Громмстер немного смягчился.
– Думаю, вы сами с ним в этом разберётесь. А теперь я вас слушаю, – и учитель внимательно уставился на ребят немигающим взглядом.
– Мы знаем, что-то происходит… – несмело начал Бэн, – к нам приходили из полиции с необычной бумагой, похожей на перепись населения, которую нужно было… – Бэн не успел договорить.
– Вы… – судорожно сглотнул мистер Громмстер, – вы… под-подписали бумаги? – заикаясь от ужаса, договорил он и схватился за голову. – Вы их подписали… всё пропало.
– Нет, нет, мистер Громмстер! – торопливо проговорил Бэн, спеша успокоить Спасателя, – Лили наотрез отказалась что-либо подписывать в отсутствие родителей, а до Керри и Сэма они попросту не успели дойти. Я же сделал вид, что подпишу позже… Да зайдёмте же! – и Бен приглашающе указал в направлении своего дома, стараясь загладить свою вину и вину друзей, проявляя максимальную вежливость и почтение к взволнованному Спасателю.
Дом Бэна Дайера и его родителей был даже не то чтобы добротный – это был огромный коттедж, расположенный на четырёхстах восьмидесяти метрах квадратных по фундаменту. Родители Бэна терпеть не могли лестниц, поэтому дом располагался на одном этаже, занимавшем внушительную площадь. Даже крыльцо состояло всего из трёх невысоких ступенек, зато ширина каждой составляла два полноценных шага.
Комнаты были очень просторные, большая гостиная совмещалась с кухней, чтобы тот, кто занимался приготовлением пищи, мог оставаться с остальными в компании, не отрываясь от задуманных кулинарных планов.
Комната Бэна располагалась по правую руку от входа в дом. Так как этот мальчик постоянно куда-то спешил, то для него было важно, чтобы именно его спальня располагалась ближе к холлу, который он сможет пересечь в три-четыре прыжка от двери своей комнаты и оказаться на крыльце.
В комнате Бэна всегда был удивительный порядок (чего не скажешь о спальнях Керри или Сэма). Огромный длинный стол располагался сразу напротив окна, примыкая к подоконнику. В длину стол был около трёх метров, а в ширину – полтора.
На столе всегда лежали листы бумаги, карандаши, разного размера линейки, транспортиры, всевозможные лекала, циркули и прочие чертёжные инструменты.
А вот одежда Бэна занимала совсем небольшой шкаф шириной около метра. На плечиках висела спортивная форма мальчика, так как он серьёзно занимался греко-римской борьбой, и всего по одной вещи на смену той, которая была на Бэне в данный момент: одна футболка, кофта, одни джинсы, и всё. Паренек терпеть не мог «шмотки» и считал, что настоящему мужчине главное – вовремя сменить носки. К тому же Бэн очень быстро рос, и покупать одежду заранее для него совершенно не было смысла – она через какое-то время становилась ему мала.
Ну и поскольку Бэн не терпел излишеств в одежде, то в его комнате была собственная стиральная машина. Бэн сам занимался своим гардеробом и при необходимости стирал свои вещи. Машина обладала дополнительной функцией сушилки. После окончания цикла стирки запускалась специальная программа, и через полчаса Бэн мог уже вынуть из машины абсолютно сухие вещи.
По понятным причинам, кровать Бэна тоже была особенной. Как и кровать Керри, она не имела спинок. Под основанием кровати располагался разветвлённый куст огромного шиповника, как будто поддерживающий своими ветками матрас владельца кровати. Стоило кому бы то ни было попробовать прилечь на ней, он сваливался с матраса в ту же секунду. Немногие после таких падений повторяли попытки присесть на эту кровать и подыскивали себе для этих целей стул или вовсе предпочитали устроиться на полу, уже с опаской поглядывая на диван и кресло в комнате Бэна.
Зайдя в дом Дайеров, гости продолжали невольно оглядываться, опасаясь слежки. Бэн предложил всем пройти в его комнату, а сам побежал на кухню, чтобы приготовить горячий чай, так как в данной ситуации очень важно было разрядить обстановку.
– Мистер Громмстер, – начала Лили, – скажите, что происходит? И пожалуйста, не пытайтесь нас уберечь от неприятностей! Говорите всё как есть, так как о некоторых фактах нам уже известно.
– Да… – Сэм слегка помедлил, – …и о Сфинксе… нам тоже… известно, точнее, что его хотят разбудить, – Сэм даже немного зажмурился, чтобы избежать взгляда учителя.
Атом Громмстер сидел неподвижно. Наконец, глядя в одну точку, он произнес:
– Я знаю, для чего они распространили эту информацию… чтобы поселить панику, и чтобы каждый начал действовать самостоятельно… По отдельности с вами проще управиться. По одному вас легче обработать. Они знают, что у каждого из учеников школы сердце истинного Спасателя, что все ринутся на помощь, каждый в одиночку попытается начать борьбу. Ведь сейчас каникулы… Хитрый ход… Но они просчитались. Они не учли, что в нашей школе сформировались группы и целые отряды единомышленников. Дети, я в вас не ошибся!
