Лаэнд закрыл глаза. Перед внутренним взором зеленела Бастика, обступая столицу девственными лесами. Он с тоской подумал об Ивене.
Ивена очнулась в лаборатории на столе для опытов. Ее тело, накрытое простыней, по-прежнему не слушалось. Над ней склонились Бёртас и Кеста, обтянутые синими комбинезонами.
– Дарел, – прошептал Бёртас, – Ивена Дарел, ты в безопасности. Я помогу тебе справиться с первым недомоганием.
– Предатель! – прохрипела Ивена. – Ты привел нас в ловушку! А мы считали тебя другом! Лаэнду нужно было открутить тебе голову!
На лице Кесты промелькнуло удивление.
– Дарел, ты шутишь? Эртойны выжгли Землю изнутри. Это знают все.
– О чем она говорит? – Ивена не сводила взгляда с Бёртаса. – Эртойны выжгли изнутри Бастику, а не Землю! Это было в последние дни войны, когда стало понятно, что они сами поставили себя на грань полного истребления.
– Все не так страшно, – улыбнулся Бёртас.
– Ты влез в мое сознание! – догадалась Ивена. – Не понимаю, как тебе это удалось, но ты пытаешься внушить мне какие-то глупости. Чего ты добиваешься?
Кеста оттеснила Бёртаса.
– Ты не вернешь его, Ивена! Бёртас – мой! Я запретила ему ходить к тебе. Я знаю, он любит тебя.
– Прекратите! – Бёртас толкнул Кесту в грудь. – Я люблю менять свойства нейронный структур!
Нейронные структуры, извлеченные из подбитых над Бастикой мактаторов, занимали угол гостиной в апартаментах Бёртаса. С их помощью можно было творить настоящие чудеса, если иметь представление о том, что должно получиться. Произведенные полтора века назад, они, не поддаваясь времени, полностью сохранили свои свойства.
Бёртас откинул крышку контейнера. На полочках, защищенное прорезиненными пеналами от любого внешнего воздействия, хранилось его единственное богатство.
Нейронные структуры подразделялись на широко распространенные аппаратные разных классов и унифицированные органические, предназначенные исключительно для вживления в ткани мозга. Изменение свойств нейронной структуры достигалось программатором. Органическими нейронными структурами – их извлекали из тел мертвых пилотов-эртойнов – Бёртас не обладал, но у него имелся программатор.
– Где твоя консоль? – раздался за спиной голос Ивены.
Бёртас вздрогнул. Он забыл, что привел в свои апартаменты Лаэнда и Ивену. Они с нетерпением ждали от него игры.
– Мы не будем играть. – Бёртас повернулся к ним. – У меня есть дидактические материалы эртойнов. Даже после перенастройки их трудно понять. Слишком заумно. Я просмотрел все, особенно о лабораториях на космической станции. Они создавали на ней то ли гибридов, то ли мутантов…
– Лучше поиграть, – сказала Ивена. – Мне эртойны совершенно безразличны.
– Они победили нас в войне, – проворчал Лаэнд, – и теперь тайно заправляют на Бастике.
Бёртас почувствовал головокружение. Он сидел на диване в апартаментах Ивены с датчиками, облепившими голову. Лаэнд и Ивена тоже возвращались к действительности.
– Бёр! – Ивена сорвала датчики. – Что за мерзость?!
– И это была игра? – Лаэнд разочаровано снял датчики. – Вообще ни о чем. Где охота на кровожадную зверюгу из диких дождевых лесов?
– Извините. – Бёртас потер подбородок. – Мне обещали охоту, а я просто перенастроил игру. – Он всхлипнул. – Эртойны захватили Землю. Я помогал им.
– Потому что ты обожаешь эртойнов, – сказала Ивена. – Ты бы отдал все, чтобы стать эртойном.
– Да, – подтвердил Лаэнд, – потому что ты любишь эртойнов, а не людей. Если это не игра, а тест на психическую стабильность, то ты, Бёртас, больной на всю голову. Тебя даже человеческие женщины не привлекают. Боюсь представить, чем ты занимаешься в монументарии.
– Зато мы кое-что узнали об эртойнах, – проворчала Ивена. – Хотите есть?
– А может?.. – Бёртас вынул кристалл из консоли. – Может, мы по-прежнему в игре?
