– Вадим еще зимой обещал много золота за толмача из сказаний. То по всем дорогам разнесли. Вот вам толмач. Где мое золото?
– Коли это толмач, так чего ж ты ее разбойничкам сбыть пытался?
– Не разбойникам, а себе. Я ж тогда не ведал, что девка – та самая. А нынче уверен! Иначе вас беспокоить не стал бы.
– Ну да, – усмехнулся низкий голос. – Ты ж на нас случайно в селении наткнулся. А вдруг просто нагреть руки порешил? Вадим за подобную шутку с нас головы поснимает.
– Да она это, – уверенно заключил купец. – А чтоб вы поверили, я готов за наградой к самому Вадиму прийти. Уж он-то будет к тому времени ведать, обманули его или нет.
Голоса пошептались.
– Добро, – заключил бас. – Мы пешим ходом через лес пойдем, нам девку светить не годится до поры. Да и дружинные скоро проснутся, как бы в погоню не кинулись. В лесу же они нас не сыщут.
– Так прирезать должны были дружинных-то, – почесал макушку Борщ. – Мужики мне клялись, что сделали.
– Знаем мы твоих мужиков, – хмыкнул его собеседник. – Наврут с три короба и недорого возьмут. Но даже если и соврали, пока дружинные в себя придут, никого уже им будет не сыскать. Обоз твой мы на день-два обгоним. Как придете в Новоград, сразу к Вадиму иди. А про толмача помалкивай. О том только я да Видогост знать будем. Товарищам нашим о том ведать не стоит.
Хлопнула дверь – купец ушел. Так мы в доме, выходит… Я нехотя открыла глаза. Увиденное меня не порадовало. За небольшим оконцем стояла тьма, хоть глаз выколи. Выходит, я проспала целый день, если не два. В полутемной горнице за столом сидели двое угрюмого вида воинов в кольчугах. Я уже научилась немного разбираться в здешних людях – эти таили в себе опасность и силу. С такими шутить не стоило. Один из воинов задумчиво крутил в руках мой нож, подаренный Олегом. Я как раз утром на всякий случай его прицепила на пояс. Теперь с ножом можно было попрощаться.
Притворяться и дальше не имело никакого смысла, и я села на лавке, вцепившись руками в ее край, потому что голова все еще неприятно кружилась.
– О, девка очнулась, – сообщил один из воинов своему приятелю. Тот обернулся.
Лично мне его физиономия сразу не понравилась. Ну вот не люблю я мордоворотов со шрамами на всю щеку и льдинками в глазах – такому что врага, что мать родную убить ничего не стоит.
– Тебя зовут Ольгой? – басом спросил он у меня. Так вот кто беседовал с Борщом.
Я решила не перечить, пока не разберусь, что к чему – целее буду – и коротко кивнула.
– Купчишка сказывал, ты толмач, что ведовской камень отыскать может.
– Я?! – мое удивление было вполне искренним. – Откуда мне знать?! Раз купец так думает, у него и надо спрашивать!
– Наглая девка, – расплылся в улыбке второй, видимо, тот самый Видогост. – Что, не боишься нас?
– Боюсь, – немного подумав, определилась я. – Но сидеть и изображать зайца в углу мне не хочется, если честно.
Воины расхохотались. Мда, продолжаю веселить народ. Может, и правда, в скоморохи пойти? Никакой подходящей профессии-то у меня для этих мест нет, а толмачом быть нынче чревато.
– Мне бы, это, выйти бы по надобности, – кашлянула я. Голова, вроде, кружиться перестала, мысли путались все меньше.
– Идем! – встал Видогост. – Я провожу. Дернешься – шкуру сдеру.
– Пугать-то зачем? – старательно оскорбилась я. – И так понятно.
Спорить с громилами при отчаянно зовущей природе было, как минимум, неблагоразумно. А вообще я храбрилась изо всех девичьих силенок, но на душе у меня кошки скребли. И дело было не в похищении и не в Вадиме. Мне очень хотелось хоть как-то убедиться, что мои друзья остались живы, что мужики соврали Борщу. Я убеждала себя, что все хорошо, что дружинные очнутся и ничего плохого с ними не случится. Нас они, конечно, уже не отыщут, тут я похитителям верила, но кабы им самим Олег после головы не открутил. И опять все из-за меня и кваса этого дурацкого!
Как оказалось, мы находились на крохотном постоялом дворе у торговой дороги. Пару приземистых изб и конюшню окружал высокий частокол с воротами на замке. Над нами раскинулась безлунная ночь. Темень стояла такая, что от туалета, по-здешнему – задка, ворот уже было не разглядеть. Если у меня и скреблась до того мысль ускользнуть, теперь она затихла окончательно – куда ж в такую ночь убегать-то. Я себя хорошо знала, с моей везучестью я пробегала бы вокруг постоялого двора до утра и в итоге уткнулась бы в те же самые ворота. Да и потом, где мы и куда бежать, я ведь тоже не представляла. В лесах здешних сгинуть многого ума не требовалось.
Воинов в отряде оказалось десять. Грозные Видогост, его басовитый начальник Невзор и восемь вояк попроще. У них и оружие выглядело типовым, и кольчуги с нагрудниками не такими дорогими, как у предводителей. К сожалению, в моей судьбе это знание ничего не меняло.
Мы вышли почти сразу. Лошадей воины оставили на постоялом дворе, пообещав хозяевам вскорости за ними вернуться. Видогост крепко взял меня за плечо, и мы углубились в лес. Делая вид, что оступилась, я попробовала пару раз выскользнуть из его железной хватки, но напрасно. Эх, синяк, наверное, останется.
