Двуглавый Орден Империи Росс. Одна Магическая Длань

Пролог

В середине мая в Челябинске гораздо теплее, чем в Армагорске. Особенно днём. Но окна в просторном кабинете генерал-губернатора были закрыты. Ни к чему давать возможность, хотя и призрачную, но всё же возможность, подслушать разговор Светлейшего князя с его посетителем.

Вряд ли за особняком, в котором размещалась резиденция Челябинского генерал-губернаторства, не следил ни один шпион Филарета. Во всяком случае, со стороны шпионов это было бы неправильно.

– Правила эти не я придумал. – Повторил князь Таймуразов своему гостю. – Не мне и отменять.

– Что, совсем никакой возможности? – не сдавался гость.

– Да сядь ты, не маячь! – и, указав посетителю на стоявшее у его стола кресло, его светлость продолжал: – И вот что ты о них так печёшься? Давай-ка лучше наливочки выпьем. Абрикосовая. – С этими словами он налил означенную наливку в обе рюмки. – Шастаешь месяцами невесть, где, а примчишься, и даже посидеть со старым другом тебе некогда.

– Дела, дела, Тимофей, я не сделаю, кто сделает?

– Ну да, ну да! Один ты о державе печёшься. Всем остальным, наплевать и растереть. Так что ли? Я вот тоже знаешь ли не сижу сложа руки, хотя и не как раньше. Нахожу минутку для отдыха. И для старых друзей тоже. С полсотни просителей ждут, пока мы с тобой наговоримся.

– Вот и давай, поторопимся!

– Да что ты прям, я не знаю! – хлопнул рукой по столу генерал-губернатор. – Ну, вот как с тобой говорить?! Сядь! Расскажи толком, что у вас там происходит, как там… – он вдруг хохотнул над пришедшей в голову мыслью. – Да! Как там барон поживает? Баронессой не обзавёлся?

– Нет пока. – Ответил посетитель, садясь, наконец, в кресло у стола.

– Чего так? – оживился князь, подавая гостю рюмку. – Неужто всё ещё по Катерине сохнет?

– Скажешь тоже! – отмахнулся от него гость, но рюмку принял.

– А чего тогда?

– А ты вызови его да сам и спроси.

Князь усмехнулся чему-то и сказал:

– Я ему теперь не командир, чтоб приказывать. Сам скоро приедет.

Человек, сидевший напротив генерал-губернатора, пристально посмотрел ему в глаза, и казалось, проник в ход его мыслей. Не каждому Светлейший позволял такие вольности.

– Хочешь сказать, что государь… – гость не закончил фразу.

– Думаю, да. На всё его воля! Да и пора бы уже.

– Давно бы уже пора!

– Ну, чтоб так и было! – поднял рюмку хозяин кабинета.

Они чокнулись. Наливка приятным горячим нектаром обожгла горла обоим. Тимофей Бикбулатович крякнул, потупился и сказал:

– И то сказать препустейший был человечишка этот Выцкий, кабы не Александр Андреич, так наплевать бы на него! А вишь нет! Маркграфом пожаловали, как же! Вот он нос и задрал. Шаркун придворный! Одно слово – маркиз! – Светлейший вздохнул. – Да чего теперь-то…

Гость поставил опустевшую рюмку на стол и в очередной раз задал вопрос:

– Точно не получится? Ты же, как ни как – тайный советник, не баран начхал!

– Тьфу ты! – В сердцах сплюнул тайный советник. – Ксиаджаныч! Китаёза монгольская! Сколько тебе говорить чёрту нерусскому? Нет!!!

– Жаль. Очень бы помогло.

– А ты с чего взял, что они и в самом деле дворяне? – Светлейший, похоже, всё-таки вспомнил, что лучшая оборона – это нападение. – Это они тебе так сказали. А на самом деле врут, поди. Сбежали от какого-нибудь Апраксина, а тут ты. Вот они и давай стараться. Кто ж от дворянства на дармовщинку-то откажется? Не-е-ет!!! Вот пущай послужат!

– А девчонка? – спросил тот, кого князь назвал Ксиаджанычем.

Светлейший вперился в него взглядом, а потом выдал:

– А девчонку замуж! За барона! – и сам же расхохотался собственной шутке. – Одним выстрелом – двух зайцев! А? Каково?

Снова наполнив рюмки, он произнёс тост:

– За баронессу фон Кобелль!

– Дурак ты, Ваше превосходительство! – ответил хозяину гость.

Они посмеялись, чокнулись и выпили.

