– О, родная, ты меня что ли стесняешься? Вы прекрасно смотритесь вместе. Просто глаз не оторвать! Не то что мы с Аланом! – и она засмеялась.
Мартина же наоборот её поведение ничуть не смутило, он заулыбался и протянул мне руку. Я была до смерти напугана и не знала, как себя вести, но страх разозлить его был сильнее, поэтому я взяла Мартина за руку и села на широкий подлокотник кресла.
– Валли, – начал Мартин, – по правде говоря, я давно хотел с Вами познакомиться. Моя прекрасная леди говорила мне, что у Вас самые невероятные истории, которые можно услышать во всём городе. Мол, за Вашу жизнь произошло столько невероятного, что многих часов не хватит, чтобы всё рассказать.
Я слушала его и была поражена тем, как точно он подобрал ключ к расположению Валли. Она на самом деле славилась своими безумными историями, правда слушателей у неё было немного. Кроме меня никто больше не любил её так сильно, чтобы тратить время на её выдумки.
– Неужели? – Валли подняла брови. – А мне она всегда говорит, что истории слишком неправдоподобные.
– Ну, что сказать, я больше, чем заинтригован! – Мартину изображать свою заинтересованность не пришлось.
Я заварила чай, а Валли стала рассказывать нам о своей молодости. Сегодня у неё вдруг появились силы сесть на край кровати. Одной рукой она держалась за прикроватную тумбочку, короткие ноги в шерстяных носках едва доставали до пола. Мартин слушал внимательно каждое её слово, а я, слышавшая всё её истории не раз, просто пыталась держать себя в руках, чтобы пережить эти страшные часы.
Спустя время я почувствовала нечто невероятное. Маленькая комнатка Валли теперь была наполнена не только страхом, воздух здесь пропитался любовью и грустью. Любовь была великой, парила в воздухе, не нуждалась в словах, сияла во взглядах: я почувствовала её буквально на мгновения. Грусть же была нежеланной и сдерживаемой. Сквозила в родном запахе, который я почувствовала, когда положила голову Валли на плечо, в шершавости её рук. Валли заменяла мне всех родных людей, которых я могла бы иметь, и понимание того, что все её приключения теперь только в прошлом, застревало комом в горле. Огонь в её глазах догорал. Она, подобно закатному солнцу в свои последние моменты, была полна великолепия. И Мартин почему-то перестал казаться чужим, он будто каждый вечер сидел в этом кресле, светло улыбался Валли и гладил меня холодной рукой по спине. Ещё больше смятения он разбудил во мне, когда снял со стены старенькую гитару и стал извлекать из неё невероятные звуки. Он играл тихо, чтобы не заглушать голос Валли. Они вдвоём стали петь песни, мне знакомые с детства. Я думала о том, как умело он зарабатывает доверие Валли, и о том, что Валли на старость своих лет всё же навлекла на себя беду.
– И где ты откопала такого музыканта? – спросила Валли.
– Я же знаю, что ты мне завидуешь! – в очередной раз отшутилась я.
Валли громко рассмеялась и похлопала меня по коленке.
– Когда мы с Аланом были так же молоды, как вы сейчас, мы танцевали днями и ночами. Кружили прямо здесь, у нашей кровати. Не нужны нам были ни шикарные залы, ни живая музыка. Только мы вдвоём, – голос Валли дрогнул.
Мартин как-то печально улыбнулся и встал.
– Спой нам, Валли, а мы будем танцевать, – сказал он и протянул мне руку.
Валли посмотрела на него взглядом, полным нежности и тепла, и запела.
Я медлила, не хотела вставать. Происходящее казалось мне нелепым. Но Валли всё пела, а Мартин терпеливо стоял рядом с протянутой рукой. Тогда мы стали танцевать. Он обнял меня и медленно повёл за собой.
– Что это за спектакль, Мартин? – еле слышно я прошептала ему на ухо. – Когда ты уже уберёшься отсюда?
– Просто танцуй со мной, Иванна, – также тихо ответил он. – Всё будет хорошо. Просто танцуй. Посмотри, как счастлива Валли.
Мартин был совсем немного выше меня. Он пах дождем и полынью. Его русые волосы высохли и теперь падали легкими прядями на худое лицо.
– Тебе не так уж и нравится жить здесь? Я прав? – спросил он.
Я не ответила.
– Ты несчастна. А Валли только и нужно, чтобы ты была счастливой.
Я снова поймала взгляд Мартина, и вдруг захотела рассказать ему о том, как тоскливо мне живётся эти двадцать лет, как пуст для меня этот переполненный людьми мир. Но не дав этой мысли и секунды на жизнь, я строго приказала себе оставаться хладнокровной.
– Ты тоже не выглядишь счастливым, – едко сказала я и резко сменила направление нашего медленного танца.
– Так и есть, – он пожал плечами. – Я уже признался тебе в своём отчаянии.
Мы продолжили танцевать молча, под пронизывающий тело и душу голос Валли. Мы кружили по скрипящему под старым ковром полу, между стульями и пыльными шкафами.
– Послушай, – сказал Мартин, прижав меня к себе ещё сильнее. – Это покажется тебе странным. Но я знаю тебя. Я тебя чувствую. Поэтому просто поверь. Скоро всё будет по-другому. Всё изменится.
Внутри меня что-то дрогнуло. Я считала его безумцем и преступником, но его слова отозвались странным чувством внутри меня.
