«Точно! Где-то поблизости скрывается Большой жрун. Недалеко, раз может руководить младшими. Сиди и не отсвечивай, я проведу разведку»
Ага, сейчас, разбежался. Я всего три осколка души получил с двадцати тварей. Ну уж нет, ещё один, но выбью!
Я потратил двенадцать снарядов, прежде чем внизу не осталось живых. Ещё два сгустка света растворились в моей груди. Увы, но Большого жруна добили без моей помощи – перегрызли горло.
«Поздравляю, жертва аборта, ты только что лишился возможности провести эту ночь в относительном спокойствии. Я же приказал тебе не совершать никаких действий!»
Я почувствовал, как запылали мои уши. Так протупить! Вот она, дурацкая самоуверенность.
«Сейчас поблизости никого нет, так что можешь разделать тушу Большого жруна – он должен быть вкуснее. Затем позаботимся о ночлеге, я нашёл неподалёку строительный лес. И впредь, если не понял мой приказ, переспроси. Береги целостность духа, его можно восстановить лишь двумя способами, которые недоступны в Чистилище»
Спустя час я промывал в ручье жирные, сочные куски мяса, добытые из Большого жруна, одновременно приглядываясь к трём штабелям, в которых лежали рассортированные по толщине брёвна. Явно старые – многие имели длинные трещины, да и древесина уже потемнела, став серого цвета. Убежище я уже придумал, как сделаю, лишь бы лес не был слишком тяжёлым.
«Новобранец, к нам гости! Не делай резких движений, продолжай заниматься своим делом. Чую, против этого противника нам ничего не светит»
От услышанного я дёрнулся, выронив в ручей нож. Потянулся было достать его, но меня остановил спокойный мужской голос:
– Давно заметил меня?
– Только что, – соврал я, медленно достав косяк из воды, и вытер лезвие куском ветоши. – Здравствуйте!
В ответ раздался чистый, искренний смех. И чего такого я произнёс, что он ржёт так?
– Новичок? Сколько дней в Чистилище? – продолжал расспрашивать неизвестный. И вот что мне ответить?
«Попробуй развести его на информацию. Гость выглядит прикинутым, и лицо человеческое – убивать тебя, скорее всего, не станет.
– Второй день! – произнёс я, поворачиваясь к незнакомцу лицом.
– Оу, совсем ещё зелёный! Хоть одну тварь убил уже? – я, не отвечая, показал на куски мяса, сложенные на шкуре. – Ага, вижу. Все с жрунов начинают, самая лёгкая добыча. С них же и первую сферу заполняют, но тебе ещё далеко до этого. Пригласишь на ужин?
– Приглашу, – ответил я и, кивнув в сторону казарменной постройки, добавил: – С меня стол и ночлег, с тебя рассказ о местной жизни.
– Справедливо, – вновь рассмеялся незнакомец. Он вообще слишком много смеялся для Чистилища. – Меня зовут Чёрный.
– Максим, – ответил я, украдкой разглядывая гостя. Высокий, метра под два. На широкие плечи наброшен серый плащ, полностью скрывающий фигуру. За спиной торчат две рукояти, в навершиях которых тускло светятся бордовые камни. Но больше всего привлекло моё внимание лицо – обветренное, иссечённое шрамами, и неожиданно гладко выбритое. Крупный нос с горбинкой, узкая полоска губ, впалые щёки и тяжёлый, квадратный подбородок. У мужика был явно сложный характер.
А ещё глаза. Вроде человеческие, но было в них что-то неправильное, чего я не мог понять. Может из-за цвета – насыщенного зелёного, я таких в жизни не встречал, а может из-за зрачка, который казался слегка вытянутым, как у кошки.
– Ну, показывай своё жилище, – гость зашагал следом за мной, посматривая при этом по сторонам. – Небогато у тебя, по-спартански. В самый раз для жителя Чистилища.
Спустя пару часов, во время которых Чёрный помог мне развести огонь, а затем наблюдал за приготовлением пищи, мы ужинали хорошо прожаренным на углях мясом. Разговаривал в основном гость, который находился в Чистилище уже год, а я лишь изредка задавал вопросы, подсказываемые вороном. Пернатый вначале хотел спрятаться, но гость сразу, как только вошёл за стены казармы, спросил:
– Я видел здесь птицу. Твоя?
Пришлось на ходу придумывать басню, каким образом мне дали ворона в помощники.
– Ворон? С самого начала летает за мной, как привязанный, – завершил я свой рассказ. – Пользы от него, правда, особо не заметно.
– Я встречал людей, обладающих духом-помощником. Подожди, он ещё покажет свою пользу, – похоже, мой ответ удовлетворил Чёрного.
После ужина гость помог мне натаскать леса из штабеля, а затем выставить его под наклоном, оперев одним концом на край стены в самом узком помещении. Понадобилось два десятка выложенных в ряд пересушенных брёвен, чтобы перекрыть проход от края до края. В итоге получилось полностью отгороженное пространство, выбраться из которого можно было, раздвинув пару брёвен, а вот внутрь забраться – мало какая тварь додумается.
Когда уже начало темнеть, мы вытащили туши убитых жрунов за пределы стен – ночным гостям надолго хватит такого пиршественного стола. И лишь после того, как очистили казарму, сели отдохнуть.
