– Ты вправду думаешь, что мне от этого легче?
Наоми переползла на другую сторону кровати, свернулась рядом, пристроив голову ему на грудь. Холден дернул ее за прядь волос и успокоенно вздохнул.
– Я предпочитаю долгие перелеты без этих сумасшедших перегрузок, – сказала она. – Делать нечего, валяйся весь день в постели, читай или слушай музыку. Слава утомляет.
– Однако она же принесла нам богатство.
– А могли бы продать корабль и наняться снова в «ЧистоПрозрачно». Таскать лед с Сатурна…
Холден молчал, играя ее волосами. Она шутила. Оба знали, что к прежнему вернуться нельзя. Ему уже не быть старпомом, а ей – старшим механиком на барже, до которой никому во всей вселенной нет дела, если только та не запоздает с доставкой льда. Безвестные люди, незаметная жизнь… Только кому теперь нужна «Чисто-Прозрачно», когда воды и воздуха полно в тысяче новых миров?
– Ты там без меня обойдешься? – спросила Наоми.
Колонисты с Ганимеда, прежде чем высадиться на Илос, месяцами жили на «Барбапикколе». Нагружали кости и мускулы гормонами, тренировались на полной g, чтобы приспособить астерские тела к гравитации, превосходящей земную. У Наоми не было ни времени, ни желания радикально перестраивать свою физиологию ради одного задания. Холден доказывал, что зато потом она могла бы вернуться с ним на Землю. Она возражала, что на Землю все равно не собирается ни в коем случае. На этом они и остановились, но размолвка еще саднила.
– Не обойдусь, – ответил он, решив не возвращаться к спору, – но придется.
– Амос за тобой присмотрит.
– Потрясающе! – кивнул Холден. – Меня забрасывают в самую горячую точку двух систем, а вместо самой умной головы на свете под рукой будет верзила, всегда готовый ввязаться в пьяную драку.
– Может, и он пригодится, – сказала Наоми, обводя пальцем нажитые Холденом за последние пару лет шрамы. Задержала руку на животе, где темнело пятно. – Таблетки от рака принимаешь?
– Каждый день. – «И буду до конца жизни» подразумевалось без слов.
– Когда высадишься, обратись к их врачу.
– Хорошо.
– Они тебя используют, – сказала Наоми так, словно разговор шел об этом с самого начала.
– Понимаю.
– Они знают, что ничего хорошего ждать не приходится. Любое решение оставит кого-то недовольным и обиженным. Потому и послали тебя. Самый подходящий козел отпущения. Тебя наняли как человека, который ничего не станет скрывать, но именно потому на тебя проще всего будет свалить неизбежный провал переговоров.
– Если бы я считал провал неизбежным, не взялся бы за эту работу, – возразил Холден. – И почему наняли меня, мне известно. Уж точно не за высокую квалификацию. Но я и не такой идиот, как им кажется. Думаю, я успел выучить несколько новых трюков.
Наоми дотянулась и выдернула у него волосок с виска. Холден и охнуть не успел – волосок оказался у него перед носом.
Седой, как зола.
– Старый ты пес[9 - Английская пословица гласит: старого пса новым трюкам не научишь.], – сказала Наоми.
* * *
Перелет к Илосу изматывал не только долгими периодами на высокой тяге. Каждый раз, когда «Росинант» переходил на терпимое ускорение, чтобы команда могла поесть и заняться профилактикой, Холден обнаруживал десятки сообщений, на которые надо было отвечать. Капитан «Эдварда Израэля» все настойчивей требовал, чтобы Холден пригрозил капитану «Барбапикколы». Колонисты и астеры на орбите все настойчивей требовали освобождения своего корабля. Каждая из сторон винила другую в эскалации конфликта, хотя, на взгляд Холдена, тот факт, что до сих пор только колонисты прибегли к кровопролитию, говорил не в их пользу.
Однако их аргумент – что только продажа лития обеспечит жизнеспособность колонии, а блокада грозит им голодной смертью – выглядел веским. РЧЭ же продолжала настаивать, что, согласно лицензии ООН, права на разработку и на груз лития принадлежат им.
– Нас ждут тысячи неразведанных миров, а мы по-прежнему деремся за ресурсы, – произнес Холден, ни к кому не обращаясь, когда досмотрел особенно длинное и гневное сообщение от юриста с «Израэля».
Алекс, сидевший рядом, за рабочей панелью, отозвался:
– Ну, литий, по-моему, вроде недвижимого имущества – никто не желает уступать его другим.
– Ты слышал, что я сказал про новые миры?
– Может, на них обнаружат литий, а может, и нет. А здесь он точно есть. Когда-то люди считали, что за золото стоит драться, а ведь этого дерьма каждая сверхновая выбрасывает столько, что его полно при любой звезде класса G2. Лития звезды сжигают столько же, сколько производят. Все доступные руды образовались при Большом взрыве, и новых не будет. Так что это редкость, друг мой.
Холден вздохнул и направил сопло вентилятора себе в лицо. От холодного ветерка по голове пошли мурашки. На корабле отнюдь не было жарко – Холден потел от напряжения.
– Мы поразительно близоруки.
– Только мы с тобой? – с преувеличенным акцентом протянул Алекс, подчеркивая, что шутит.
– Нам открылись необозримые горизонты. Нам выпал шанс построить новое общество, за каждыми вратами нас ждут несказанные богатства. Но в первом же мире нам попался клад – и вот, вместо того чтобы разумно поделить проклятую галактику, мы передрались из-за сущей ерунды.
Алекс молча покивал.
– Скорее бы оказаться на месте, – продолжал Холден через минуту. – Боюсь, пока мы доберемся, все сцепятся так, что уже не распутаешь.
– Ха! – Алекс рассмеялся. – А ты надеешься распутать?
– Думаю, что сумею. Если кому понадоблюсь, я в машинном.
– Один час до тяги, – сказал ему в спину Алекс.
Холден пнул замок палубного люка, и крышка зашипела, открываясь. Мимо жилой палубы он по трапу спустился в мастерскую, где Амос на верстаке разбирал какую-то сложную на вид машинку. Кивнув механику, Холден через последний люк нырнул в реакторный зал. На вопросительный взгляд Амоса он только помотал головой, и тот, пожав плечами, вернулся к работе.
Как только люк над головой закрылся, помещение озарилось голубым светом. Съехав по трапу на палубу, Холден привалился к стене.
– Привет.
Миллер вышел из-за реактора, занимавшего центр зала, – словно стоял там, дожидаясь Холдена.
– Надо поговорить, – подхватил Холден.
– Это по моей части, – улыбнулся сыщик своей грустной улыбкой бассета.
– Ты добился, чего хотел. Мы прошли через кольцо в новую систему. Как я понимаю, ты вместе со мной доберешься до планеты и станешь осматриваться.
Миллер кивнул, но не ответил.
«Как много из того, что я скажу, ему уже известно? Насколько предсказуема составленная ими модель моего мозга?» Холден решил, что гадать на эту тему – прямая дорожка к сумасшествию.
– Мне нужны ответы на два вопроса, – продолжал он, – в противном случае твоя поездка прямо вот здесь и кончится.
– О’кей. – Миллер вскинул раскрытые ладони – по астерски это было все равно, что пожать плечами.
