– Это мы посмотрим, – засмеялась ядреная, румяная кассирша, – только зачем вы его ищете?
– От вас, милые красавицы, у МУРа тайн нет, – засмеялся Никитин, – этот негодяй, пользуясь резким отсутствием мужчин, соблазнял и обворовывал женщин.
– А что брал?
– Продовольственные карточки.
– Вот сволочь, – ахнула самая пожилая со старшинскими нашивками на погонах женщина.
– Так вот вам портрет этого проходимца, – Никитин положил на стол фото, – смотрите внимательнее.
– Я ему билеты продавала несколько раз, – сказала одна из кассирш.
– И я.
– У меня он тоже брал.
«Вот и ладненько, – обрадовался Никитин, – значит, этот бандюга здесь жил или часто бывал».
Он поблагодарил кассирш и опера из линейного отдела и направился в Кунцевский райотдел.
* * *
У самого вокзала притулился дощатый павильон с зовущей вывеской «Пиво-воды». Никитин толкнул дверь.
Народу в павильоне было немного. У трех мраморных столиков пили пиво несколько мужиков. За стойкой обосновался мордатый однорукий буфетчик в грязноватой белой куртке.
Никитин подошел и лег грудью на стойку.
– Вам чего? – Буфетчик посмотрел на него маленькими, заплывшими жиром глазами.
– Тебя. – Никитин достал удостоверение.
Буфетчик прочитал его и побледнел.
– Слушаю.
– Смотри внимательно и не говори, что не знаешь. Если бы не видел его никогда, я бы к тебе не пришел.
Буфетчик взглянул на фотографию. И Никитин понял, что тот знает убитого.
– Слава это, экспедитор.
– Где работает?
– Не знаю.
– С кем приходил? Ты вспоминай, а то я тебя в КПЗ заставлю память тренировать.
– Зачем прешь на инвалида, начальник?
– Только ты мне не говори, что руку под Севастополем потерял. Тебе ее на лесоповале повредили.
Наугад сказал Никитин и по выражению лица буфетчика понял, что попал.
– Так меня сактировали. Завязал я.
– Это я проверю. А теперь колись: что у тебя за дела со Славой были? Как зовут?
– Алексей Куприянов.
– Кличка? Масть?
– Сторож. Домушником по малолетству был.
– Ну а теперь, друг Леша, расскажи мне о делах своих со Славой.
– Сука буду, начальник, никаких дел не было. Он же экспедитором работал, вещи мог достать, я у него кожан коричневый купил и бабе шубу под котик.
– Богато живешь, Сторож.
– Дом матери продали, вот и деньги.
– Где он жил?
– Падлой буду, не знаю.
– Опять спрашиваю: с кем приходил?
– У нас здесь скупка имеется, так он с приемщицей был, Татьяной.
– Вот это уже что-то. Ты, друг Леша, заведение свое закрывай, иди домой, возьми пальто и шубу и в горотдел. Там сиди и жди меня.
* * *
Через полчаса Никитин сидел в кабинете начальника угрозыска горотдела. Скупка находилась рядом, на Советской улице.
– Что про эту Татьяну я сказать могу, – начальник задумчиво почесал висок, – баба она, конечно, гулявая, живет одна в своем доме на Рублевском шоссе, но так за ней ничего особенного замечено не было.
В кабинет зашел оперативник:
– Товарищ майор, Татьяна Зацепина сегодня не работает, дома она.
– Откуда знаешь?
– Почтальон сказал.
– Ну тогда поедем к ней в гости. Собирайся, Никитин.