– Вот что, гостеприимный хозяин – произнёс Чёрный, когда мы потягивали необычный напиток из большой, почти литровой кружки гостя. – Я вообще-то шёл к новому оазису, который сегодня прошёл реинкарнацию. Ты слышал утром грохот?
– Я пришёл оттуда, где всё это произошло, еле ноги унёс, – ответил я, прихлёбывая согревающий душу напиток. И тут же понял, что проболтался. Хотя, может знания о реинкарнации оазисов я получил из информатория. Ладно, попытаюсь заговорить зубы. – Там сейчас здоровенная чёрная башня стоит.
– А почему не вернулся, когда оазис обновился? Там же может быть что-то ценное! – удивился Чёрный, похоже, не заметивший моей оговорки.
– Свинорылые. – поморщился я. – Перед реинкарнацией двух из них Старшие гончие порвали, одного насмерть, второй успел меня увидеть перед смертью.
– Свиньи! – столько отвращения прозвучало в голосе гостя, что я даже проникся. – Предпочитают охотиться на новичков и жрать человечину. Да, правильно сделал, что ушёл. Иначе или стал бы таким же, как эти твари, или раз за разом перерождался, пока тебя не перекинуло бы в другой оазис.
Проснулся я от грохота. Причём первое время не мог сообразить, где я и что происходит. А когда осознал, грубо выругался. Последнее, что помнил, это как гость забирает у меня из рук кружку с чаем. Тело затекло от неудобной позы, в которой я лежал – похоже, меня срубило прямо у костра.
– Чёрный! – позвал я, шаря руками вокруг себя. Натолкнувшись на кучу дров, что сам заготовил для поддержания тепла, я ухватил самую тонкую ветку и пошерудил ею в затухшем костре. Обнаружив несколько красных углей, я принялся искать нож, который оставил возле дров. Увы, косяка не было.
С трудом, я всё же смог развести огонь, найдя в куче дров несколько щепок. Едва костёр разгорелся, я понял, что гость ушёл по-английски. С собой он забрал мой нож, а ещё убрал шесть брёвен из ограждения, фактически бросив меня на растерзание тварям.
– Птиц! – позвал я негромко. В ответ тишина. – Тварь пернатая, ты почему не разбудил меня?
Из-за стены раздался протяжный вой, заставивший меня вздрогнуть. Оценив прорехи в заграждении, я понял, что даже Старшая гончая тут легко пролезет, что уж говорить о мелких тварях. Валить надо наверх, там больше шансов уцелеть!
Как же я заблуждался. Мне бы затихариться и не отсвечивать – ну какой зверь полезет туда, откуда воняет дымом? Нет же, я не придумал ничего лучше, чем начать взбираться по брёвнам на стену.
Мне удалось подняться до середины, когда под ногой с оглушительным треском сломалась одна из наклонных лесин. От неожиданности я взмахнул руками и полетел вниз, лишь чудом ухватившись за расположенные по бокам брёвна. Матерясь от боли и злости на ту тварь, что подрубила лесину, с трудом взобрался наверх, чтобы в свете костра увидеть, как в закуток с ограждением вбегают несколько Молодых гончих.
Меня заметили. Раздался вой, подхваченный десятком глоток, а затем две твари, взяв короткий разбег, начали подниматься по брёвнам вверх. Да твою ж бабушку!
Ножа нет, молот остался внизу. Из оружия только камни на другом крае казармы, но до них нужно ещё добраться, не сверзившись при этом вниз. Страшно-то как!
Медленно, гораздо медленней, чем двигались гончие, я зашагал к нужному мне месту. Зверюги, перетявкиваясь и порыкивая, довольно успешно догоняли, не оставляя шанса. Поняв, что не успею, я развернулся лицом к едва заметному силуэту твари, быстро приближающемуся ко мне. Хоть одну зверюгу, но заберу с собой!
Гончая прыгнула, когда я начал приседать, и лишь поэтому не вцепилась мне в горло. Перехватив тварь, я с силой толкнул её в сторону, сам чуть не полетев следом. Зверюга взвизгнула, канув в темноту, а в меня влетела вторая, грудью сбив с ног.
Я со всего маху грохнулся на спину, чудом не приложившись затылком. Правая рука провалилась в пустоту, а левая машинально ухватилась за край стены. На грудь навалилась тяжесть, а в нос ударила вонь. Ну уж нет, хрен я позволю просто так себя загрызть! Отпустил стену и ударил кулаком левой куда-то в бок гончей. Неожиданно тварь повело вправо и мы, чуть ли не в обнимку, рухнули со стены.
Хрясь! – вы когда-нибудь падали с четырёхметровой высоты на собаку? Поверьте, собака не выживет. А вы останетесь в живых, правда, недолго. Я, силясь вздохнуть отбитыми лёгкими, прожил ровно минуту, пока сознание не покинуло меня от недостатка кислорода.
«Стоит тебя оставить одного, как ты сразу умираешь!»
Не думал, что при звуке голоса ворона я буду испытывать радость. Но вот, сижу в безопасной зоне и улыбаюсь.
В этот раз стандартная после смерти надпись появилась сразу и несколько отличалась от предыдущих:
«Innocens N 13, ты был убит демоническим порождением, Средней адской гончей. Причиной смерти является Reus N 46783410»
