии, нацеленной на работу с людьми, пережившими травму.
Отступление
Изучение механизмов травмы, посттравматического стрессового расстройства и памяти развивается такими быстрыми темпами, что за ним невозможно угнаться. Иногда между научными группами возникают серьезные разногласия. Вопросы о том, что вызывает и что лечит ПТСР, а также как функционируют системы памяти, являются предметом широких дискуссий. Теории, поддерживаемые исследованиями одной группы, оспариваются другой, и наоборот. Не нам судить, хорошо это или плохо, однако, по крайней мере, в вопросах травмы и памяти наука, похоже, придерживается вполне определенного мнения. В связи с этим в книге вы найдете мои рассуждения, основанные на порой противоречащих друг другу теориях. На этих страницах вы не встретите однозначных истин, потому что таких еще просто не существует. Однако я надеюсь, что вы почерпнете для себя много полезного, что заставит вас задуматься и позволит составить уже свое собственное мнение.
Невролог Антонио Дамасио красноречиво высказывает аналогичные мысли в своем введении к «Ошибке Декарта». Я считаю, что его слова заслуживают того, чтобы их здесь привести: «Я скептически отношусь к научной презумпции объективности и определенности. Мне трудно воспринимать научные результаты, особенно в нейробиологии, как нечто иное, нежели чем ориентировочные апроксимации, которыми можно наслаждаться некоторое время и отбрасывать, как только станут доступны более точные описания» (1994, стр. xviii).
Эта книга короткая и минималистичная, поскольку я хочу, чтобы у всех, кому интересно, было время на ее изучение. Вы найдете здесь понятные теории и применимые методы, которые будут полезны многим, хотя и не всем, вашим клиентам – то, что я считаю лучшими из (как сказал бы Дамасио) существующих на данный момент апроксимаций.
Часть I
Теория
1
Что такое посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР)
Влияние травмы на тело и ум
Если верно то, что в основе расстройств наших травмированных пациентов лежит их неспособность анализировать происходящее, когда они повторно испытывают физические ощущения пережитой в прошлом травмы, и эти ощущения вызывают интенсивные эмоции, которые пациент не в состоянии модулировать, тогда наша терапия должна состоять в том, чтобы помогать человеку, оставаясь в своем теле, понимать эти телесные ощущения. И разумеется, это не похоже на какую-либо из традиционных психотерапий, которой нас всех когда-то учили.
Бессел ван дер Колк (1998)
В качестве иллюстрации того, что тело помнит травматические переживания, я привожу рассказ «Чарли и собака»[1 - В целях конфиденциальности и защиты частной жизни вся идентифицирующая информация была изменена в каждом примере кейса или записи сеанса, на протяжении всей книги. По той же причине многие из представленных здесь кейсов на самом деле составлены из нескольких кейсов, в каждом из примеров сохранены лишь основные принципы и направленность проведенной терапии.]. Он разбит на несколько частей: в первой рассказывается о травматическом событии, пережитом Чарли, и связанных с ним соматических и психологических симптомах. В последующих главах даются подробные описания тех методов и техник, которые помогли Чарли преодолеть последствия травматического инцидента. Кроме того, ссылки на историю Чарли будут пронизывать весь текст книги, формируя общую нить, соединяющую теоретические и практические элементы нарратива.