Прошла ночь, наступило хмурое дождливое утро. Воины молча и упрямо двигались вперед, я тащилась рядом с ними. Идти у обоза по ровной дороге мне даже нравилось, да и на телегу можно было вскарабкаться в любой момент. Рывок по лесу дался мне с большим трудом. Эти боровы топотали вперед, не снижая темпа, а мне хотелось завалиться под любую корягу и тихо сдохнуть от усталости. Я споткнулась раз, другой.
– Невзор, девка устала, – кликнул предводителя Видогост. – Может, и правда, отдохнем?
Воин бросил на меня недовольный взгляд, но все же махнул рукой и скомандовал привал.
Я с наслаждением стекла по дереву на землю, прислонилась спиной к стволу и закрыла глаза – как хорошо, что хоть некоторое время никуда двигаться будет не нужно! Настроения не испортило даже то, что Видогост завел мне руки за дерево и крепко их связал. Мне хотелось одного – чтобы мне никто не мешал умирать от усталости. Смешная такая, а еще в начале пути думала, как бы сбежать. Да тут хотя бы уползти, и то сил нет.
Воины Невзора радостно загомонили, располагаясь на участках посуше, кто-то достал фляжку, кто-то с чавканьем жевал припасенную еду. Видогост недовольно окинул взглядом расслабившихся воинов. Пнул одного, второго, и отправил в дозор.
Я не заметила, как задремала. И очнулась от громкой ругани – Невзор вовсю костерил ненавистные ему леса новоградского княжества. Я прислушалась, и у меня брови поползли вверх – воины, посланные охранять лагерь, бесследно исчезли в лесу, а Невзор разорялся, потому что потерять двух опытных дозорных за раз уже никак нельзя было назвать случайностью. Ну не волки же их пожрали?
Воины уже не сидели, вальяжно развалившись на мшистых кочках. Похватав оружие и щиты, они выстроились неровным кругом и внимательно вглядывались в мирно шуршащий лес.
Воздух надо мной с тонким коротким свистом пришел в движение – и тут же один из воинов Невзора рухнул навзничь с торчащей в груди стрелой, за ним другой. Остальные попытались прикрыться щитами, но напрасно – еще одна меткая стрела все равно неумолимо нашла свою цель.
– Вы кто такие?! – проорал Невзор, обернувшись вокруг. Бывалого вояку трудно было смутить летящими из зарослей стрелами. – Идите и бейтесь, как мужи, а не как трусливые девки!!!
– Ну, про девок это ты зря, – с недоброй усмешкой произнес за моей спиной знакомый голос, и справа от дерева с обнаженным мечом появился Стоян. Целый и невредимый. – Начали вражду не мы.
– Мы лишь немного поубавили ваше число, для честного боя, – с другой стороны лагеря, лениво помахивая саблей, выступил Леший. – Ведь вам честь неведома.
Веревки на моих запястьях дернуло, и я оказалась на свободе. А слева от дерева, у которого я сидела, показался Сокол с боевым ножом в руке. Вид у троих дружинных был, как на подбор, самый решительный и мрачный.
– Ты как, дочка? – не поворачивая головы, спросил Стоян.
– Порядок, – я с готовностью кивнула, хотя на самом деле мне было холодно, сыро и еще очень есть хотелось.
Сокол дернул меня за рукав, рывком поставил на ноги и отодвинул себе за спину. Я быстро юркнула за дерево.
– Убить, – коротко приказал Невзор, и от скрестившегося оружия посыпались искры. Трусов здесь не было.
Похитители полегли практически все, и не спасла их ни ратная выучка, ни превосходство в числе. Дружинные пощады не давали, да и сами на нее не рассчитывали, сражаясь свирепо и молча. Я затаилась за деревом, как мышка, и старалась не попасться под горячую руку ни друзьям, ни врагам. Трудно было передать мою радость от того, что меня все же нашли и активно спасали, но я помнила мощь Видогоста и Невзора и сильно переживала, справятся ли воины воеводы с такими быками.
Они справились. Я услышала, что лязг железа стих, и выглянула из-за дерева. Дружинные стояли неподалеку плечом к плечу. Далеко в лесу мелькала кольчуга одного из врагов, мудро и своевременно сбежавшего с места сражения, остальные похитители, среди них и Видогост с Невзором, бесформенными куклами валялись вокруг. У меня в желудке некстати заурчало. Значит, выворачивать в кустах не станет. Я, что же, начинаю привыкать к виду резаных ран? И выходит, все закончилось хорошо?
И тут меня, наконец, проняло. Я тихо сползла на землю, уткнулась носом в колени и разревелась. Потому что сколько смелости может храниться в восемнадцатилетней девчонке? Я до полусмерти перепугалась, когда на меня напали разбойники, и когда смотрела на порезанное плечо, и когда поняла, что дружинные не хотят со мной разговаривать, а потом, когда увидела их всех лежащими у дороги и догадалась, что это опять моя вина… А ведь были мгновенья, когда я считала их погибшими, и, пожалуй, то были самые страшные минуты моей жизни… И вот тут я зарыдала сильнее… А потом эти громилы Вадима и невозможность дать деру…
Меня аккуратно поставили на ноги и крепко обняли за плечи. Висок холодил витиеватый золотой оберег, и я догадалась, что это Сокол меня пожалел и он на меня больше не сердится… И я зарыдала практически навзрыд. Слезы лились в два ручья и никак не хотели иссякнуть.
Сердца воинов дрогнули.
– Успокойся, дочка, – участливо попросил Стоян, положив руку мне на плечо. – Все прошло. Все хорошо.
– Не плачь, – Леший потрепал меня по взъерошенной макушке. – Мы же сказали, что не дадим тебя в обиду. Только мы задержались немного, прости…
