Примерно так выглядела Ника: божественный дверной стопор, расколовшийся надвое.
Слева осталось первое обличье: поблескивающее платье без рукавов, увенчанные лавром темные волосы, сложенные за спиной золотые крылья. Справа стояла другая версия – одетая для войны, в стальном нагруднике и наголенниках. Из-под высокого шлема выбивались короткие темно-рыжие волосы. Белые крылья, пурпурное платье, а к древку копья крепилась римская эмблема размером с тарелку – золотые буквы «SPQR» в лавровом венке.
– Я Ника! – выкрикнул левый образ.
– Я Виктория! – крикнул правый образ.
Впервые Лео понял смысл старого выражения, которое частенько повторял его abuelo[7 - Дедушка (исп.).], «семь пятниц на неделе». Эта богиня в буквальном смысле говорила две разные вещи одновременно. Два образа продолжали дрожать и менялись местами, и у Лео голова пошла кругом. Его так и подмывало достать инструменты и устранить неисправность в ее карбюраторе, чтобы прекратить это словоизвержение, ведь от такого напряжения ее двигатель мог разлететься на части.
– Я присуждаю победу! – пронзительно кричала Ника. – Когда-то я стояла здесь, в углу храма Зевса, и все благоговели передо мной! Я наблюдала за Олимпийскими играми! У моих ног лежали груды подношений от всех городов-государств!
– Игры к делу не относятся! – вопила Виктория. – Я богиня боевых побед! Меня почитали римские генералы! Сам Август воздвиг мой алтарь в Сенате!
– Ах-х-х! – с надрывом завизжали оба образа. – Мы должны решить! Мы должны победить!
Арион так сильно брыкался, что Хейзел пришлось спешиться, чтобы не оказаться сброшенной на землю. Прежде чем она смогла его успокоить, конь исчез, оставив после себя только повисшее в воздухе облачко тумана.
– Ника, – заговорила Хейзел, медленно делая шаг вперед. – Вы в замешательстве, как и все боги. Греки и римляне на грани войны. Из-за этого две ваши стороны борются друг с другом.
– Я это знаю! – богиня взмахнула копьем, направляя его то вправо, то влево. – Я не могу вынести незавершенного конфликта! Кто сильнее? Кто победитель?
– Владычица, нет победителя, – ответил Лео. – Если эта война начнется, все проиграют.
– Нет победителя?! – Ника выглядела настолько шокированной, что Лео твердо уверился: у него горит нос! – Победитель есть всегда! Один победитель. А все остальные проигрывают, иначе победа теряет смысл! Полагаю, вы хотите, чтобы я выдала грамоты всем участникам? Маленькие пластиковые награды за участие каждому атлету или солдату? Может, нам всем стоит стать в ряд, похлопать и прокричать: «Отличная игра!»? Нет! Победа должна быть настоящей, ее нужно заслужить. А значит, она должна достаться кровью и потом, и единственная альтернатива – это поражение.
Лошади богини попытались укусить друг друга, как бы показывая: мы поняли суть дела.
– М-м-м… хорошо, – проговорил Лео. – Вижу, для вас это очень важно. Вот только настоящая война идет против Геи.
– Он прав, – поддержала Хейзел. – Ника, вы ведь правили колесницей Зевса во время последней войны с гигантами, верно?
– Разумеется!
– Тогда вы знаете, что истинный враг – это Гея. Нам нужна ваша помощь, чтобы ее победить. Война идет вовсе не между греками и римлянами.
– Греки должны пожалеть! – взревела Виктория.
– Победа или смерть! – взвыла Ника. – Одна из сторон должна восторжествовать!
Фрэнк проворчал:
– Я и так сыт по горло воплями отца у меня в голове.
Виктория гневно посмотрела на него сверху вниз:
– Ты ведь сын Марса? Римский претор? Не верю, что римляне стали щадить греков. Я не могу выносить свое внутренне разделение и смущение, я не могу нормально думать! Убей их! Одержи победу!
– Не получится, – покачал головой Фрэнк.