– Пущай пообвыкнутся малость мещанами, а там поглядим. Может, сам ещё передумаешь. Ну а если и впрямь дворянство выслужат, то, значит, так тому и быть.

Глава первая

Мы с Вованом решили сделать перерыв. Вован остался немного прибрать, а я как начальник пошёл разузнать на счёт перекусить. Тоня сообщила, что у неё почти всё готово и, что она нас скоро позовёт.

Я же в свою очередь оповестил её о том, в каком месте нашего необъятного подворья надо будет нас искать. По крайней мере, меня.

Я снял рубаху, наскоро ополоснулся из кадки и присел на колоду, прислонившись спиной к стене нашего здоровенного сарая. Такие здесь, кстати, дворами называют. Солнышко ласково припекало…

– Не спи! Зима приснится – замёрзнешь! – тут же услышал я над головой.

Блин! А ведь точно, уснул.

– Вставай, работничек! Пойдём, перекусите. – Пригласила Лерка.

Пока я надевал рубаху, стоявшая рядом Лерка, сообщила:

– Семён приходил.

– Чё хотел?

– Сказал, что ледник чистить, они третьего дня придут.

– Третьего дня, это в среду что ли? – уточнил я, просовывая голову.

– Типа того.

– Чем кормить будешь, хозяюшка?

– Картошка с солёными огурцами подойдёт? – осведомилась Лерка, явно насмехаясь.

– А как насчёт мяса там какого-нибудь? – надеясь на лучшее, поинтересовался я.

– Курица. – Коротко порадовала меня сестра.

– Опять? – беззлобно попенял ей я.

– А ты чё? Утку по-пекински хотел? Это к господину Ли, знаешь ли? – пошутила в ответ Лерка. – Пошли уже!

И мы стали подниматься на плюс-первый этаж нашего коттеджа. Коттедж – это мягко сказано, доми́но хоть и рубленный деревенский, но здоровенный. Десять саженей по главному фасаду, семь по боковому и ещё двор.

Всем этим «великолепием» мы с Леркой владеем уже третью неделю. У добропорядочных мещан должна быть своя недвижимость в городе, а поскольку мы с Леркой теперь мещане, то пришлось и нам стать домовладельцами.

Дом наш находится на самой окраине Армагорска, поэтому к дому нам полагается ещё и несколько соток приусадебного хозяйства. По документам вместе с домом мы приобрели три казённых десятины земли, но большая их часть находилась где-то в полях, и предназначалась для посевов и сенокосов.

Вован всё порывался приступить и к их освоению, но поскольку дом долгое время простоял без хозяев, то сейчас мы занимались тем, что приводили его в порядок. А наши загородные «владения» могут и подождать.

Всё это богачество досталось нам за семнадцать рублей. По местным деньгам это очень дорого, особенно в этом месте, потому что окраина. Но нас оно прельстило относительной близостью к школе.

Хозяин умер три года назад, а поскольку наследников не нашлось, то дом, как вымороченное имущество перешёл в собственность города.

Собственно нам не обязательно было покупать именно его, просто из всего предложенного он больше всего подходил для воплощения наших планов в жизнь. А их, планов имелось в достатке. Но не всё было так просто.

Короче, дело было так. Возвернулся я из бани, а тут к нам гонец от дяди Коли Батлера, старый наш знакомец Ерёмин. Деньги обещанные привёз, те, что они накануне поставили на Шемякина против Лерки, ну и кроме денег ещё и приглашение на обед к товарищу старшему майору. А поскольку такими предложениями манкировать не стоит, то одевшись во всё «лучшее», мы вместе с Ерёминым отправились в резиденцию господина Горбунова, тем более что нас ожидал экипаж.

Управлял бричкой другой солдат в синем мундире, его мы раньше не видели. Хотя, здесь в Армагорске мы много кого ещё не видели. Почти всех. Я помог Лерке взобраться и сел сам. Ерёмин, естественно, взгромоздился на козлы рядом с водителем, (ну, это как в песне: «Я – не извозчик, я – водитель кобылы»), и мы тронулись.

По дороге боец Ерёмин, оказавшийся довольно словоохотливым малым, восхищался леркиными достижениями в рукопашном бое и всё выспрашивал, как научиться такому искусству, и долго ли это. Параллельно он очень красочно описывал своему напарнику сцену поединка с Шенякиным, а тот восхищался словами типа «О, как!», «Вот ведь!» и «Ишь ты!».

