Я кивнула и принялась перечислять важные пункты. Что-то Дисар-ри переспрашивал и уточнял, но при этом по-прежнему оставался задумчивым. Для меня же, учившейся хорошо и привыкшей к зубрежке, стихия опроса и беседы с преподавателем была привычна. А капитан сейчас воспринимался именно так, в невольно присвоенной ему роли.
– Вижу, вы все выучили. Полагаю, у вас и вопросы имеются, адиса Рина, – заметил капитан. – Спрашивайте.
О да! Я хотела! Правда, не о том, о чем он полагал. О нем самом. Об их закрытой планете, куда безумно желала попасть. О непонятной цели экспедиции. О крыльях за его спиной, что так манили. И о многих вещах, о которых не имела права знать.
– У вас весьма строгая дисциплина, – решилась я.
– Я отвечаю за безопасность своей команды.
– И столько наказаний…
– Я не жесток, адиса, если вы…
– Там есть даже пункт, что, если вы нарушите правила, вас может наказать команда! – не выдержала я.
И в это мгновение наши взгляды встретились. Я не знаю, что чувствовал он, а мне показалось, будто я взлетела высоко-высоко, к самым звездам, задерживая дыхание от непередаваемого чувства заново открывшегося передо мной мира, а выдохнуть… не могу!
– Из всего того, что там прописано, вас волнует именно это? – спокойно уточнил он.
– Да. А что?
– Атрахас берта! – снова тихо заметил он.
И эти слова подействовали на меня как случайно пробежавшая мимо пса кошка! Я вскочила, оперлась руками о стол, наклонилась и выпалила:
– Да какой я вам птенец?
Нет, ну как он смеет-то!
– Весьма шустрый и любопытный, – вдруг отозвался капитан, – раз уже выяснил значение случайно сказанных слов.
– Для меня оскорбительно такое прозвище!
– Почему?
– Вы постоянно даете понять, насколько невысокого мнения о моих умственных способностях!
– Не ожидал, что вы расцените мои слова так, адиса Рина, – мягко заметил он. – Приношу свои извинения.
И вот тут я заметила, как близко-близко он находится. Непозволительно и недопустимо. Попыталась убрать руки со стола, но сделала это весьма быстро и неуклюже, зацепив какие-то листы. Краснея от стыда, бросилась собирать, ударилась локтем о стул, еле сдержалась, чтобы не выругаться, а потом еще и за ковер зацепилась ногой и чуть не сшибла с ног Дисар-ри, который решил мне помочь.
– Я могу идти? Зачет сдан? – выпалила, краснея и желая сбежать от капитана и собственного стыда.
– Да.
Я вскочила, сунула ему в руки ворох бумаг и исчезла за дверью.
Послышался мужской смех, я тут же встрепенулась и уставилась на стоящих неподалеку членов экипажа, готовая высказать все, что думаю об их поведении. Поддержали бы лучше, а они… хохочут! Но вместо этого встретилась с весьма растерянными лицами. Тейринцы переглядывались и почему-то не спешили подойти к каюте, из которой я только что вышла. И вот тут я поняла: смеялся… Дисар-ри!
Да чтоб его волки земные покусали!
Недовольная и раздраженная, я явилась к Леондиру. Тот даже ни о чем не стал расспрашивать, лишь поместил в блок, который считывал информацию о моем здоровье и состоянии. Опять новая для меня технология, и явно стоящая как парочка планет. Такую бы в космический музей. Вместе со «Звездным странником». И с тейринцами в качестве экспонатов.
– Успокоительное дать? – поинтересовался Леондир, сверкая темно-карими глазами.
– Нет.
– Тогда можете идти, адиса Рина.
И при этом уткнулся в результаты моего исследования. Интересно, что он там хочет найти? Вчера меня Дайкара проверяла менее совершенной аппаратурой, но вполне действенной. На минуту я даже запаниковала, кто их знает, этих тейринцев с их загадочными способностями и явно более высоким уровнем развития техники. Еще выведают мою тайну. И тогда… Думать о жутком будущем, которое для меня настанет, не хотелось.
И я ушла к себе в каюту. Приняла душ, пытаясь успокоиться, улеглась и постаралась заснуть. Как же далеко сейчас был мой дом! И как хотелось хотя бы на несколько минут в него вернуться!
Странный какой-то день! Непонятно из-за чего скачущее настроение, тоска по Земле и тревога от того, что я чувствую к едва знакомому мужчине. Дисар-ри не может не привлекать, тут не поспоришь. Но почему к нему так тянет? Не понимаю!