Однако Лео заметил, что у Чжана подергивается правый глаз.
Внутри Лео тоже шла борьба. От Ники исходили волны напряженности, так что нервы у юноши натянулись до предела. Он будто бы замер, согнувшись, у стартовой черты и ждет, что кто-то крикнет «марш!». Его мучило навязчивое желание стиснуть шею Фрэнка и давить – очень глупо, учитывая, что длина его ладоней не позволила бы обхватить шею здоровяка.
– Послушайте, владычица Виктория… – Перси попробовал улыбнуться. – Не хотелось бы отрывать вас от чудесного безумия. Может, вы просто перестанете разговаривать сами с собой, а мы зайдем попозже, с гм… оружием побольше и, может, захватим успокоительное?
Богиня взмахнула копьем:
– Вы завершите этот спор раз и навсегда! Сегодня, сейчас вы определите победителя! Вас четверо? Великолепно! Разбейтесь на команды. Может, девушки против юношей?
– Хм… нет… – попробовала возразить Хейзел.
– Рубашки против шкур!
– Определенно нет, – отказалась девушка.
– Греки против римлян! – выкрикнула Ника. – Да, конечно! Двое на двое. Последний оставшийся в живых полубог побеждает, остальные умирают смертью храбрых.
Всё существо Лео охватил дух соревнования. Огромным усилием воли он подавил желание выхватить из пояса для инструментов киянку и обрушить ее на головы Фрэнка и Хейзел.
Теперь-то он понял, как верно поступила Аннабет, отказавшись отправить на задание тех ребят, чьи родители издавна враждовали. Если бы с ними пошел Джейсон, они с Перси уже давно катались бы по земле, вышибая друг другу мозги.
Он заставил себя разжать кулаки.
– Послушайте, владычица, мы не собираемся устраивать тут «Голодные игры». Этого не будет.
– Но, выиграв, ты покроешь себя сказочной славой! – Ника запустила руку в стоявшую на колеснице корзину и вытащила венок из сочных лавровых ветвей. – Этот венец из листьев мог бы стать твоим! Ты бы носил его на голове! Подумай о славе!
– Лео прав, – сказал Фрэнк, не сводя глаз с венка. Лео показалось, что его лицо на миг стало жадным. – Мы не сражаемся друг с другом. Наши противники – это гиганты. Вы должны нам помочь.
– Хорошо! – богиня вскинула руки, не выпуская лавровый венок и копье.
Перси и Лео переглянулись.
– М-м-м… это значит, вы присоединитесь к нам? – спросил сын Посейдона. – Вы поможете нам сражаться с гигантами?
– Это будет часть приза, – ответила Ника. – Кто бы ни победил, я буду считать его союзником. Мы вместе выступим против гигантов, и я дарую ему победу. Но победитель может быть только один. Остальные будут побеждены, убиты, полностью уничтожены. Итак, что вы выбираете, полубоги? Желаете победного завершения своей миссии или будете цепляться за сентиментальные представления о дружбе и поощрительные призы всем участникам?
Перси снял колпачок с шариковой ручки, и Анаклузмос принял свою истинную форму, превратившись в клинок из небесной бронзы. Лео беспокоился, как бы сын Посейдона не обратил оружие против своих спутников. Очень трудно сопротивляться исходящей от Ники ауре.
Однако Перси направил меч на Нику:
– А что, если вместо этого мы сразимся с тобой?
– Ха! – у Ники загорелись глаза. – Если вы отказываетесь биться друг с другом, придется вас убедить!
Богиня развернула золотые крылья. В воздухе закружились четыре пера – по два с каждой стороны колесницы. Они стали извиваться, точно гимнасты, начали увеличиваться, у них отросли руки и ноги, и, опустившись на землю, перья превратились в металлические копии богини размером с человека. Каждая держала в руках копье и лавровый венок из небесной бронзы, подозрительно напоминающий летающий диск из колючей проволоки.
– На стадион! – вскричала богиня. – У вас есть пять минут на подготовку. А потом прольется кровь!