Следуя на квартиру к господину Горбунову, мы почти весь город проехали. Он жил в двухэтажном каменном доме. Квартир в нём, думаю, было не меньше трёх. Владел майор этой квартирой или просто снимал, я решил пока не выяснять.

Сама квартира не производила впечатления шикарных апартаментов, хотя, само собой, многократно превосходила наш номер и по размерам, и по богатству внутреннего убранства.

Сам дядя Коля, одетый в облегченную версию синего мундира, встретил нас в гостиной на втором этаже. Пожал руку мне, поцеловал Лерке и отпустил Ерёмина, приказав дожидаться в людской.

– Прошу вас, присаживайтесь! – предложил хозяин.

Мы с Леркой присели на диван, похожий на наш, но побогаче.

– Благодарю вас, господа, за то, что любезно согласились принять моё приглашение.

– Ну, как же?! – сделала удивлённое лицо Лерка. – Мыслимое ли дело отказывать, когда тебя в гости приглашает сам всесильный глава безопасности такого крупного города как Армагорск?

– Валерия Константиновна, Вы мне льстите! – заулыбался Батлер Михалыч. – Не такой уж я и всесильный, не такой уж и глава, да и город у нас не так и велик, как Вы расписали.

– Огромнейший городище! – заверила его Лерка. – Это Вы просто в Кэрнсе не бывали! Две тыщи жителей, только и всего. Почитай, что все друг друга знают. А у вас город просто гигантский! Тысяч сто, наверное?

– Во имя светлого неба! Какие сто тысяч?! – воскликнул Батлер. – И сорока-то не наберётся! Тридцать восемь.

– Во-о-от! – назидательно протянула Лерка. – В двадцать раз больше. Другие масштабы!

Батлер нахмурился:

– Простите, Валерия Константиновна, Вы какое-то австралийское словечко сейчас употребить изволили. Другие что?

Теперь Лерка нахмурилась:

– Масштабы? – переспросила она.

– Да. Маштабы, – подтвердил Батлер.

– А-а-а! Так это не австралийское слово! А очень даже немецкое, правда, в дословном переводе оно имеет несколько другое значение. – Тут Лерка немного замешкалась, подбирая подходящее объяснение.

– Мерная палка, – уверенно произнёс я, потому что точно знал перевод этого слова.

– Мерная палка? – удивился дядя Коля. – А причём здесь мерная палка?

Лерка метнула в меня молнию своего сурового взгляда, а Батлеру пояснила:

– Ну, это дословный перевод, а смысл в том, что размах у вас здесь крупнее. Вот когда карту местности рисуют, там же нельзя изобразить объекты в их реальных размерах. Поэтому их уменьшают в каких-то определённых пропорциях, например, один к тысяче, или к миллиону.

– К один к миллиону? Это как? – не понял Батлер.

– Давай я объясню, – предложил я Лерке и, не дожидаясь согласия начал: – Когда составляют карты больших территорий, то приходится иногда в один сантиметр вмещать по десять, а то и больше километров пространства.

– Александр Константинович, а что такое эти самтыметры и киламетры?

Я смутился. Вот опять попался на терминах из нашего времени.

– Это, Николай Михалыч, такие меры длины у нас в Австралии. Километр – это почти как верста, – я быстренько прикинул и выдал: – Четыреста шисят девять саженей.

– Ну, это Вы сейчас с путевой верстой сравнивали. – Сказал дядя Коля. – Она в пятьсот саженей, а есть ещё межевая, та в тысячу.

Я призадумался, но особых проблем не увидел и так Батлеру и сказал:

– Ну, про километр Вы меня, я надеюсь, поняли. А сантиметр, он аккуратненько в сто тысяч раз меньше километра. – Решил пояснить ещё доходчевей: – У нас в Австралии основная единица измерения – это метр. Всё остальное – это производные от него. Километр – это тысяча метров. Дециметр – одна десятая метра, сантиметр – сотая, миллиметр – тысячная.

– Толково! – восхитился Батлер. – Лизавета! – крикнул он вдруг и, как ни в чём не бывало, продолжил разговор со мной: – Ну, а пространства… поля, например, или огороды как меряете?

– Огороды сотками меряем. – Ответил я. – Сотка – это сто квадратных метров.

– Квадратных? – переспросил Батлер.

Дверь открылась и появилась горничная лет сорока пяти.

– Звали, барин?

– Лизавета, накрывай, голубушка, в столовой на три персоны. – Распорядился барин.

Голубушка поклонилась и степенно удалилась, закрыв дверь. Барин же снова вернулся к вопросу о единицах площади:

– Квадратные метры – это…

– Это квадраты со сторонами метр на метр, – ответила за меня Лерка.

– Ага! – обрадовался Батлер. – У нас тоже квадратные сажени есть, ну, и когда надо, кубические.

Мне прям полегчало, если у них есть такие понятия, то разберёмся.

– У нас тоже! – сообщил я, и поправился: – В смысле у нас кубометры есть! А поля мы гектарами меряем.

– Ну, вот! – расстроился Батлер. – Только что говорили, что у вас там всё от метра идёт, и вдруг гектары какие-то!

– Гектар – это сто соток. – Тут же попытался исправить положение я.

– Да! – подтвердила мои слова Лерка. – Сотку по-другому ещё аром называют. Ар. Гектар – сто аров.

– О! – изумился Батлер.

– Да! А сто гектаров – это один квадратный километр. – Вернул я логику в нашу метрическую систему.

Батлер задумался, и немного погодя сказал:

– Господа, я ещё не всё понял, но мне кажется, что ваш способ мерять длину и пространство совершеннее нашего, хотя и непривычен. Но про маштаб я всё же просил бы рассказать подробнее.

Мы с Леркой переглянулись.

– Ну, давай ты, раз уж начал! – передала слово мне сестра.

– Хорошо! – согласился я.

Дверь снова открылась. Появившаяся Лизавета сообщила:

– Всё готово, Николай Михалыч!

– Прошу, господа! – сказал он вставая.

Мы с Леркой проследовали за ним в соседнюю комнату, которая, вероятно, и являлась столовой, потому что накрыто было именно в ней. Да и стол своими размерами не оставлял сомнений.

– Валерия Константиновна, позвольте поухаживать! – с этими словами дядя Коля схватил один из стульев, рядом с которым стояла тарелка.

Лерка любезно ему улыбнулась и присела, а Батлер придвинул её стул к столу… или нет… сначала он придвинул, а потом она села… как-то так, короче.

Мне он указал на стул слева от Лерки, а сам сел напротив. Усевшись, он хитро глянул на нас и, сделав довольно простецкую фигуру из двух пальцев правой руки, изображавших нечто размером в пару сантиметров, спросил:

– Для аппетиту?

– Наливочки? – поинтересовалась в ответ Лерка.

– Можно и наливочки. А коли пожелаете, то и винца.

– Сухое? – уточнила Лерка.

– А какого хотите больше? – осведомился у неё Батлер.

– Больше не надо, – ответила та. – Вот сколько показали, столько и налейте.

Дядя Коля хохотнул, оценив шутку. Но всё же задал неизбежный вопрос:

– А какое предпочитаете?

Мне сразу захотелось добавить: «В это время суток», но я всё-таки не стал.

– Херес! – выдала Лерка.

Я не мог назвать себя знатоком тонких винных ароматов, но, по-моему, она ему какую-то каверзную загадочку загадала. То, что я в этот раз правильно подумал, мне подтвердило ещё и озадаченное выражение лица дядюшки Джерарда.

– Да ладно! – махнула рукой Лерка. – Пошутила я! Каким девушку угостите, то ей и сгодится!

– Так уж и любое? – хитро прищурившись, спросил хозяин.

– Ну, хорошо бы полусухое, полусладкое… – тут на её лице проступила коварненькая улыбочка. – И полукрасное.

– Полукрасное??? – чуть ли не одновременно воскликнули мы с Батлером.

– Ну, розовое… Ну? – разочарованно пояснила сестра.

– А-а-а! – так же слаженно протянули мы.

– Найдётся! – бодро ответил товарищ майор. – А Вы, Александр Константинович? Может водочки?

Я не был особым любителем водочки, но мне показалось, что Батлеру нужна компания именно в этом виде спорта, поэтому ломаться не стал и кивнул.

Пока хозяин доставал из серванта бутылки, Лизавета разлила нам по тарелкам суп, по виду куриный. Вернулся Батлер, разлил напитки по рюмкам, кстати, совсем даже небольшим.

– Ваше здоровье, Валерия Константиновна! – провозгласил хозяин, мы чокнулись и выпили.

Водка оказалась не такой уж и крепкой. Это ведь Менделеев с помощью своей знаменитой таблицы изобрёл уникальный русский напиток – сорокаоборотную водку. А тут он ещё и не родился даже, так что ничего удивительного, что концентрация этанола в водке слегка занижена.

