Наверно, он хотел сказать «душенька»…
Я приблизилась к ближайшему стулу и скромно села на краешек.
– Насчет работы… – преодолев ком в горле, я закончила, – уборщицей.
Иван Ильич посуровел и совсем другим, официальным тоном, произнес:
– Простите, мы не давали объявления о том, что ищем уборщицу.
Я захлопала глазами, глядя куда-то между пуговиц его строгого костюма.
– А вы что, ее не ищете?.. – наконец, поникшим голосом полуспросила-полуутвердила я.
Иван Ильич приподнялся из-за стола, давая понять, что аудиенция окончена.
– Выходит, что так. Дорогу назад найдете?
Я тоже встала. В голове был какой-то сумбур. Значит, им уборщица не нужна. Странно…
– Странно, – произнесла я вслух самой себе уже у самой двери, – а Марианна сказала…
И потянула на себя ручку двери.
– Душенька! – неожиданно окликнул меня Иван Ильич.
Все еще держась за ручку, я оглянулась.
Он озарился лучезарной улыбкой.
– Вы паспорт принесли? Да садитесь, что же вы все стоите у двери-то, деточка?
Я вернулась назад и снова присела на край стула.
– Паспорт, – ласково заглянув в глаза, повторил Иван Ильич.
Я суетливо вынула документ и положила перед ним на стол.
Даже не заглянув в него, Иван Ильич спросил:
– Когда намерены приступить? Можете прямо сейчас.
Я растерянно пожала плечами.
– Могу и сейчас.
Как-то странно все это… То не нужна уборщица, то вдруг нужна, и прямо сейчас.
– Тогда обратись к Татьяне, это наша официантка, которая тебя сюда привела, она даст тебе форму и все объяснит.
Иван Ильич, видимо, уже считая меня своим персоналом, внезапно перешел на «ты».
Перед тем как удалиться, я собиралась задать весьма меня интересующий вопрос о зарплате, но он опередил меня.
– Что сказала Марианна насчет оплаты?
Я мысленно хлопнула себя по лбу. Так вот с чем связана его внезапная перемена! С именем Марианны!
Надо непременно еще раз им воспользоваться.
– Марианна сказала, что платит хорошо. Даже очень хорошо, – подумав, добавила я.
Иван Ильич снял очки и потер переносицу.
– Суммы в пятьдесят тысяч вам будет достаточно? – спросил он.
В библиотеке я получала пять девятьсот. Это включая премию и надбавку за стаж в шесть лет.
– Это в год?.. – спросила я шепотом.
Иван Ильич разразился хохотом.
– В месяц! – воскликнул он.
Я тоже залилась смехом. Он что, серьезно?..
– Ладно, иди, – сказал он, когда мы одновременно закончили смеяться, – Танюша все тебе расскажет.
Танюшу я обнаружила в зале с подносом в руках. Я почему-то думала, что она будет пространно излагать мне мои обязанности, потом поведет на склад, где кастелянша под расписку выдаст мне накрахмаленную форму, но официантка лишь быстро завела меня в какую-то комнатенку, где указала на висящий на вешалке синий халатик и стоящие в углу ведро и швабру и сказала:
– Вот.
И прежде чем я открыла рот, исчезла.
Нимало не расстроившись, я быстро переоделась в пахнущий свежестью халат и взяла в руки ведро и швабру.
Похоже, моя первая рабочая ночь началась.
Глава шестая
– Просыпайся, мой хозяин, я хочу тебе сказать… – пискляво запел мобильник, и мой хрупкий сон рассыпался в прах.
Я лениво приподнялась на постели и потянулась. Потом высунула ногу из-под пухового одеяла и повертела ею перед собой, любуясь новой, купленной вчера, батистовой пижамой василькового цвета.
Сегодня ровно неделя как я работаю в баре.
Честно говоря, я даже не ожидала, что все будет так здорово!
В баре на окраине мне очень нравится.
