– Вот что бывает, когда играешь с едой, – прокомментировал Лайн, тихо посмеиваясь. У меня возникло такое ощущение, что он имел в виду меня, а не стейк.
Пережевывая наспех приготовленное и оттого жёсткое мясо, я попыталась вырваться из захвата сильных лапищ мужчины, но не особо удалось. Он не ослаблял хватку до самого конца ужина. Всё время сидел в напряжении, готовый наброситься на меня при первой же попытке побега.
– Как насчет того, чтобы обсудить моё… хм… положение? – заговорила я, как только он отодвинул от себя тарелку. Я надеялась, что теперь, когда он сыт, немного подобреет и отпустит меня. Или хотя бы выдумает красивую историю, зачем выкрал незнакомую девушку прямо из постели. Розыгрыш? Шутка? Ток–шоу? Благотворительная акция? Что–то типа «дом всем бездомным подросткам»? Хотя в свои двадцать я столько повидала, что порой рассуждаю, как шестидесятилетняя бабка, но формально ещё три месяца остаюсь несовершеннолетней.
– Да, – неожиданно выдал Дрэйк, заставив меня оживиться.
– Да? Ты наконец всё пояснишь? – с надеждой заглянула в карие глаза.
– Конечно, – закивал он. А затем не так грубо, как до этого, столкнул меня с колен и сам встал со стула.
– Пойдём, – кивнул он в сторону двери, скрывающей комнату, в которой я ещё не была.
Естественно, мне это не понравилось. Насторожило.
– А п–почему не здесь? – заикаясь спросила я, начиная пятиться назад.
– Ты хотела обсудить своё положение, так ведь? Ты уверена, что хочешь делать это при свидетелях? Потому что оно на сто процентов лежачее.
Лайн прыснул со смеху, а Тай с недовольством ткнул того в бок. До меня только спустя мгновение дошло, что Дрэйк имел в виду. Лежачее положение. Закрытая комната. Я и маньяк. Наедине.
– О не–е–ет, – протянула вслух, отчего Лайн засмеялся ещё больше, хоть и старался приглушить звук кулаком.
Я всерьёз подумала, что он под хохоточным зельем.
– Чего ты смеёшься? – закричала я, чувствуя, как подступает паника. – Скажи что–то своему брату! Он у вас полнейший псих.
– Да, знаю, – с сочувствием произнес Лайн. – А ты думаешь, чего я так рад тебя видеть? Он семнадцать лет над нами издевался, а теперь появилась ты, и мы с Таем в шоколаде!
На этот раз прыснул Тайгер и даже протянул Лайну ладонь, чтобы дать пять.
С глазами, полными ужаса, и открытым от шока ртом я переводила взгляд с близнецов на похитителя, понимая, что опять, чёрт возьми, проиграла.
– Семнадцать лет? – нервно хохотнула я, осмотрев парней с ног до головы.
Они выглядели явно моложе Дрэйка, но семнадцать или даже двадцать я бы этим качкам никогда не дала. Думала, они лет на десять старше меня.
– Только не говори, что ты старше, – насупился Лайн.
– Нет, пожалуйста, скажи, что ты старше, – перебил его Тайгер. – Пусть тебе будет двадцать один.
– Ну, – я замялась, еще больше приближаясь к двери, – почти…
А может, стоит хотя бы попытаться убежать? Не хочу в ту комнату!
– Сколько же тогда тебе лет? – попыталась отвлечь Дрэйка. Но по напряжённой позе и жёсткому взгляду нетрудно было догадаться, что маньяк готов сорваться в любую минуту, и никакая болтовня его не запутает.
– Идеально для тебя, – как и прежде, с долей надменности произнёс он. А затем в мгновение ока оказался рядом и закинул на плечо. Я только взвизгнуть успела от неожиданности.
– Не слишком стар и достаточно опытен, – тихо произнёс он, направляясь именно туда, куда я сама ни за что бы не пошла. Но братья всё равно его услышали и, переглянувшись, расплылись в глупых улыбках, которые в моём положении, вверх тормашками, казались ужасными оскалами.
Глава 3
Как только дверь за нами закрылась, Дрэйк потащил меня внутрь маленькой спальни. Кровати не было, только старый матрас на полу. Другой мебели не имелось, зато обрадовало наличие окна. На дворе уже стемнело, наступил тихий вечер в лесу. Но всё это мы прошли мимо. Послышался скрип ещё одной двери, и через секунду меня поставили на ноги. Не успела я толком привыкнуть к обстановке и понять, куда же похититель меня приволок, как на голову обрушился поток ледяной воды. Мой визг, наверное, оглушил всех животных в лесу, учитывая то, что сейчас противно скалилось, стоя напротив.
– Душ? – зазывающее произнёс Дрэйк, снимая с себя одежду.
