Лейтенант постукал по дисплею терминала.
– Протеин, добавки, водоочистители и антибиотики? Можно взглянуть?
– Да, сэр. – Наоми кивнула на люк. – Сюда, пожалуйста. Офицер ООН и двое солдат последовали за ней. Остальные вытянулись в позе настороженных часовых у самого шлюза. Амос ткнул Холдена локтем в бок и обратился к ним:
– Как делишки, ребята?
Ему не ответили.
– Я вот говорю приятелю, мол, спорим, у них между ног под этими жестянками жуть что делается!
Холден зажмурился и мысленно пожелал Амосу прикусить язык. Не сработало.
– Я к тому, что ваши умники-конструкторы все предусмотрели, а вот яйца почесать – никак. А если, боже упаси, построение, вам же на палубу не втиснуться, а они только место занимают!
Холден открыл глаза. Теперь все солдаты смотрели на Амоса, но никто не шевелился и ничего не говорил. Холден задвинулся в самый темный угол и попытался вжаться в стену. На него никто и не оглянулся.
– Ну вот, – добродушно продолжал Амос, – я с ним поспорил и надеюсь, вы, ребята, подтвердите, что я прав.
Ближайший десантник сделал полшага вперед и остановился.
– Так вот, я поспорил, – объяснял Амос, – что надежности ради вам попросту отрезают все, что можно прищемить. К тому же это спасает вас от искушения лапать друг друга долгими корабельными ночами.
Солдат сделал еще шаг, и Амос тут же выдвинулся ему навстречу, сокращая дистанцию. Чуть не ткнувшись носом в щиток шлема, туманя своим дыханием стекло, он закончил:
– Ну, скажи прямо, Джо: верно, что у вас там гладко, как у ваших скафандров?
Долгое напряженное молчание прервал тихий звук: кто-то кашлянул у люка. В коридор вошел лейтенант.
– У вас проблемы?
Амос с улыбкой отступил назад.
– Никаких. Просто знакомлюсь с милыми людьми, на которых уходят мои налоги.
– Сержант? – спросил лейтенант.
Десантник отступил на прежнее место.
– Нет, сэр, никаких проблем.
Лейтенант обернулся, чтобы пожать руку Наоми.
– Приятно было познакомиться, капитан Эстанция. Вам скоро радируют разрешение на посадку. Народ на Ганимеде наверняка обрадуется доставленному вами продовольствию. – Рада быть полезной, – ответила Наоми, заслужив ослепительную улыбку лейтенанта.
Когда ооновцы закончили шлюзование и отчалили в своей шлюпке, Наоми протяжно выдохнула и принялась растирать щеки.
– Чуть не треснули от этой улыбочки.
Холден ухватил Амоса за рукав.
– Что. За. Хрень, – сквозь зубы процедил он, – ты тут устроил?
– А что? – встрепенулась Наоми.
– Пока тебя не было, Амос всеми силами бесил этих парней. Диво, как они не пристрелили его, а заодно и меня.
Амос покосился на руку Холдена, сжимавшую его рукав, но освободиться не попытался.
– Кэп, ты хороший парень, а вот контрабандист – никакой.
– Что? – повторила Наоми.
– Капитан так нервничал, что даже мне почудилось, будто он что-то скрывает. Вот я и отвлек солдатиков до вашего возвращения, – объяснил Амос. – А стрелять они не могли, пока я их не трогал и не доставал оружия. Кто у нас служил во флоте? Ты же должен помнить инструкцию.
– Так… – начал Холден.
– Так, – перебил Амос, – если лейтенант их о нас спросит, они расскажут про поганца-механика, который наплевал им в лицо, а не про нервного паренька со щипаной бородкой, который все норовил спрятаться в угол.
– Черт!.. – сказал Холден.
– Ты хороший капитан, в драке я всегда тебя прикрою. А вот как преступник ты полное дерьмо. Ты просто не способен сыграть кого-нибудь, кроме самого себя.
– Не хочешь снова принять командование? – спросила Наоми. – Достала меня эта работа.
* * *
– Башня Ганимеда, это «Лунатик», повторяю запрос на посадку, – говорила Наоми. – Патруль ООН дал нам пропуск, а вы уже три часа держите на низкой орбите. – Отключив микрофон, она добавила: – Засранцы.
Ей ответил не тот голос, от которого они несколько часов добивались разрешения на посадку. Этот показался старше и не таким раздраженным.
– Прошу прощения, «Лунатик», я вставлю вас в сетку при первой возможности. Но последние десять часов шли непрерывные посадки, и нам надо отправить десятки кораблей, прежде чем начнем принимать новые.
Холден подключил свой микрофон.
– Мы говорим с диспетчером?
– Да. Старший диспетчер Сэм Снеллинг – можете записать, на кого жаловаться. Снеллинг, с двумя «л».
– Нет-нет, – возразил Холден, – никаких жалоб. Мы видим, как взлетают корабли. Это беженцы? Судя по тоннажу, половина населения спасается бегством.
– Нет. Несколько чартерных рейсов и коммерческих линий вывозят людей, но большей частью взлетают грузовики с продовольствием.
– С продовольствием?
– Мы отправляем почти сто тонн пищевых продуктов в день, а бои задержали многих на поверхности. Теперь, когда сквозь блокаду начали пропускать, они продолжают поставки.
– Постойте, – сказал Холден. – Я готовлюсь к посадке, имея на борту продовольственную помощь для голодающего населения Ганимеда, а вы отправляете со спутника сотни тонн еды?