– Тогда ты спалил нам мозги. – Лаэнд без выражения посмотрел на него. – С другой стороны, ты вывел перед нами победу своих обожаемых эртойнов. Если эртойны победили, значит, Бастика зеленеет лесами. Изображение из учебного пособия, я тоже помню его. Выйди на открытый воздух, осмотрись. Если покроешься сажей, значит, все в порядке. Если увидишь леса, значит, я буду откручивать тебе голову, пока не сработает прерыватель.
Бёртас вздохнул.
– В игре об игре не говорят. Игру принимают за действительность. Так что моя голова останется при мне.
– Три часа потерянного времени, – вздохнула Ивена. – И чувство просто отвратительное. Такое грязное чувство.
– Ладно, – Бёртас постучал себя ладонями по коленям. – Счастливо. Еще раз извините.
Проводив его взглядом до порога, Лаэнд подошел к Ивене под звук захлопнувшейся двери.
– Мне жаль Бёртаса.
– А мне нет! – Ивена заморгала. – Меня как оплевали. – Она хлопнула Лаэнда по лбу. – Ты что, пришел ко мне только ради игры?
– Сомневаюсь. – Лаэнд обнял ее за плечи. – Как насчет поужинать?
– Значит, ты пришел ко мне только ради ужина. – Ивена вспомнила, что видела в магазине импортируемые на Бастику литровые банки кофейного напитка. Кофейный напиток отлично бы способствовал избавлению от избыточного веса. Она решила посетить магазин при первом удобном случае. – Я не хочу есть. Но если ты хочешь, я приготовлю тебе что-нибудь.
– Было бы не плохо.
– Но сначала, – загрузив лоток концентрата в регидрат-конвертер, Ивена увлекла Лаэнда в душ, – я вымою тебе руки…
Звякнул колокольчик регидрат-конвертера. Они не услышали его за шумом льющейся воды.
iii
Шахтный бригадир Нуган Кавор чувствовал сильную слабость даже вопреки принятой капсуле стимулятора. Казалось, враждебная воля вынула из тела все кости, превратив его в кусок оплывающей плоти, не способной держаться на ногах. Он прислонился плечом к колесу личного полноприводного автомобиля. Ему требовалось отдышаться. Быстро сменяющиеся мысли возвращались к мактатору. Образ мактатора липкой паутиной опутывал сознание, вселяя ужас. Уголовное право требовало сразу сообщить о найденном мактаторе Колониальной администрации.
«А я не сообщил, я умолчал, – подумал Нуган. – Я хотел подзаработать. Что в этом плохого? Такая удача бывает раз! Или лучше всю жизнь терять выходные на прииске? – Его хриплое дыхание раздавалось из-под респиратора. Мимо, поднимая серую пыль тяжелыми ботинками, шагала бригада мерхаров, облаченных в форменные комбинезоны эксплуатационной компании. Под масками блестели злые желтые глаза. – Один из них выдал меня. И наверняка – новенький. Неспроста, стоило найти такую ценную вещь, как пожаловал полицейский инспектор».
– Дафру! – тихо позвал Нуган одного из мерхаров. – Задержись.
Дафру послушно приблизился к нему.
– Шемдо, ты тоже, – оторвавшись от колеса автомобиля, Нуган дернул за рукав второго мерхара, – задержись.
На первый взгляд уходящие в шахту мерхары не замечали презираемого и ненавидимого человека, поставленного, чтобы извлекать из них наибольшую выгоду при унизительных условиях труда. Если его свалит сердечный приступ, они будут переступать через него. Но только на первый взгляд…
«Подлые, коварные, ленивые твари, – подумал Нуган, следя за мерхарами, неразличимыми в масках. – Все делают из-под палки. Зато полицейский инспектор уже изучил личные дела, опросил ночную смену и продолжает опрашивать дневную. Как неудачно получается. – Он вздохнул. – Так, а где новенький, где Хурх? Неужели я пропустил его?»
Идущий в конце бригады мерхар крутанул головой, отмечая Дафру и Шемдо, замерших у автомобиля бригадира. Новенький. Другие мерхары не выражали любопытства. Нуган кивком поманил его. Хурх отстал, но никто не обратил внимания. Губы Нугана растянулись хищным оскалом.