Я застыла, забыв даже о холоде и дрожи по всему телу. В конце концов, ледяной душ мне сейчас просто необходим. Мужчина, стоящий передо мной обнажённым, был абсолютно превосходен. Каждый дюйм его сильного выточенного тела. Мой взгляд наткнулся на идеальное мужское достоинство и там остался, пока Дрэйк подходил вплотную. Натянув за собой тканевую шторку, он встал под холодный душ, ничуть не поморщившись.
– Вода с бака. Дождевая, – пояснил он, беря в руку брусок мыла. – Нужно экономить.
И всё это с хитрой улыбкой, обещающей какую–то подлянку. Всунув брусок в мою ладонь, он, как ни в чём не бывало, начал намыливать своё тело. Не знаю, что сейчас могло бы заставить меня отвести взгляд от его рук, плавно спускающихся ниже и ниже… Он опять гипнотизировал.
– В одежде не очень удобно мыться, – хмыкнул он, намекая на промокшую майку и боксеры на мне.
– Я бы хотела принять душ в одиночестве, – ответила ему. Уже замёрзла до такой степени, что начала стучать зубами.
Дрэйк лишь отрицательно покачал головой и, ухватившись за майку, разорвал её прямо на мне с такой легкостью, словно это была бумага. Отмахиваясь одной рукой и прикрываясь другой, я пыталась отдалиться от психа, но в маленькой тесной кабинке это было не так–то просто сделать. Мужчина резко развернул меня лицом к стене, заставляя застыть.
Его горячие руки заскользили по моей ледяной коже, даря острые ощущения от температурного контраста. Спустившись со спины на поясницу, Дрэйк задел пальцами резинку белья, а затем медленно стянул его к ногам, присев на корточки.
– Если мое мнение учитывается, то я про….
Я запнулась и смолкла вовсе, когда его ладонь легла на мою ногу и начала подбираться выше к сокровенному месту. Мне опять пришлось бороться с нахлынувшим совершенно неуместным возбуждением. Руки искусителя просто творили чудеса, скользя у меня между ног, и я ненавидела себя за то, что молчу, позволяю ему это и хуже всего – наслаждаюсь. Я почти была готова умолять не останавливаться, когда вода перестала литься. Дрэйк тут же отстранился, а я подавила стон разочарования. Но вмиг заставила взять себя в руки. Да кем он себя возомнил? Я не привыкла спать с первым встречным. А этот еще и наглый, беспринципный, грубый наркодилер, возомнивший себя центром планеты. Уж он-то совершенно не вписывается в мой идеал мужчины.
Выйдя из душевой, Дрэйк снял с крючка большое коричневое полотенце и, не вытирая себя, укутал меня. А затем поднял на руки, на этот раз нормально, и понёс в комнату. Ладно, должна признать, это было мило. Как для наркодилера.
Но когда он опустил меня на матрац, выдернув полотенце, я забрала свои мысли обратно. Нет. Плохой–плохой Дрэйк.
– Ты опять… ты собрался…
Мысли вновь стали недалёкими и сумбурными, стоило наткнуться взглядом на стоящий член.
– Да! – довольно протянул Дрэйк, нависая надо мной.
Он положил свою руку на мою щёку, заставляя поднять голову, и провёл по губам большим пальцем. От мужчины пахло свежестью, хвоей и чем–то ещё. Сильный аромат, который проник через мои рецепторы, затмевая разум. В этот момент я осознала, что и тогда, на крышах складов, именно запах свёл меня с ума.
Видимо, подумав о чём–то очень греховном, Дрэйк улыбнулся в предвкушении. Я не могла оторвать взгляд от манящих губ. И маньяк это понял. Слегка надавив на подбородок, он заставил меня приоткрыть рот и коснулся пальцем языка.
– Ты будешь хорошей девочкой, – хрипло произнёс он. – Сделаешь все, что я скажу.
Не спрашивал и не просил – утверждал. Даже требовал. Я же пребывала в плену его глаз, отдалённо понимая, что это снова происходит со мной. Наваждение, какая-то злобная магия, отнимающая силы на сопротивление, ,превращающая меня в его покорную куклу.
– Дрэйк, – прошептала умоляюще.
О чём просила – прекратить или быстрее продолжить – сама не знала. Но это томление не давало нормально дышать.
Продолжая поглаживать мои губы, Дрэйк провел ладонью по своему стволу и зашипел. Грубый, наглый, но в то же время точно знающий себе цену, этот мужчина вызывал во мне море противоречивых чувств. Стоило вспомнить сумасшедшую погоню и все, что он сделал со мной после, тут же нахлынуло мощное вожделение. Уж себе я не могла врать, что хотела своего похитителя до безумия. Но панический голос сознания, что ничем хорошим это кончиться не может, не давал моему мозгу окончательно превратиться в желе. Я все еще пыталась оставаться собой. Осторожной девочкой.