Валли замолчала и Мартин вернулся в кресло. Я осталась стоять возле двери.
– Кажется, у меня есть история, которую я ещё никому не рассказывала, вы готовы слушать? – смакуя каждое слово, провозгласила Валли.
– Валли, такая история вряд ли существует, – ответила я, зная и любя её особенность пересказывать одни и те же события раз за разом.
– Иванна, поверь мне, ты её не слышала! – произнесла она со всей возможной торжественностью.
Глаза Мартина загорелись, а я тайно надеялась, что эта история станет последней.
«Дело было, кажется, уже тысячу лет назад. На дворе стояла глубокая осень. Ненадолго выпадал снег. Мы с Аланом, чтоб его, только начали жить вместе. И вот, в один из таких дней, мы с ним повздорили из-за какой-то мелочи. Кажется, ему не понравилось то, что я решила сварить ему завтрак в металлическом ночном горшке. Мы тогда остались без нашей единственной кастрюли, не сидеть же голодными! Так вот, мы поругались, и я от обиды выбежала из дома, не надев даже куртки.
Темнота меня никогда не пугала. Вот я и отправилась к лесу. Асфальтированная дорога вскоре превратилась в размытую дождём землю. Дойдя до первых деревьев, я оглянулась на город, уютно освещённый фонарями, но, вспомнив про Алана, решительно развернулась и побрела прямиком в самую чащу. Ты знаешь, Иванна, что в лесу я ориентируюсь лучше, чем в собственном доме, так что заблудиться я не опасалась.
Шла я по давно изученным тропинкам к ручью. Тут мне в темноте, возле одного из деревьев, померещилось нечто странное. Что-то округлой формы, совершенно не соответствующее геометрии леса. Чтобы рассмотреть это нечто получше, мне оставалось только подойти совсем близко. Так вот, подойдя, я осознала, что вижу чей-то мокрый затылок. Сбитая с толку, я обошла дерево и поняла, что владелец затылка сидит на земле, прислонившись к дереву спиной. Выглядел он лет на тридцать, но настолько нелепо, что вызывал сочувствие, такое же, как и ребенок, потерявший родителей в толпе. Тонкие намокшие волосы облепляли лицо человека округлой формы. Толстяк был закутан в какую-то рваную накидку и сидел, обняв руками свои колени. Он заметно дрожал. Но самое странное было в том, что он абсолютно меня не замечал. Я стояла буквально в шаге от него, но он смотрел не на меня, а куда-то в пустоту. Мне вдруг стало жалко нелепого незнакомца. Не знаю, куда делась моя осторожность, но, сделав глубокий вдох, будто вдыхая смелость, я позвала его. Он молчал. Тогда я заговорила громче. Тут он резко дернул головой в мою сторону, заморгал и, видимо от испуга и неожиданности, повалился на левый бок. Тут я почувствовала себя виноватой. Подбежав к нему с другой стороны, я всеми силами пыталась помочь ему подняться. Спустя пару минут, общими усилиями мы добились успеха. Он принял прежнее положение, я встала на ноги. Я предложила ему свою помощь: довести до дома или указать путь, но толстяк растерянно отказался. Затем он провёл по мне странным, оценивающим взглядом, с головы до самых пяток и сказал: «Не думаю, что Вы сможете мне помочь, леди. Не беспокойтесь за меня».
Вид его стал ещё более жалким. Я ещё долго пыталась понять, где его дом и что с ним произошло, но мой новый знакомый только как-то странно и неестественно ухмылялся.
«Даже если я расскажу Вам, где мой дом, Вы не поверите мне, так что лучше возвращайтесь в какое-нибудь тёплое место» – наконец ответил он.
Его слова звучали нелепо и смешно, но в единственном тёплом месте, куда я могла вернуться, меня ждал мой благоверный, а предстоящая встреча с ним меня совсем не радовала, так что я решила продолжить беседу. Я преставилась ему, после и он назвал своё имя – Лев.
«Так где же Ваш дом, Лев?» – я не собиралась сдаваться.
Лев смотрел на меня недоверчиво, но разговор со мной явно разнообразил его ночную жизнь. Всё, что он рассказал мне позже, я помню наизусть даже столько лет спустя.
«Мой дом далеко от этих мест. Вы там никогда не были, Валли. Нашу страну невозможно увидеть, если ты не её законный обитатель. Даже если находиться совсем близко, как Вы сейчас, например».
Я вздрогнула. Я не воспринимала всерьёз его слова. У него был вид заблудившегося в ночном лесу сумасшедшего, сбежавшего из ближайшего дурдома. В сочетании с тем, что он говорил, этот образ только обрёл подтверждение.
«Дело в том, что я должен просидеть в этом смертельном лесу до рассвета».
«В смертельном лесу?» – переспросила я.
«Да, так мы с Лимбо называем эти места. Тут смертельно холодно, разве не так? Неплохое название мы придумали» – он усмехнулся.
«То есть с рассветом Вы отправитесь туда, откуда пришли?»
«Непременно!»
«Но Лев! Вы обязаны хотя бы намекнуть мне, в какую сторону направитесь!» (?)
Лев нахмурился. Дальше он долго упрямился и оправдывался тем, что не должен говорить ни с кем о своей стране, что таким образом он поступает глупо и подвергает риску всё своё загадочное дело. Но мои уговоры со временем подействовали и он, всё ещё сомневаясь, произнёс:
