–А все же, князь – включился в разговор Пимен – что у вас там, в Рязани, случилось-то? Ну, если можно о том сказ вести…
–Переворот – еще немного помедлив, все же сказал князь то, что скоро станет по всей Руси известно – предательство боярское, и переворот, долго князем Московским подготавливаемый, и успешно проведенный… Были мы в плену у Москвы, да, пользуясь суматохой при набеге татарском, сбежали. Должны были после того нас убить под Рязанью, однако тот же набег и высланные перед нами в Рязань войска московские все замыслы перепутали, и случайно удалось нам из той ловушки выскользнуть. Ну, а дальше мы вам говорили – чудо случилось на глазах наших, стало известно будущее, ну, о том было уже сказано.
Все за столом немного помолчали, бояре – вспоминая те дни, речники – осмысливая новости.
–Так что же сейчас в Рязани… – начал было Данило, но его перебил Пимен:
–Какая же задумка про Новгород у вас есть?
–Так вот – вернулся к теме князь – задумка у нас такая: нынче и далее заглавным выставить старца Николая, под видом немца из земель дальних. То, что с Ладоги (а до того – с Балтики) в Новгород приплывет немец, никого же не удивит?… Ну, а с ним его люди, из русских, где он их набрал – ихо дело. А дело у них такое: набрать наемников на Руси для некой… малой войны, стычки, захвата, у них там, в Неметчине, а подробностей он раскрывать не будет, ибо то его тайна. Так на самом деле и будет делаться. Воинов же он будет набирать во Пскове, потому как далее планирует на Балтику их и вывести. Для того же дела ищет оружие и прочий припас, что, опять же, и в Новгороде, и во Пскове, нам нужно будет сделать – на торгу появиться, с кузнецами и прочими мастерами потолковать… Сам этот немец, хоть на русском говорит, но цен и порядков толком не знает, оттого дела ведут помощники его, то есть мы. Да, и мне самому при этом особо тоже показываться на людях не следует, так что я при старце буду находиться.
–Как же сможет старец быть немцем? – усомнился Данило, а Пимен пихнул его в бок.
–Позвольте представиться – сказал Седов, вставая – Клаус Теодор фон Сидов, пфальцкий дворянин. Имею намерение набрать войско в четыре-пять десятков русских солдат, известных своей силой, храбростью и отвагой. Цель же применения сего воинства лежит в пределах Европы и является тайной.
Сказано это было сначала на немецком, а после паузы (и значительно легче и свободнее) – на английском. Речники впали в ступор, да и бояре насладились произведенным эффектом. Такой вариант они обсуждали еще у Никодимыча, но тогда, конечно, обошлось без театральных представлений. Это дело надо было запить, что речники немедленно и сделали, и уж не взваром. Ну, а дальше пошел разговор на иностранных языках, которые, как оказалось, и Данило, и Пимен знали на приличном уровне. Правда, они лучше знали немецкий, чем голландский и английский с испанским, но и их уровень знания языка был все-таки достаточным для нормального общения, а не только «сколько стоит» и «где у вас рынок». Минут десять разговора оказалось достаточно для того, чтобы они признали, что да, несомненный немец, правда, из каких земель – по выговору не определишь. Ну, так то и не нужно, может, германец у англов жил, может, наоборот, то его дело. Серебро есть, а остальное не волнует.
Тут уже к разговору подключились и бояре. Выяснилось, что знания иностранных языков есть практически у всех, но у Ефима это были латынь с греческим (ну, и еще по мелочи там – арабский, испанский), у Федора языков было с пяток, но как раз на торговом уровне, хотя татарский и персидский были приличные. Впрочем, татарский, как выяснилось, знали почти все, и речники тоже, а Пимен тоже неплохо знал персидский. Князь, Семен и Гридя имели один тот же набор, правда, Семен оказался хорошо знающим польский диалект (одна бабушка у него, как выяснилось, была полячкой), ну, а Гридя ожидаемо разбирался в оттенках тюркских наречий. Немецкий же знали все, кто лучше, кто хуже. «Ну да, торговцы на Балтике да боярские дети – подумал Седов – нормальный набор, стандартный, по нынешним-то временам».
В общем, где-то с полчаса народ активно общался на иностранных языках. Тема, что называется, зашла, и всем вдруг захотелось на них поговорить. Но запал прошел, и Пимен, снова возвращаясь к прежнему разговору, сказал:
–Однако, в таком случае… старцу Николаю следует на лодью пересесть. И платье ему бы иноземное тогда нужно.
Стали разбираться, и выяснилось, что, с учетом уровня воды в Сяси и отмеченной сегодня примерной скорости течения, до Нево Данило планирует доплыть завтра к вечеру. А если повезет, и все хорошо будет, то и в Волхов уйти успеют, тьфу-тьфу. И если вставать на ночевку еще можно будет, как раньше – особо не видно будет, кто там и откуда, да как одет, то вот на следующее утро уже надо будет пересесть и что-то придумать с одеждой.
–Есть и одежда – сказал Седов – она, конечно, не совсем похожа на вашу, сразу видно, что иноземная, но нам то и надо.
Данило заикнулся было про посмотреть, но, получив еще один тычок от Пимена, притих. Бояре только посмеивались, видя такое любопытство кормщика и одергивающего его друга. В общем, снова хорошо посидели, правда, выпили все же поменьше, и спать расходились в хорошем настроении.
Этот заряд бодрости сохранился и на следующее утро. Возможно, причиной его стало еще и то, что начала меняться погода – на высоте поднялся ветер, и облака активно побежали на юг, рассеиваясь при этом. На земле же ветерок был, скорее, южный, но кормщики все равно засуетились, и Пимен даже пришел к боярам, поторопить их со сборами. Как оказалось, чисто северные и южные ветра на Сяси вблизи Ладоги не редкость, и удачей при плавании по реке считается поймать именно попутный ветер. Впрочем, бояре и так рассиживаться не собирались, и после короткого завтрака и расчетов с хозяином они отплыли тоже довольно рано. Сразу же был поставлен парус, и лодья потащила барку с хорошей скоростью. На барке некоторое время понаблюдали за проясняющимся небом и окружающей местностью, которая приняла довольно холмистый вид, но ветерок с утра был свежим, и все снова ушли в машину. Не успели толком рассесться и согреться, как лодья замедлила движение. Как выяснилось, относительно прямой участок реки кончился, и пошли повороты вокруг тех самых, хорошо видимых теперь, при солнце, холмов и холмиков, так что временами течение разворачивалось чуть ли не на юг. Однако совсем парус не убрали, и на более-менее прямых участках сегодня его использовали почти постоянно. А такие участки встречались достаточно часто, так как общее направление течения реки все же было – север, северо-запад.