Слегка «закусив» супом Батлер уставился на Лерку:

– Валерия Константиновна, а что это Вы такое делаете?

Лерка, которая, попробовав суп, отложила ложку и зачем-то взяла тарелку в руки. Ну, не то что бы прямо взяла, но как бы держала её в ладонях.

– Извините. – Смутилась она.

Я тоже попробовал суп и сразу понял, чем там занималась сестра. Он просто горячий. Лерка очень горячий не любит, поэтому, наверное, она его и охлаждает.

– Это какой-то Австралийский ритуал? – предположил дядя Коля.

– Ага, – скромно кивнула Лерка.

– А я ведь грешным делом подумал, что суп слишком горячий, и это Вы его так остудить решили.

Мы с Леркой переглянулись.

– А что так можно сделать его холодней? – типа удивилась сестра.

– При известной сноровке можно, – нехотя ответил Батлер. – Жаль вот только я не сподобился магической печатью… А то бы в раз! – И он засмеялся.

Лерка не стала раскрывать свои способности. Успеется!

– Я немного подожду, – сказала она, откидываясь на спинку стула. – Пусть всё же чуть-чуть остынет.

– И то верно! – согласился Батлер и, перейдя на более серьёзную тему, сказал: – Я вот о чём с вами хотел поговорить, господа. Вот вы давеча отказались от предложения господина Насонова обучить его или Трошку своему народному… как вы его называете? На корыто похоже?

– Каратэ. – Подсказала Лерка.

– Именно! – обрадованно воскликнул Батлер. – И причину вы очень верную обозначили. Беспорядков и без того хватает. А вот ежели на это с другой стороны поглядеть? – и он для убедительности, наверное, сделал руками движение, которое должно было, видимо, обозначать переворот для обозревания проблемы с противоположной стороны. – Чтобы значит для уменьшения этих самых беспорядков…

– Ваших солдат обучить. – Закончила за него Лерка.

Батлер тоже откинулся на стуле и, похоже не найдя слов, односложно согласился:

– Да!

Всё, в общем-то, ожидаемо, я бы на его месте тоже этим вопросом бы озадачился. Вот только что ему ответить? Сразу соглашаться не стоит, это понятно, отказывать вообще нельзя, а как правильно поступить? Сказать: «Мы подумаем!»? Банально. Надо вступить в диалог. Пока я так размышлял, Лерка в диалог уже вступила:

– Видите ли, Николай Михайлович, – она это как-то не спеша произнесла, походу, опять какая-то хитрушка от Руслана. – Мы ещё пока сами не знаем, чем мы тут можем заниматься, а чем нет. С господами с рынка и так всё понятно, а вот с остальным… – Она развела руками. – Шен Косиджанович нас хочет в вашу школу определить. Мы бы рады, конечно, да только не знаем, возьмут ли.

– Если способности есть, то возьмут! – тут же ответил ей Батлер. – Это меня бесталанного не взяли бы, а вас-то возьмут!

– А вдруг и у нас нет талантов? – как бы усомнилась Лерка.

– Да по́лно! – Воскликнул дядя Коля. – Уж кто-кто, а Шен Косиджанович это бы сразу увидел! А раз в школу вас сватает, значит, видит у вас способности. – Тут он сделался совсем серьёзным и добавил: – И смею думать, что немалые. Господин Ли просто так никому не помогает в магическую школу поступать. Есть у него причины за вас хлопотать, это уж поверьте!

Мы с Леркой переглянулись. Про способности Шен и сам нам говорил, только про странные очень способности – типа оборотни мы, но то что у него на нас ещё и планы какие-то имеются… Это… Да, в общем-то, и это можно было предвидеть, ведь не только из-за того, что я его из тюрьмы выкупил он нам помогает. Да ещё и не факт, что из тюрьмы той он без меня выйти не мог…

– Ну, тогда получается, что нас точно примут! – сказала Лерка.

– Деньги ещё понадобятся, и не маленькие, – напомнил нам дядя Коля. – Но, думаю, у вас за этим дело не станет! Вы, Валерия Константиновна, больно уж хватко торгуетесь, доложу вам!

Лерка деланно засмущалась:

– Скажете тоже, товарищ майор!

Батлера не то что бы перекосило, но удивился он знатно.

– Вы Валерия Константиновна, – вымолвил он, наконец. – Уж больно чудно меня величаете. Выходит, что я и не майор даже, а только его товарищ – вроде как капитан что ли…

– Ой! – закрыла рот руками Лерка.

