Еще одно движение локтя.
– Дом между прошлым и настоящим. Мертвые живы, а живые будто спят. До Рождества – ты есть. А есть ли ты после Рождества?..
Пустой стакан опустился на стол. В то же мгновение стол резко опрокинулся набок, и его внутренняя часть вдруг почему-то оказалась над моей головой.
– Арина! Арина, что с тобой?.. – издалека послышался встревоженный голос Дашки.
И я увидела под столом ее лицо с выпученными глазами.
Чьи-то сильные руки, принадлежащие, видимо, Аркадию, легонько приподняли меня и заботливо усадили на стул.
Кухня качалась передо мной, как маятник.
– Ой, – вымолвила я еле слышно. Голос куда-то пропал, словно провалился внутрь тела.
Дашка поставила передо мной стакан с водой. Непослушной рукой я поднесла его ко рту и начала пить нервными глотками.
– Тебе лучше? – теплым баритоном спросил, склонившись надо мной, Аркадий. От заунывного темного потока слов не осталось и следа.
– Да, кажется… – шепотом ответила я, тупо уставившись ему в переносицу.
– Что, опять было?.. – озадаченно спросил математик, повернувшись к Дашке.
Та хмуро кивнула.
– И что я на этот раз бормотал?
Невинный вопрос вызвал у хозяйки шквал негодования.
– Какая тебе разница, что ты бормотал, раз ты ничего не помнишь и объяснить не можешь?! Смотри, до чего довел человека!
Аркадий понуро опустил голову.
– Иди к себе, – махнула рукой Дашка, – только стакан помой.
И прибавила непечатное выражение.
Аркаша взял злополучный стакан с лилией и пошел к раковине. Машинально прислушиваясь к плеску воды, я вновь потянулась за сигаретой.
– Ну что, поверила, наконец?.. Теперь колись, что ты такое услышала, что под стол свалилась, – требовательно заявила подружка, когда Аркашина спина нырнула из кухни в прихожую.
Но я совершенно не знала, в чем нужно колоться. Слова Аркадия лежали где-то на дне души мертвым грузом и придавили всякое желание их комментировать. Смысла их я не поняла. Я не могла ничего объяснить даже себе, не то что с навязчивым любопытством взирающей на меня Дашке.
«Зря она наехала на Аркадия, – только сочувственно подумала я про себя. – Такой симпатичный, и к тому же явно психически болен… Какой бред он нес: «Дом между прошлым и настоящим»…
Да и у меня со здоровьем, похоже, не все в порядке. Наверно, сказался хронический недосып. Я и не заметила, как стул уплыл из-под меня, а над головой навис стол… А если бы я упала на улице? Страшно даже представить…
Короткий визит к подруге, обернувшийся так плачевно, вверг меня в уныние. Пожалуй, надо уходить, и как можно скорее. Пройдусь по улице, подышу свежим воздухом. Все же, работа в ночном баре, где постоянно стоит чад и густой сигаретный дым, не лучшим образом сказывается на самочувствии…
Короткая мысль, кольнувшая в сердце, известила, что дело не в баре, а в голосе, который сразил меня, как мечом.
Я усмехнулась уголком губ. Так не бывает. Ни один голос не обладает такой силой, тем более, исходящий из тела тщедушного математика…
Не говоря ни слова, я сделала глубокую затяжку и медленно посмотрела на часы.
– Мне правда пора, – произнесла я наконец.
Дашка посмотрела на меня так разочарованно, словно я отказалась рассказать ей секрет только что исполненного фокуса.
– Ну как знаешь, – протянула она, надув губки.
Мне стало неловко от того, что я не оправдала ее ожиданий.
– Извини, – смутившись, развела я руками, – но мне, правда, нечего сказать. По-моему, у меня просто голова закружилась.
Дашка недоверчиво покосилась на меня.
– Прямо вот так, ни с того ни с сего… А мне все-таки кажется, это из-за Аркашки, ты просто рассказывать не хочешь!
И Дашка, явно обидевшись, отвернулась от меня.
– А по-моему, ты слишком большое значение придаешь какой-то ерунде. Ну, что он там излагал, вспомни? – пустилась я ее разубеждать, еле скрывая раздражение. – Дурацкие какие-то бредни… Ну вот, например, первое так называемое «откровение»: время года – зима. Но мы с тобой и без него знаем, что время года зима. Так?
– Так, – обалдело повторила Дашка.
– И что солнце садится рано, тоже не секрет.
– Ну да…
– Ну вот, – приободрилась я, начиная находить в нелепой ситуации элемент комизма. – А это что еще за рекомендации: бей врагов их оружием. Да не просто их оружием, а только тем, которое с ними! Как ты думаешь, это тоже адресованное мне послание высших сил?
Дашка недоуменно посмотрела на меня и вдруг прыснула. В ту же секунду и я закатилась смехом.
– Представляю, – чуть ли не рыдая, заговорила подружка, – придет к вам на литературный вечер поэт Смидович с новым томиком стихов, а ты – хрясь его им по башке!..
И мы обе вновь полегли в приступе безудержного хохота. Я, наконец, увидела перед собой прежнюю Дашку, беззаботную девчонку, давящуюся от смеха.
– Ну вот видишь, – с трудом отдышавшись, заявила я. – Ничего пророческого я в речах Аркадия не вижу. Просто чушь какая-то…
И в этот момент вдруг пришло ясное осознание того, что в этих разрозненных отрывистых фразах есть глубокое тайное знание, и мне необходимо понять, в чем конкретно заключается их смысл. И чем скорее, тем лучше.
Это осознание без стука вошло в мозг и мгновенно укоренилось в нем.
– Что это с тобой опять?.. – сквозь смех удивленно спросила Дашка, увидев мое изменившееся лицо.
Я с каменным выражением уставилась на нее, не понимая сумбура, внезапно возникшего в голове.
– Что-то состояние какое-то странное…
