Я упала на пол, с жадностью глотая воздух. Венн и Искра бросились ко мне, прижались, то ли жалея, то ли защищая. Змей обвил кольцами, скрывая от взгляда своего хозяина, но я выбралась из прохладного кокона и, отдышавшись, заговорила снова.
– Я столько раз слышала самоуверенные заявления тех, кто считался сильнейшими магами этого мира. И столько же раз я видела их бесславный конец. Отважные, благородные и отчаянные они гибли, избавляясь от иллюзий с последним вздохом. Ты думаешь, ты исключение, Скай? Ты такой же, как те дураки, которые возомнили себя равными Вечному, чья сила скапливалась бесконечно долго. Они были сильнейшими, но где они сейчас, где их слава? Кто помнит о них? Остался лишь ОН, и останется впредь…
– Даже камень можно расколоть ударом кулака, если знать, куда ударить, – глухо произнес водник, не сводя с меня пристального взгляда. – Нужно лишь найти слабое место. И слабое место Вечного, ты, Игнис.
– Но он не умрет, если умру я. Он создаст себе новую Игнис, выпестует ее, и она займет мое место, вновь скрепляя броню Господина.
Скай тряхнул головой. Его глаза лихорадочно блеснули, и водник, взъерошив себе волосы, взволнованно заходил от стены к стене, о чем-то задумавшись. Наконец, остановился и снова взглянул на меня.
– Я пойму, – произнес он. – Я найду верный путь, но нужно еще время. Мы покидаем замок.
– Как? – с фальшивым изумлением воскликнула я. – А как же великая битва и слава в веках?
– За мной, – скомандовал водник, пропустив мою колкость мимо ушей.
Он сделал несколько шагов, но остановился и снова обернулся ко мне, сузил глаза, но покачал головой, усмехнулся и продолжил путь, точно зная, что я иду следом. Что бы Скай не собирался мне сказать, он это так и не произнес. Я следовала за ним, пряча довольную ухмылку. Скайрен Аквей обладал разумом и умел делать верные выводы, и это меня устраивало сейчас больше, чем когда-либо. Прости меня, Вайторис, но я вырвала из твоих зубов эту добычу. Тебе придется вгрызться в нее позже. На мгновение приостановилась. Я осмелилась пойти против воли Господина… Бесконечный Хаос! А неповиновение, оказывается, тоже может быть приятным. Утереть нос Вечному? Почему бы и нет?
– Игнис! – рявкнул Скай, не оборачиваясь.
– Я следую за тобой, милый, – хмыкнула я и догнала его, ощущая сладкую судорогу от мысли: «Ой, что буде-ет». Но чтобы не было после, сейчас мое настроение было прекрасным, как никогда.
Это было похоже на стремительное бегство, впрочем, без излишней паники, словно обитатели замка Аквей уже не один раз покидали свое жилище в спешном порядке. Скарба взяли мало, только необходимое. Никакого обоза, способного задержать в пути, всё, что могло пригодиться, приторочили к седлам лошадей. Тяжелых карет не было, как и груженых телег. Я даже не поняла, в какой момент замок опустел. Просто только что деловито гудел, как улей, полный пчел, и вдруг застыл необитаемой громадой.
Первыми исчезли слуги. И я так и не поняла, куда они ушли. То ли через подземные ходы, то ли через какую-то тропу в горах. И сколько не прислушивалась к разговорам Ская и его воинов, так и не уловила. Слышала о том, что все ушли, и следы надежно скрыты, и всё. Затем пропала стража и женщины из магов. Я не видела прощания с Эйволин, только слышала, как она всхлипывала за дверью кабинета, в котором я ждала, когда меня заберут, да что-то тихо ворковал водник, успокаивая свою невесту. Я в это мгновение скрипела зубами и рвала по странице какую-то книгу, попавшуюся под руку. Книга была, конечно, не причем, но злость я больше никак не могла излить. Или книга, или шейка водницы. Пришлось выбрать книгу, чтобы не ссориться раньше времени с Аквеем, хотя душа просила шейку Эйволин.
