– Обалдеть, какая у тебя логика, – изумился я. – Пропажа браги – это катастрофа, а труп в квартире – это так, пустячок. Теперь тебе твоя бражка боком выйдет.
– Она не моя, а родителей, – уточнил Жихарев.
– Едем дальше, – предложил я. – Итак, у вас есть труп. Шустрая девочка предложила вывезти его за город. Что дальше было?
– Андрей пошел за ключами от машины, – Сергей показал на парня, доселе молчавшего.
Кивком головы я велел своему тезке вступить в разговор.
– Я сходил домой, – мрачно начал студент Андрей. – У родителей были гости. Пока они сидели за столом, я незаметно взял ключи от гаража. Потом пошел в гаражный кооператив, завел отцовские «Жигули» и приехал к Жихареву. Я и Сергей взяли Грибанова под руки, спустили в машину и запихали на заднее сиденье. Девчонки нас страховали, смотрели, чтобы никого у подъезда не было.
– Ловко вам все с рук сошло. Вначале ты, пьяненький, на отцовской машине разъезжаешь по городу, потом вы мертвеца по лестнице спускаете и в «Жигули» усаживаете. Сколько примерно времени было?
– Около пяти вечера, – ответил Жихарев.
– Понятно. Самый разгар веселья, все еще не дошли до кондиции и за столом сидят. Гаишников тоже можно понять, они телевизор смотрят, конца смены ждут. Поехали дальше. Кто дорогу показывал? Кто в автомобиль сел?
– Я был за рулем, – начал перечислять тезка. – Серега сел на переднее сиденье, остальные – сзади. Всех называть? Грибанова сдвинули влево, рядом сел Жихарев, у окна Светка. Еще одна девчонка, Таня, пошла домой. Вначале мы просто выехали из города, потом случайно увидели указатель «Полигон твердых бытовых отходов». Поехали туда. Свернули с трассы, подъехали к полигону. Светка сбегала, посмотрела, кто в сторожке у шлагбаума. Там спал пьяный сторож. Мы подъехали к сторожке, открыли шлагбаум и заехали на полигон. По нему двигались, пока не уперлись в гору мусора. Вышли из машины, посмотрели – вокруг никого. Вытащили Грибанова, взяли вчетвером его за руки за ноги и понесли вдоль горы. Когда отошли метров на тридцать, положили его на землю, а сами вернулись назад. Я подвез ребят до дома Жихарева, поставил машину в гараж и пошел домой.
– Отец не догадался, что ты на его «Жигулях» разъезжал? – спросил я.
– Он еще в гараже не был, не видел, что я почти весь бензин искатал.
– Так-с! – я, подражая Комарову, отстучал пальцами по столу барабанную дробь. – Дальше что было? Кто какой план предложил?
Студент Сергей тяжело вздохнул, с откровенной неприязнью посмотрел на Жихарева.
– Еще перед поездкой мы договорились, что если у нас все удачно пройдет, то скажем, что Грибанов ушел от нас в три часа и поехал к себе в общежитие.
«Неопытные детишки! – подумал я. – Избавиться от трупа у них ума хватило – и на этом все! Дальше – ни алиби, ни раскадровки действий по времени и пространству».
В кабинет вошел Айдар. Жестом вызвал меня в коридор.
– Я привез девчонок, – доложил он.
– Где они?
– Спросил бы лучше: «Кто они?» Одна так себе, а другая – начальника Заводского РОВД дочка.
– Кто-кто?! – мне подурнело. Неприятный холодный ком скатился вниз живота, в ногах появилась предательская слабость.
Вот так номер, вот так удар судьбы!
«Все сходится, – подумал я, – даже фамилию уточнять не надо. Дочь у Геннадия Александровича Клементьева зовут Светой, учится на втором курсе мединститута. Естественно, что именно ей пришла в голову мысль вывезти труп за город. Дети милиционеров на генетическом уровне впитывают в себя основы криминального мышления. А как иначе? Дома постоянные разговоры о раскрытии и расследовании преступлений, тут волей-неволей научишься изворачиваться и ловчить».