Я поворочалась, закуталась в одеяло и провалилась в сон. И там меня укутали знакомые крылья, словно закрыли от бед, спрятали в кокон, убаюкали. Перья у моего крылатого наваждения были мягкие, приятные на ощупь. И тревога растаяла, сгорела в тепле того, кто поделился чем-то особым, непередаваемым. Пусть во сне. Пусть этого не случилось по-настоящему. Но мне давно не было так легко и спокойно.
И приснится же такое!
* * *
Утром я встала бодрая и свежая, преисполненная энтузиазма и решимости заняться чем-нибудь полезным и нужным. После завтрака отправилась изучать корабль, делая для себя на лаурте полезные заметки. Капитан Дисар-ри, конечно, скинул мне план «Звездного странника», но обойти все самой интереснее. Сначала думала, Джан составит компанию, но он отсыпался после дежурства, поэтому я отправилась одна. Корабль был не самым большим, но построен, если судить по моим скромным знаниям, по новейшим разработкам. Тейринцы, заметив меня в том или ином отсеке, тут же предлагали помощь, и я не стеснялась спрашивать. Кажется, они были рады избавиться от моего общества, когда пришло время отправиться на обед.
Лар-ина, сидевшая за столиками с четырьмя тейринцами, строила глазки, посмеивалась и делала вид, что со мной не знакома. Впрочем, я в друзья к ней и не набивалась. Хотя ее поведение казалось странным. Зачем привлекать к себе столько внимания? Или же это я, наоборот, отстала от жизни, зацикленная на собственной безопасности и учебе?
До ужина я просидела в каюте, изучая флору и фауну планеты Снежный Цветок, на которую нам предстояло посадить корабль на четвертые сутки пути. Несмотря на красивое название, ученые не рвались ее изучать по нескольким причинам. Первая – непростые природные условия. Планету исчертили горные хребты, покрытые снегами, а низины представляли собой глубокие озера. Попробуй устрой в таких условиях лагерь! Плюс суровые холодные ветры, временами бьющие из-под земли гейзеры, а также опасные хищники и ядовитые змеи. Но это казалось мелочью по сравнению с тем, что о планете ходили самые жуткие легенды, связанные с исчезновением людей и появлением призраков. И вот вроде бы живем уже в двадцать шестом веке, а в призраков верят все расы и не спешат осваивать новую планету из-за каких-то суеверий! Впрочем, несколько человек из последней экспедиции, отправленной туда, действительно не вернулись.
Я задумчиво отключила лаурт и отправилась на ужин. Странно, что Дисар-ри не появился сегодня в столовой ни разу. А расспрашивать, где капитан и чем занят, даже у Джана, весь день провозившегося с какими-то приборами, я не стала. Сдается, мой интерес тейринцы не так поймут.
На следующий день думать уже было некогда. Корабль готовился на рассвете опуститься на Снежный Цветок, и команда, включая нас с не особо довольной Лар-иной, отправилась помогать проверять приборы. Оказывается, на планете, куда мы направлялись, три дня назад активировалось несколько вулканов, и климат сменился. Вместо зимы нас ждала ранняя весна, и очень важно было выбрать правильное место посадки, чтобы не угодить в какое-нибудь озеро.
– А карты для чего? – не удержалась я.
– Их еще мой прадед составлял! – отозвался Дисар-ри, неожиданно появляясь в пульт-гостиной и направляясь к капитанскому мостику.
Как всегда собранный, уверенный в себе. Джан тут же подобрался, поприветствовал особым, тейринским образом капитана. Я уже давно заметила, что команда так делает, если Дисар-ри оказывается у пульта управления. В столовой, лабораториях и даже просто в коридоре капитана никто не приветствует. Хорошо, что мне не надо так заморачиваться – крыльев нет. Достаточно просто выпрямиться и слегка наклонить голову, как я уже выяснила.
– Джан!
– Да, капитан!
– Из туннеля выйдем на рассвете, ты отвечаешь за стыковочные шлюзы.
– Есть!
И не успела я ни о чем спросить, как Джан исчез, а Дисар-ри подошел к пилотам, что-то уточняя и показывая на голограммах какие-то точки. В этот момент выяснилось, что на складах рухнули контейнеры и разлилось молоко, и часть команды отправилась приводить эту часть корабля в порядок. И я поспешила помочь.
В общем, вечером я была несказанно рада оказаться в своей постели. Нагрузка и в Академии у меня была еще та, но смена обстановки сыграла свою роль, и я буквально падала от усталости.