И когда замок стих, дверь кабинета открылась, и на пороге появился Скайрен в дорожном облачении. Он поманил меня, и я направилась к нему, воплощая собой само послушание. Но выйти из кабинета не удалось, водник перекрыл проход своей широкоплечей фигурой. Я вопросительно посмотрела на него, ожидая узнать, чего он хочет. Аквей взял в руку Искру, сидевшую на моем плече, пересадил к себе и распахнул ткань, висевшую на его второй руке. Это оказался плащ, нежно-голубой, из дорогой ткани, который изумительно подошел бы к глазам Эйволин. Похоже, с хозяйкой плаща я не ошиблась и дернулась, когда Скай накинул его мне на плечи, невольно покривившись. Но водник не обратил на мою гримасу никакого внимания. Он скрепил плащ у меня на груди фигурной застежкой с голубым камнем, накинул на голову капюшон и вернул крысу мне на плечо.
– Идем, – коротко велел водник.
Венн, которого кормили перед дорогой, приветливо забил по полу хвостом, увидев меня.
– Зачем капюшон? – спросила я, но больше для того, чтобы не идти за своим похитителем молча.
– Во-первых, у водников не бывает черных волос и не стоит привлекать внимания, а во-вторых, укажи мне того, кто не мечтает свернуть тебе шею, – чуть насмешливо ответил Скай.
– Одного точно знаю, – хмыкнув, ответила я, и водник обернулся, иронично изломив бровь:
– Темный не в счет, – сказал он.
– Я не о нем, – сказала я, испытывая какое-то мстительное предвкушение. – Я о том наглеце, который считает за честь целовать меня. Ну, тот, которого вы со змеем отогнали от меня сегодня.
Глаза водника в одно мгновение потемнели, однако эмоции он спрятал, хоть я и заметила, что до равнодушия ему далеко, и это порадовало, потому что в ушах всё еще стоял его лепет с Эйволин. И вместо утреннего грома, грохотавшего в моем временном жилище, я услышала слова, сочащиеся ядом издевки:
– Не верь мужчине, превозносящему тебя, когда его мысли начинаются и заканчиваются подолом твоего платья. Когда он задерет этот подол и избавиться от своего желания, разочарование может быть слишком горьким.
– А кто тебе сказал, что, задрав мой подол, он забудет о том, что под ним спрятано, – полюбопытствовала я.
– У тебя там что-то необычное? – изломил брови Аквей. Он, вдруг ухватив за руку, притянул меня к себе, развернул и рывком прижал к груди одной рукой. Вторая отвела в сторону полу плаща, задрала подол платья, и горячая ладонь скользнула по обнаженному бедру, перебралась на его внутреннюю сторону и протиснулась между ног, заставив меня охнуть и плотней прижаться к воднику.
– Ты солгала, Игнис, – хрипловатым полушепотом, от которого задрожали коленки, сказал мне на ухо водник, – там ты такая же, как все. – Он снова развернул меня, закинул ногу себе на бедро, но мысли сопротивляться даже не возникло. Я вцепилась пальцами ему в плечи, комкая ткань дорожного плаща, закусила губу и откинула голову назад. Тихий стон слетел с приоткрывшихся губ, и ответом ему стал судорожный мужской вздох. Я следила за водником из-под ресниц. Он невнятно выругался сквозь зубы, затем отступил, отпуская меня, и натянул на руку перчатку. После спросил, откашлявшись: – Кроме скверного характера и страсти к мерзким забавам в тебе есть хоть что-то неприятное?
– Я – совершенство, – без ложной скромности ответила я, пытаясь унять бешеное сердцебиение и желание накинуться на Аквея, сорвать с него плащ, стянуть штаны и…
Я тряхнула головой, стараясь отогнать очередное волнующее видение.
– Хвала Создателям, – несколько нервно усмехнулся Скай, – ты подвержена самолюбованию. Еще один порок.
– Странно было бы мне не иметь пороков, – ответила я, вновь накинув на голову капюшон. – Идем или ждем моего Господина?
– Я ему и так гостеприимно оставлю целый замок, – хмыкнул водник. – Одного доброго дела за день вполне достаточно. Так что встречать Вечного никто не обязан. – И закончил уже без всякой веселья: – Уходим.