– У нас в армии, господин премьер-майор, такое обращение принято. Не господин, а товарищ. Понимаете? – полез с объяснениями я. – И ещё, в нашей армии чин майора только один. Премьер-майоров и секунд-майоров нет. Просто майор. И всё.

– А-а-а! Вот в чём дело! – похоже, товарищ майор и правда, понял. – Только Вы всё равно про товарища… не надо, в общем. Не все поймут. Да что это я?! Никто не поймёт, пока не объясните, а всем и не объяснишь! Кто-нибудь обязательно сатисфакции стребует. Я бы вот точно смог бы! – он малость сбавил тон: – Ну, это если б не знал, что вы не отсюда.

Повисла неловкая пауза. Ну, про неловкую это я так, для красного словца, просто пауза. И я решил её заполнить:

– Николай Михалыч, а почему они так называются: секунд-майор и премьер-майор?

Батлер посмотрел на меня, как будто раздумывая, потом сказал:

– Премьер значит первый, а сэконд – второй. Вот и получается, что премьер-майор главнее секунд-майора. Этот первый, а этот второй.

Как ни странно, но всё действительно сразу встало на свои места. Просто и понятно. И как это я сам про склад не догадался?

Лерка тоже решила прояснить для себя кое-что:

– Николай Михалыч, а что у вас в Сибирии означает слово товарищ? У нас – это просто такое обращение, типа господин или сеньор. А у вас?

Батлер снова задумался.

– Товарищ – это вроде как помощник, но такой важный, серьёзный помощник. – Он опять задумался.

– Заместитель? – предположил я.

– Что? А, да! Скорее всего, именно заместитель.

Лерка мочканула прямо от души:

– Тогда получается, что Вы – Товарищ подполковник! Так?

У дяди Коли просто челюсть отвисла.

– Ну, Вы же у подполковника Латышева заместитель? – Блин, и как это она фамилию начальника гарнизона запомнила? Н-да…

– Заместитель… верно. – Медленно, наверное, пытаясь осмыслить сказанное Леркой, проговорил премьер-майор, которого, похоже, сроду так не обзывали. – Только господин Латышев полуполковник, а не этот, как Вы изволили выразиться подполковник.

– А! Ну, тогда товарищ полуполковник! – выпалила ничуть несмутившаяся Лерка.

Дядя Коля Батлер, товарищ полуполковника Латышева и первый майор Армагорска, похлопал глазами, не находя, что сказать, но собрался-таки с мыслями и произнёс:

– Так-то оно, конечно, верно, только лучше всё-таки не надо. Лучше говорите, как у нас тут заведено и в артикуле, кстати, прописано тоже. Говорите «господин премьер-майор», и все поймут, а так как Вы придумали… так нет… так не нужно.

Было видно, что это всё ему далось не просто, но из уважения, которое ему своими навыками рукопашника внушала Лерка, он сдерживался. Сама же победительница великанов, наверное, поняв нэвмэстность своих умствований, решила перейти прямо к делу:

– А сколько, господин премьер-майор, солдатиков Вы обучить хотите?

– Так всех! – озвучил свои скромные запросы дядя Коля.

– Всех??? – Лерка так удивилась, что даже пару ложек супа отхлебнула.

Я посмотрел на озадаченную сестру и спросил:

– А сколько их всего?

– Три кумпанства инфантерии да эскадрон ландмилиции. – Не задумываясь выдал нам военную тайну замначгара. – Есть ещё батарея о шести пушках и фортификаторы, но их учить не надо.

Лерка посмотрела на меня, типа «давай ты». Я ни хрена не понял, поэтому начал уточнять:

– А кумпанство – это что такое?

– Рота линейной пехоты с хозяйством.

– Рота – это сто человек? – постарался угадать я.

– Двести двенадцать. А иной раз и поболе. – Осадил меня Батлер.

– Ого! Шестьсот тридцать чаловек. Да это же целый полк! – быстренько сосчитала Лерка.

– Шутите, Валерия Константиновна! Какой же полк? Батальона и то не наберётся! Вот и командует ими капитан Алексеев. Все сроки на секунд-майора уже выслужил, ан нет! Всё ещё капитан.

– А милиция? – напомнил я. – Эскадрон.

– Ландмилицией секунд-майор Мохов командует. Хотя и у него эскадрон только о четырёх ротах. А надобно пять.

– Вот ещё восемьсот пятьдесят. – Прикинул я. – Полторы Тыщи!

– И как их всех учить? – спросила у меня Лерка.