– Где она? – упавшим голосом спросил я.
– Вон, у окна стоит, – ответил Айдар. – Светленькая такая, волосы до плеч.
– Скажи ей, чтобы оставалась на месте. Сам иди к Лиходеевскому и попроси его кабинет на полчаса для конфиденциального разговора. Ты Клементьеву ничего не сообщал?
– Ему из деканата позвонили. Преподаватели, пока мы там были, обзвонили всех родителей. Они бы уже тут были, да не знают, из какого мы отдела. Погоди, сейчас справки наведут и устроят нам Содом и Гоморру. У того пацана, который выше всех ростом, у Сергея, мамаша в горпромторге работает. Сейчас она всех знакомых на уши поставит, всем своим блатным прозвонится.
– Иди к Лиходеевскому, проси кабинет.
Оставив Клементьеву на потом, я вернулся к студентам.
– Коротко – кто как провел остаток дня первого мая?
– Я посидел за столом с гостями, посмотрел телевизор и лег спать, – ответил тезка.
– Я вернулся домой и весь остаток вечера провел с родителями, – доложил Сергей.
Жихарев помолчал, посмотрел на свои запылившиеся за день туфли, глубоко вздохнул и выдал:
– Я и Клементьева вернулись ко мне домой. Она помогла мне прибраться в квартире. Мы помыли посуду, попили чай, и она ушла к себе домой.
– Врешь ты все! – внезапно выпалил Сергей. – Сам же похвалялся, что до утра с ней кувыркался! Ты же сегодня перед лекциями в туалете парням заявил, что Клементьева – шлюха, каких свет не видывал!
– Я это сказал, – парировал Жихарев, – чтобы тебя позлить. Ты же к ней в трусы залезть мечтаешь, да она тебе все никак не дает. Пластик жвачки предложи, тогда согласится.
– Стоп! – я с размаху хлопнул ладонью по столу. – Кто с кем спал, будете разбираться в другом месте. Мой вам совет: если решите драться по-серьезному, а не так себе, до первой крови, то поезжайте в другой район. Идите на трамвай. Через шесть остановок отсюда моя территория закончится, там и бейтесь, а у меня в районе разборки наводить не надо. Честно скажу, по второму кругу я на ваши трусливые рожи смотреть не желаю.
Дверь в кабинет открылась, заглянул Далайханов.
– Дело сделано – пастбище очищено.
– Иван, Айдар, – обратился я к операм, – сейчас в две руки возьмите с них объяснения и отпускайте студентов по домам. Если за ними приедут родители, с них тоже возьмите коротенькие объяснения.
– Что теперь с нами будет? – спросил тезка.
– В юридическом плане или в житейском? С нашей стороны можете ничего не опасаться. Мы вынесем постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Я лично в ваших действиях состава преступления не вижу. Грибанов, как ни крути, умер от врожденного заболевания. Спиртное вы ему насильно не вливали, так что в своей смерти он сам виноват. А вот в житейском плане – тут я вам ничего не скажу. Вы повели себя во всех отношениях трусливо. Вы же не знали и не могли знать, что никакая «Скорая помощь» Грибанову не поможет. Он валялся в агонии у вас под ногами, а вы только о своей безопасности думали. Что мне вам сказать? По нашим законам за трусость не судят, а остальное – не в моей компетенции.
Я вышел в коридор.
– Айдар, приедет Клементьев, будет спрашивать про дочку, ничего ему не говори. Выдержишь натиск?
– Андрей, я же нерусский, бараном прикинусь, на Ваньку все стрелки переведу.
– Отлично, так и поступим. Света! – позвал я.
В дальнем конце коридора с лавочки поднялась одетая в ветровку девушка.
– Света, пошли поговорим.
Пока время есть.
Глава 8. Отец и дочь