Он бодро зашагал впереди, а я завистливо вздохнула. Мои ноги всё еще подрагивали. А затем мысли испуганно метнулись к Вайторису и дарам, и возбуждение сошло на нет, на теле выступил холодный пот, когда мне подумалось: «А произошедшего хватит для утраты одного из даров?». Что если сегодняшний цветок не расцветет? Или увянет один из уже проявившихся? Чем мне не жаль пожертвовать? Каждым жаль! Даже зоркостью, без которой я могла бы, конечно, обойтись, но не хочется терять даже толики своих сил, когда их и так нет.
В панике задумалась, куда меня ведет водник, и поняла – во двор. Так, этот дар со мной. Про чувственность говорить не стоит, она со мной… ох. Закусила губу и поспешила за Скаем, рассматривая его спину. Белый волос я заметила издалека, но в этом не было ничего особенного. Плащ Аквея был темно-синего цвета, и белоснежная волосинка выделялась на его фоне. Однако заметив волос, я уже не могла думать ни о чем ином. Тихое раздражение переросло в злость, и я догнала водника, ухватила след Эйволин и с яростью порвала его, сдула с пальцев и только после этого выдохнула с облегчением.
– Да чтоб тебя, – выругалась я под изумленно-насмешливым взглядом Скайрена.
– Что это было? – спросил он.
– На тебе была грязь, – отмахнулась я. – Не терплю грязь.
– Ты еще и чистюля?
– Ужасная, – кивнула я и первая сбежала вниз по лестнице.
– Насчет – ужасная, не могу не согласиться, – догнал меня смешок водника.
Я демонстративно провела пальцами по перилам и скривилась:
– Как ты не выгнал слуг? Кругом сплошная грязь.
– Еще и лгунья, – удовлетворенно кивнул Скай, успевший догнать меня.
Я пренебрежительно передернула плечами и вышла в открытые двери вслед за Венном, обогнавшим нас с водником. Солнечный свет ударил по глазам, на мгновение ослепив меня. Я прикрыла глаза рукой, втянула носом свежий влажный воздух и улыбнулась. Кажется, я соскучилась по чистому воздуху, солнцу и ветру, ласкавшему разгоряченную кожу шаловливыми прикосновениями. Странно, но почему-то в черном замке я никогда не думала о том, что есть жизнь за стенами чертогов Господина. Впрочем, и место, где стоит замок, редко бывает освещено солнцем. В основном, когда одна из Граней отражает солнечный цвет. В царстве Вайториса царит сумрак и холод. Часто идет дождь, и совсем не поют птицы. Птицы? Какая глупость!
Отдернула руку от лица и окинула взглядом небольшой отряд. Воины уже сидели в седлах, и лишь две лошади еще стояли без всадников. На меня смотрели все. Лица были угрюмыми, кажется, мне тут были не рады. Удивительно, правда? Но вот мой взгляд зацепился за немного шальную улыбку, и я узнала своего поклонника. Я хмыкнула и направилась к одной из свободных лошадей. Любитель поцелуев спрыгнул на землю и опустился на одно колено перед лошадью, предлагая мне свою помощь.
Хотела обойти лошадь с другой стороны и забраться в седло самостоятельно, но обернулась к Скаю, оценила скучающее выражение на его лице, и забираться в седло самостоятельно передумала. Я кивнула услужливому воднику, наступила на его колено, и почувствовала, как пальцы мужчины сжались на моей щиколотке, осторожно погладили ногу, и я встретилась с лукавым взглядом неугомонного водника.
– Лейда Сиел, вы пытаетесь оседлать моего жеребца, – ровно произнес Скай, останавливая меня в тот момент, когда я уже оттолкнулась, перехватил за плечи, не дав свалиться, и развернул ко второму коню.
Он был выше и мощней того, на кого я едва не села. Признаться, была уверена, что это скакун водника. Похоже, так думали все, потому что я уловила удивление во взглядах воинов. Я усмехнулась, сообразив, что коня я выбрала верно, а вот способ забраться в седло – нет.
– А вы, леор Аквей, еще и лжец, – заметила я, возвращая ему не только его шпильку, но и обращение, положенное ему по праву рождения.
Деловитая физиономия Ская не дрогнула, оставшись такой же невозмутимой. Он бросил взгляд на любителя поцелуев и велел:
– Вернись в седло, Войтер. И не стоит проявлять столько прыти. Поспешные прыжки могут привести к перелому, и, не дай Создатели, шеи.
