Хельга зловеще зашипела:
–Эти жалкие потуги очаровать меня просто смешны! Уходи, чудовище.
–Вот, значит, кто я для тебя…А так?
И в руке соблазнителя ожерелье из рубинов.
Девушка закатила глаза и высказывала, что накипело:
–Как же ты меня раздражаешь! У меня стул из осины, сейчас разобью и в дело пущу, если ты не уйдёшь! И хватит загадочно мне улыбаться!
Да, вампир улыбался ей. И сам не знал: почему. Чему он радуется? Хельга не купилась на драгоценности и выгоняет его, а он любуется ею и улыбается.
–А чем завоевал тебя прежний жених?
–Замуж звал,– напомнила девушка, и выделила особо последний довод,– И он человек.
Тут дверь резко распахнулась, и в комнату вырвались отец и Рикки с дубовыми дубинками в руках. Ингмар растерялся, и удары посыпались на него с неимоверной силой.
–Бейте его, бейте!– радостно захлопала в ладоши Хельга,– Пусть сюда дорогу забудет!
Вампир опомнился и ретировался в окно.
Лес эльфов
Утром Кай сидел на веточке с книгой в руках, когда под его деревом раздались отчаянные вопли. Соседи- эльфы недовольно повысовывали головы из окошек, многие уже осуждающе смотрели на него.
–Не может быть…– прошептал Кай, роняя книгу вниз,– Эта какофония из песни – исполнение Гуорчь?
И чтобы проверить версию, спустился вниз.
Гуорчь в простом клетчатом платье с большими карманами орала дурным голосом слезливую балладу под громкую, уродливую музыку, исполняя её на некой балалайке:
–От души душевно в душу эльф параши наложил…Бедной девушке осталось только слёзы лить и лить…
